Бандильерос - Петровские Ведомости
- Беру, - сказал купец.
- А посуду?
- А блюдА ваши пусть знакомый мой знакомый стеклодув осмотрит. А тама и сойдёмся, - покивал купец.
Саня согласно кивнул - фарфор был самого высокого качества.
Через час, оторванный от работы стеклодув Фома прибыл в дом своего партнёра - Афанасия.
У ворот его уже встречал наёмный охранник и сообщил, что его уже ждут. Фома поспешил и прошёл в дом. А в доме застал Афанасия вместе с двумя какими-то молодыми купцами. Афанасий тут же встал из-за стола и поспешил представить ему гостей:
- Энто купцы, из Европы к нам. И тарели привезли зело чудные, хорошие. Ты поди, проверь. - Афанасий взял со стола чёрного цвета блюдо с золотой росписью и вернулся к гостям, представляя им уже самого Фому, что тому польстило.
Фома взял в руки необычайно лёгкую тарелку и осмотрел её на свет. Просвечивала вся, равномерно. Темнёная, золото видать настоящее - так подделать никто не сможет. Осмотрев рисунок, стеклодув был удивлён его чёткостью и тонкими узорами. Сам он так не мог, да и не знал, кто руками так точно да тонко роспись сможет сделать. Под конец он щёлкнул ногтём по краю тарелки и дождался чистого мелодичного звона. В расстроенных чувствах фома передал Афанасию тарелку и выдал вердикт:
- Уж такого чуда я в жисть не видал. Тонкая, чистая, роспись такая, что сложно помыслить, кто б мог так сработать. Да, тарель твоя самая что ни на есть царская, во те крест! - Фома перекрестился.
Афанасий тут же взял из его рук тарелку и повернулся к гостям.
- Беру ваш "серфис". Какую цену просите? - спросил он.
Синицын, как человек изучивший цены на "эхсклюсиф" тут же задрал цену:
- Сотня ефимков за штуку. Не меньше.
Купец задумался. Надолго. Если пересчитать на наши деньги, то ефимок это около тридцати грамм серебра. То есть около двадцати долларов. Умножив на сотню, получим две тысячи баксов за тарелку. Учитывая, что она в данный момент является эксклюзивом, то цена великовата, но не непомерная.
- Подумай, Афанасий, таких более нигде не достать. Никто не продаёт, штучный товар! Продашь застолько, засколь хочешь. Иль найдёшь князя какого, купит не раздумывая. Сам же знаешь, как они такие золотые да дорогие любят - друг перед другом похвастаться, - добавил Кирилл.
Афанасий сдался:
- Беру. Всё беру, бог с вами, купцы. - Махнул он рукой. Видимо, уговоров в три глотки - от купцов и от своего друга-стеклодува хватило.
Фома, кстати, стоял в дверях и смотрел на совершающуюся сделку.
Синицын, как человек деловой тут же достал из сумки папку чёрной кожи и, открыв на глазах Афанасия, предложил тому:
- Вот что, будем сделку бумагой оформлять, или так поменяемся?
- Да чего ж, давайте так. Эка у вас интересна штука, - сказал купец, глянув на папку, - откуда привезли?
- Тоже от тевтонов. "Эрих Краузэ", - сказал Александр и, достав пару листов белоснежной бумаги, подал купцу со словами:
- Я ж говорил, что ещё бумаги есть немного. Вот, возьми как образец. Если кого знаешь, кто бумагу скупает, не стесняйся, подай, мы всем рады будем.
Афанасий, уже порядком осоловевший от новостей и от сделок взял в руки бумагу.
С точки зрения человека того времени, привыкшего к тяжёлой и неровной бумаги, творение фабрики "Снегурочка" было просто шикарнейшим. Что он и сказал:
- Вот те бабушка и Юрьев день... Сколь стоит бумага то, никогда такой не видал. Да и писать наверно сподручнее, на такой то...
- Бумага по десть листов за ефимок, - кивнул Синицын, уже жалея кошель купца. Хотя, если человек предприимчивый, а Афанасий таким и был, продаст дороже раза в два.
- Тожа беру. Беру! - воскликнул он, улыбнувшись.
- Погодь брать, ты не знаешь, сколько у нас такого добра то. Бумаги... - Синицын посчитал.
- Бумаги... Короче, на двести сорок ефимков.
После трат на посуду, такие затраты не пугали Афанасия. Он уже прикидывал, кому и за сколько продаст такое добро, так что просто кивнул.
- Тогда - по рукам?
- По рукам! - Афанасий пожал руку гостям, потом поспешил удостовериться, что его не обманули:
- Тока когда принесёте всё то? - спросил он.
- Да вот сейчас и принесём, - ответил Кирилл и отправил своего друга на корабль. Синицын естественно возмутился такой несправедливости:
- А чего я это всё тащить?
