Хелен Гилтроу - Расстояние
Йоханссон поворачивается и рассматривает кровати справа. На одной перегородке прикреплены кусок яркого пластика, крыло маленькой птички и какой-то металлический предмет, поблескивающий в солнечном свете, отчего трудно понять, что это. Последняя кровать убрана, в ногах стопка из одеяла и подушки, на фанерном щите лишь обрывки липкой ленты.
Йоханссон подходит к кровати и берет подушку.
Сзади слышится тихий голос Райли:
– Будь аккуратнее со своим барахлом. Здесь полно воров.
Он завтракает вместе с Райли и Винни, пользующимся случаем, чтобы задать вопросы о его личной жизни: женат ли, есть ли дети? Сам он много рассказывает о любимой собаке. Говорит, что скоро выйдет на свободу.
Райли интересуется, как там, в Калифорнии и в Викторвилле.
Молодой парень, которого они называют Дрил, ест один, сидя на койке напротив Йоханссона, и не участвует в разговоре. Затем он быстро забирается под одеяло и, когда Йоханссон ложится, следит за ним напряженным, испытующим взглядом.
Он, должно быть, смог заснуть, потому что ему снились сны.
Мы заставим тебя бежать.
Это был сон о трех месяцах обучения перед службой в спецподразделении; тогда казалось, что все получится, а отчислить с курса могут только других, но не его.
Йоханссон на крыше. Ночь.
Он потерял счет времени, но не в силах побороть страх. Через некоторое время страх медленно начинает отступать, словно Йоханссон смог создать невидимый защитный слой или, может, просто научился с ним жить, смирился, возможно, даже подружился. В любом случае страх стал частью его жизни.
Эта ночь – время подвигов. Ему необходимо попасть из пункта «А» в пункт «Б». А они – он не знает, кто эти люди, сколько их, – будут стараться его поймать.
Внизу мелькают уличные фонари, потоки машин. Адреналин будоражит кровь.
Он на крыше, и ему надо бежать.
Странный звук заставляет его проснуться. Звук доносится откуда-то сверху, будто кто-то скребется в стену. Менее чем через минуту все стихает.
Йоханссон вспоминает про зарубки на стене в комнате Кейт: столбики по пять полосок, некоторые аккуратные и ровные, некоторые сделанные наспех.
Кейт продолжает вести счет.
Йоханссон просыпается от звука открывающейся двери в клинику. Крики, торопливые шаги – на этот раз доносящиеся с лестницы. Он вскакивает, морщась от неожиданно резкой боли. Голос в голове приказывает ему бежать, но бежать некуда.
Они заходят в их комнату. Трое мужчин – он видел их во дворе.
Райли уже тоже на ногах.
– Какого черта?! – кричит он, но Йоханссона уже хватают за руки, не давая возможности сопротивляться.
Его тащат вниз по лестнице – босого, полуголого, почти задыхающегося от боли. Вниз, в медицинский кабинет. Брайс, его ведут к Брайсу. Йоханссон сжимает кулаки. Через секунду его приводят в комнату с множеством стульев и таксофоном.
Там его ждет Кийан, зябко кутаясь в пальто.
Конвоиры останавливаются. Йоханссон висит между ними, с трудом переводя дыхание.
– Похоже, вы нужны в другом месте, мистер Джексон, – говорит Кийан, чуть склонив голову набок.
Его вновь тащат через двери, на улицу, по ледяному асфальту, к забору, к воротам. За спиной все еще слышны крики Райли и возмущенный женский голос: Кейт. Конечно, это Кейт.
На дороге ждет бронированный автомобиль, двигатель включен, и машина изрыгает из себя клубы переработанного дизельного топлива. Задние двери открыты, стоящие рядом два охранника бесстрастно следят за его движениями. Грудь разрывается от боли. Двери захлопываются, и они уезжают.
Он сидит на полу минивэна, сжав раскалывающуюся от рева двигателя голову.
Наконец, машина останавливается. Двери распахиваются перед ним. Ему помогают выйти. В бледном свете у стены здания он видит Уитмана. Взглянув на Йоханссона, он произносит:
– Похоже, мы вовремя вмешались.
Смысл его слов не сразу доходит до Йоханссона, но вскоре он понимает, что Уитман имеет в виду его синяки.
– Спасибо, ребята, – обращается Уитман к окружившим их охранникам. Среди них и человек с лицом похожим на тесто. – Ему повезло.
Нет, Йоханссон не ощущает своего везения. Ему кажется, что он должен был пройти экзамен после обучения для службы в спецподразделении, и почти прошел, он уже увидел впереди свет в окне, но его остановили, сказав, что ему туда нельзя.
