Владимир Корн - АРТУА. ЗОЛОТО ВАЙХОВ
— Безрассудно — успел подумать я и всадил пулю в бок замахнувшемуся на меня копьем вайху. Уронив на землю пистолет, обнажил шпагу и запрыгнул на телегу, встав рядом с Коллайном. Наверху видимость резко улучшилась и оба мои заряда из пистолета нашли свои цели. Быстро поменяв пистолет на дагу, спрыгнул на землю уже с другой стороны повозки, принял удар сабли на гарду кинжала и от души вонзил клинок шпаги в живот нападающему. Вырвав шпагу, прижался спиной к телеге.
Хлопнул пистолетный выстрел, и справа от меня сполз с коня еще один мертвый вайх.
— Да сколько же вас — уже с отчаяньем подумал я, отражая выпад копьем и нанося удар в спину чуть ниже ребер голому по пояс и всему покрытому татуировками кочевнику. Словно в ответ на мои невеселые мысли вайхи, стали разворачивать коней, отступая. Прошка, весь в крови, бросил в след убегающим врагам свой балот, угодив точно между лопаток одному из них. Я бросился к ящику с бомбами, достал одну, отрезал запал почти под корень, поджег его от валявшегося на земле дымящегося фитиля и катнул снаряд, чувствуя, как приливает кровь к лицу от усилий. Бомба взорвалась как нельзя более удачно, угодив под ноги задним из отступающих врагов. Взрыв разметал нескольких из них, придав ускорение остальным. Ухватившись за край повозки, прохрипел.
— Заряжай. Заряжаем парни стволы, все остальное потом — и принялся заряжать своего двуствольного любимца. В голове упорно крутилась одна и та же мысль — нужно успеть зарядить все стволы, иначе кранты.
Ко мне неспешным шагом подошел Анри и сказал:
— Это победа, де Койн. Они убегают. Мы сделали это, и черт меня возьми, если нам хоть кто-нибудь поверит.-
С этими словами он забрал у меня пистолет и сунул в руки кожаную бутыль с вином:
— Глотни, это сейчас важнее.-
Усевшись возле колеса телеги прямо на землю, я закрыл глаза и от души приложился к горлышку. Только сейчас я ощутил сильную жажду и нервную дрожь в руках. После нескольких глотков почувствовал себя значительно лучше. Посидел немного с закрытыми глазами, чувствуя, как успокаивается сердце. Через некоторое время я услышал шаги подходившего человека. Человек остановился рядом со мной и кашлянул, привлекая внимание. Это Коллайн.
— Сколько человек мы потеряли? — спросил я у него, не открывая глаз.
— Одного. Еще троих ранило.-
— Кто? -
— Сентор. Это тот, с раненой ногой-
— Я знаю. Ранения тяжелые? -
— Нет. Самый тяжелый я.-
Я открыл глаза. По щеке у Анри текла кровь.
— Покажи свою рану, Коллайн.-
— Вот она — он показал пальцем на свою щеку. — И не надо ничего зашивать. Так заживет. Но стаканчик твоего замечательного снадобья выпью с удовольствием.-
Я с недоумением посмотрел на него. Если эта рана самая страшная, то, что же говорить об остальных.
— Амин вывихнул себе палец. У Нектора царапина. Правда, место не самое героическое, правая ягодица. Шлон уже вовсю потешается над ним.-
— Прошка весь в крови.-
— Это чужая кровь. Парень в бою зверь. Проткнул балотом вайха, поднял над головой и закинул его куда подальше.-
— А где он сейчас? Что-то не вижу. —
— Прячется от тебя. Переживает, что гитару не уберег. Досталось ей, копьем пробита. Прикидывает, за сколько обернется. Шлон его утешает, помогу, говорит тебе собраться, продуктов много дам. Измывается короче. А Проухв верит, как обычно.-
— Что вайхи? -
— Вайхи сбежали, скрылись из глаз. Их от силы треть осталось. Ну мы и молодцы, черт меня возьми, до сих пор не верится. А как ты им вслед бомбу бросил… -
— Когда же ты успел все узнать, не пойму? -
— Ты, Артуа, с бутылью в обнимку с четверть часа просидел, как оцепеневший. Я велел тебя не трогать.-
Да, дела. Мне показалось, что буквально на секунду глаза прикрыл. Нервы, наверное.
— Пойдемте барон трофеи смотреть, вон они на холстине сложены. Приятное занятие после боя.-
Посмотрим, обязательно посмотрим. Но сначала маленькое дело.
— Проухв, иди сюда —
Парень вышел из за кустов, стыдливо пряча глаза.
— Ваша милость… — начал он оправдываться.
Я перебил его словами.