- Сань, не парься. Грузчикам заплати ефимок, они мигом всё принесут.
- Тогда ладно, - успокоился коммерсант Синицын и вышел из дому на свежий воздух. Его примеру последовали и все остальные, но разместились во дворе. Детишки уже прибежали и начали наперебой просить дать посмотреть пистолет. Вздохнув от их непосредственности, Кирилл стойко делал вид, что не слышит их. Но тут влез Афанасий:
- Кирилл, а пацанва права, чагой т у тебя за пистоль такой, поди, аглицкий?
- Да нет, Афанасий, русский. Макаров такой смастерил, так то англицам и не снилось. - Кирилл достал ПМ и, проверив предохранитель, показал его не выпуская из рук. Удачная и слегка модифицированная копия Вальтера была как нельзя кстати, что бы сменить тему разговора.
- А где такой купить можа? - спросил купец, поглядев на маленький пистоль.
- Нигде, не продаются они ни за какие деньги.
- Во как? - удивился купец, оглядев пистолет ещё раз:
- А пальнуть можа?
- Звиняй, Афанасий, нельзя мне его в руки никому давать. Не положено! Хотя...
Кирилл прикинул и решил всё-таки стрельнуть пару раз - ничего же не случится? И, глядишь, совсем Афанасия развлечёт.
- Сам пальнуть то могу. У тебя поленница есть?
- Как не быть. Вона - у бани. - Афанасий поднялся со скамейки.
Пошли к бане. Кирилл выбрав не расколотую чурку, поставил её перед поленницей и, отойдя на десяток шагов, снял с предохранителя. Прицелился.
- Бабах! - чурка слетела в сторону, полетели щепки. Ребятня была счастлива. Звук выстрела привлёк внимание охранника, но, не заметив никаких проблем, он вернулся на свой пост.
Кирилл не спешил показывать многозарядность своего пистолета, а то вдруг?
Так что просто вернул его в кобуру. Детишки ещё немного пошумели и отстали. А заметивший неладное Афанасий спросил:
- А чегой-то пороху не чую. Да и дым должен быть!
- Порох бездымный. От него дыма нет. - Сказал Кирилл, вернувшись на место.
- Эка у вас всяких диковин, - покачал головой купец. Действительно, количество непоняток с его гостями было необычайно велико.
Не прошло и часа, как вернулся Саня. Я уже устал тут изображать из себя купца, поэтому лениво отвечал на вопросы Афанасия.
Сначала охранник распахнул ворота, а потом пошла процессия - пять ящиков, каждый из которых нёс мужик-грузчик.
Процессия вошла во двор и была поведена саней в дом. Афанасий от нетерпения тут же последовал за ними, а я в самом конце.
Потом было представление "купец носится как курица с яйцом" с нашим сервизом. Распечатывали, оглядывали, всё такое...
Наконец, всё было сделано, и купец убежал перетаскивать деньги. Не пришлось - нужная нам сумма была слишком крупной. Трудно переоценить удобство бумажных денег - Саня, умножив вес на сумму сказал, что это сто восемьдесят килограмм ефимков. Очень и очень нехило - первоначальный капитал уже есть. Вот с переносом возникла проблема - пять мужиков-грузчиков не справлялись с тяжёлыми ящиками, и пришлось, пересчитав для порядку деньги, просить помощи у Афанасия.
К нам в процессии тружеников-бабконосцев присоединился конюх, ещё двое слуг и охранник с ворот. Вместе - унесли, донеся груз денег до корабля.
Хотя я это зря, зря, в это время корабль - это отдельный класс судов, а все остальные зовутся просто "судно". А корабль по нынешним меркам - это линкор, военный.
Сгрузив в надстройке на столы и на диваны деревянные небольшие сундучки, каждый в пару пудов весом, мы выпроводили от греха подальше всех гостей.
Уже вечером состоялось уже серьёзное совещание. Саня, засев за эксель, принялся работать с бухгалтерией. Большинство товаров приобрело статус "продано", для этого он ещё раз сбегал на берег и загнал кому-то красный перец и иголки. Десяти килограммовый ящичек был перенесён одному из главных перекупщиков специй, а сцена "пираты тащат награбленное" в исполнении тверских мужиков повторилась.
Глядя на это великолепие, я спросил:
- Ты что, банк ограбил? Или местного олигарха?
- Именно, Кирюх. Перец сейчас стоит на вес золота. А десять кило золота это - почти шестьдесят кило ефимков.
Итого - сколько там?
Услышав это, Саня засел за комп и с концами.
- Кирюх, мы продали всё. А денег теперь хватит.
- Не спеши. Мы же вчера говорили, что нам надо заработать много-много денег.
- Это да... давай думать, - сказал он и снова уткнулся в монитор, подводя итоги в экселевских таблицах.