Глава 8
Я стою в кабинете, обхватив руками свои плечи. Он вышел. Он в безопасности.
Когда раздается звонок телефона, я разговариваю с Крейги в гостиной. Сейчас середина дня пятницы – время нашей обычной встречи. Я извиняюсь, выхожу в кабинет и отвечаю на звонок, чувствуя, насколько он важен. Йоханссон исчез на целых три дня. Больше чем на три. Кажется, я стала терять надежду.
Голос Уитмана в трубке сообщает:
– Я нашел его. Сейчас выпускают.
В этот момент все вокруг словно замирает.
– Жив?
– Да, жив, – вздохнул Уитман.
– Травмы?
– Он был в руках какой-то банды, у парня по имени Кийан. Его избивали.
Грудь сжимает спазмом, но я нахожу силы совладать с собой.
– Отлично. Спасибо, что сообщили. Мне надо с ним поговорить.
Уитман колеблется, но отвечает:
– Подумаю, что можно сделать.
Кийан. Я оказалась права, но на этот раз не испытываю удовлетворения. Но все же мы смогли найти его. И похоже, вовремя.
Крейги по-прежнему сидит в комнате и пьет чай. Мы прошли список дел лишь до половины. Русские ушли, но они вернутся. Японские контакты в настоящее время разрабатываются, люди, занимающиеся банковскими программами, приняли наши условия оплаты, бывший босс фармацевтической компании Гамильтон спрятан в надежном конспиративном доме, но все еще настаивает на том, что жизнь его под угрозой, хотя отказывается раскрывать информацию о совершенных им мошенничествах. Мы следим за квартирой в Илинге, принадлежащей Лейдлоу. Если Пауэлл и узнал о ней, то до сих пор не удосужился наведаться. Клиент отказывается платить по счету: в какой момент стоит применить силу?
Через минуту я вернусь в гостиную, и Крейги будет смотреть на меня с дивана и спрашивать:
– Новости?
Потом захочет, чтобы я сосредоточилась на работе, но сейчас я могу думать лишь об одном: Он вышел. Он в безопасности.
Через сорок пять минут раздается еще один звонок. Опять голос Уитмана, уже не такой напряженный, – «Передаю ему трубку», – затем слышится глухой звук хлопнувшей дверцы машины.
– Слушаю? – говорит Йоханссон.
Я не могу сказать то, что хочу: «Слава богу, с тобой все в порядке».
– Это был Кийан, верно?
Он не отвечает. Но рядом Уитман, возможно, он не хочет при нем говорить.
– Мы получили доступ к личным делам. Я проверила все файлы. Ее там нет. Но, думаю, нам удастся…
– Она там. Я видел ее и должен вернуться.
Мне кажется, что я вполне спокойна, когда через десять минут набираю номер Филдинга, но, разумеется, это самообман.
Соединение, быстрое, приглушенное бормотание: «Эй, подожди пару секунд», затем звуки веселья на заднем плане. Филдингу совсем наплевать на дело?
– Да, слушаю. Кто это? – Голос Филдинга звучит громче, но в нем ощущается нервное напряжение. Шум вечеринки отступает, должно быть, он ушел в другую комнату и закрыл дверь.
– Он вышел. Говорит, видел ее.
Молчание длится секунды три.
– Что я тебе говорил? – Интонация триумфатора.
– Его забрали к себе люди Кийана. Избивали. – Молчание вынуждает меня продолжить: – Он хочет вернуться.
Опять пауза, и, наконец, Филдинг произносит:
– Клиент вышел на связь. Небольшие изменения… В Программе есть ремонтные бригады, кто дает им задания?
Что это значит?
– Надзиратели. Филдинг…
– А если нам понадобится, чтобы человек из бригады сделал кое-что для нас? Не могли бы вы подделать задание на работу?
– Филдинг…
– Там есть резервуар. Надо, чтобы гайки на крышке ослабили.
Будто в этом нет ничего особенного, даже сейчас.
– Филдинг, что все это значит?
– Выясни, узнай цену и свяжись со мной. Да, и скажи ему, нам надо встретиться.
– Но он под прикрытием.
– Я сказал, встретиться. И не вздумай сказать, что вы не сможете это организовать. Вы чертовски ловко пристроили его в Программу и встречу со мной устроите.
В голове неустанно пульсирует мысль: ее не может там быть. Не может.
Как я хочу, чтобы Йоханссон ошибался.
Хотя понимаю, что это невозможно.
Глава 9
Его проводят в административный блок. На этот раз никаких формальностей. Ему дают одежду и обувь; служащий с лицом похожим на тесто спрашивает с тревогой:
– Вы хотите подать жалобу?
Когда Йоханссон качает головой, он, кажется, вздыхает с облегчением.