— Проухв, ты бился как настоящий герой — я похлопал его по плечу, правда для этого мне пришлось поднять руку чуть ли не на уровень своей головы. — В следующий раз мы вообще не станем ввязываться. Накроем в сторонке стол и будем любоваться, попивая вино и закусывая, как ты их колошматишь. Воины, правильно я говорю? — ответом стал дружный смех. — Разве что врагов будет сотни две, три, тогда придется тебе немного помочь. —
— Ваша милость, гитара… — продолжал тянуть свое красный от смущения Прошка.
Как объяснить ему, что затевая разговор о гитаре, я пытался шутить, чтобы снять с людей напряжение перед боем. Ведь если человек беспокоится об инструменте, он надеется выжить и верит в победу.
— Забудь о ней, Проухв. Выброси и забудь. Новую гитару купим, еще лучше.-
Затем подошел к Пелаю, скромно стоявшему в стороне.
— Ты молодец Пелай, достойно бился, теперь все мы смело можем тебе доверять. А Нектор вообще обязан тебе жизнью — заверил я смутившегося Пелая.
С высоты телег я успел заметить как Пелай, подхватив пику рухнувшего Сентора, одним ударом снес с лошади вайха, уже готового обрушить на голову Нектора свою секиру. И сделал он это, невзирая на то, что еще один степняк уже нацелился на него своим копьем. Только благодаря Прошке и его балоту, Пелай сам остался жив.
Ну что ж, пора осмотреть трофеи.
Лошадей поймать не удалось. Степные скакуны, такие же дикие, как и их хозяева, в руки упорно не давались. Не велика потеря, эти лошади не ценились за свой непокорный нрав.
Среди собранного оружия ничего особенно стоящего не нашлось. Разве что пара пистолетов с дорогой насечкой, да еще тяжелая кавалерийская сабля, явно снятая с офицера регулярной имперской армии. Прошке приглянулась сабля, он вертел ею так и этак, вынимал из богато изукрашенных ножен, любовался великолепной отделкой эфеса, не решаясь, однако взять ее себе.
Я решил вопрос просто, забрав саблю из его рук и вручив ему назад со словами:
— Возьми и владей с честью, Проухв. По крайней мере, двое из нас обязаны сегодня тебе своей жизнью. И в пару к этой сабле — вот эти два пистолета.-
Наклонившись, поднял те самые пистолеты, что выделялись своей отделкой.
— А от меня лично — подойдя к повозке, я достал мешок со своими личными вещами и извлек из него широкий кожаный пояс с позолоченной пряжкой и всевозможными карманчиками, кольцами, крючками для оружия и с вышивкой из золотой и серебряной нити, протянул его Прошке. Лицо парня даже светилось счастьем, как же, общее признание воинских заслуг и отличное, дорогое оружие.
Я вновь похлопал его по плечу:
— Смотри не загордись, Проухв.-
Затем обратился к остальным:
— Если найдете оружие лучше собственного, меняйте не задумываясь. Остальное мы продадим, а вырученные деньги разделите между собой.-
Я уже уходил, когда мой взгляд упал на один из кинжалов, лежащий на самом краю полотна. Взяв его в руки, я внимательно осмотрел его. Кинжал как кинжал, из стали далеко не самого лучшего качества, с зазубринами и ржавчиной возле рукоятки. Что же привлекло мое внимание, недоумевал я.
Камень. В рукоятке кинжала блестел камень, крупный, с ноготь большого пальца величиной. Светлый, почти прозрачный, но стоило мне немного повернуть рукоятку, камень поменял свой цвет от голубого до темно-фиолетового. Осторожно, с помощью даги, я извлек его. Камень не был огранен или отшлифован и имел форму почти идеального шара. Посмотрев сквозь него на свет, я едва смог сдержать свои эмоции — тысячи крохотных звезд вспыхивали и гасли внутри него, стоило лишь чуть-чуть шевельнуть пальцами.
Я далеко не знаток в геммологии и не могу определить, к какому классу минералов он принадлежит. Камень очень красив и этого достаточно. Можно только догадываться, насколько он преобразится, побывав в руках хорошего ювелира.
Завернув его в носовой платок и положив в карман, я тут же забыл о нем, потому что из-за поворота показались два всадника, те самые, что убегали от погони вайхов.
Всадники приблизились к нам, один из них ловко соскочил с лошади. Вернее соскочила, поскольку была девушкой не старше двадцати весьма и весьма приятной наружности. Я даже глаза расширил от удивления, они ведь тогда проехали от меня буквально в паре шагов. Оправданием служило только то, что в то время ее заслонял от меня второй наездник, худой и бледный юноша, что даже несколько странно при здешнем климате.
Я поприветствовал даму полупоклоном. Черноглазая, с длинными волнистыми волосами цвета воронова крыла, высокая, гибкая в движениях, она была хороша, даже очень хороша. Одета девушка была в юбку или брюки интересного фасона.
