Валерий Белоусов - Утомленное солнце. Триумф Брестской крепости
Хоть название это не очень воинственное — школа… эта часть готовила младших командиров. Поэтому зачисляли в нее лучших молодых солдат, имеющих только высшее и среднее образование и проявивших себя как лидеры во время Курса молодого бойца, как правило, комсомольцев и коммунистов.
Одно плохо: было их всего ничего — около 180 человек с тремя учебными «максимами». Ну еще и несколько пограничников из 3-й резервной погранзаставы, находящихся в это утро в усиленном наряде, — человек десять с одним ручным пулеметом… Наряд действительно усиленный, обычно-то ходили пограничники по двое, со служебной умнейшей собакой… Которую усиленно закармливали вкусностями вольнонаемные медсестры.
Остальные, около 300 советских людей, входили в 95-й медсанбат 6-й стрелковой дивизии, а также Корпусной госпиталь 28-го стрелкового корпуса и Окружной военный госпиталь № 2396 — из тех военнослужащих, кто не отправился ночью в Пинск сопровождать эвакуированных раненых. Врачи, санитарки, медсестры…
Половина из госпитальных были вообще вольнонаемные.
Оружие? Ну, видимо, наверное, было… какое-то… четыре пистолета на госпиталь полагалось по штату… А так их основное оружие — это шприцы и клизмы…
Интересно…
Эта какая же сволочь додумалась разместить Окружной госпиталь на самой границе? То есть, ежели бы курсант Автотракторного училища, к примеру, опустил бы в Борисове себе на ногу ящик со снарядами, то его за 500 километров пришлось бы везти «вперед, на Запад?» Ну-ну…
…Дороги Южного острова были густо усыпаны сорванными взрывами ветвями и листьями, тут и там на них лежат трупы убитых лошадей из обозного батальона, прибывших полтора часа назад вторым рейсом за медиками и их вещами. Сейчас большинство медиков укрыто в подземных казематах, где, переждав обстрел, уже развертывается медсанбат.
В лучших традициях русской военно-полевой хирургии сам начальник госпиталя военврач 2-го ранга С. С. Бабкин оперирует пограничника Кукушкина… мастерство хирурга не пропьешь, даже на административной работе.
В эту минуту через Буг, на подвезенных грузовиками к пяти утра моторных штурмботах, переправляются солдаты 3-го батальона 130-го пехотного полка майора Ульриха.
Встретив на берегу ожесточенное, хотя и малоорганизованное сопротивление курсантов, часть немцев связывает русских огневым боем, а остальные обходят их слева, вдоль берега канала… я же говорил, что немцы отличные тактики.
Довольно скоро среди горящих корпусов госпиталя появляются первые фашисты.
Медсестра Полина Ткачева как раз заканчивает перевязку успешно прооперированного бойца Кукушкина, когда в каземат врываются фашисты.
— Стойте! Здесь раненые! — кричит она, инстинктивно заслоняя собой лежащего на операционном столе красноармейца.
Но фашист стреляет в медсестру, а раненого колет штыком. Вместе со своей хирургической медсестрой и пациентом погибает от удара прикладом старый хирург, который напрасно кричит немцам о том, что Советский Союз присоединился к Женевской конве…
«Утомленное солнце нежно с морем прощалось…»
Однако госпиталь до конца еще не взят — в своем кабинете, в полуразрушенном третьем административном корпусе, среди обломков мебели и едкого дыма достреливает через дверь последние пистолетные патроны батальонный комиссар Н. С. Богатеев…
При этом он неразборчиво что-то произносит, вроде:
— В Богородицу Деву! Двенадцать Апостолов через Пресвятую Троицу… — малый боцманский загиб, ага.
Фашисты тоже ему что-то отвечают… но это соревнование в разговорном жанре весьма скоро кончается — так как Богатеев выпускает последний патрон…
После чего хватает с пола ножку от стула…
За дверью тоже вдруг все внезапно стихает…
Потом раздается вежливый негромкий голос:
— Тук-тук, к вам можно? Комиссия по проверке режима хранения секретных документов, оперуполномоченный Лерман… Никита Сергеевич, хватит тебе там богохульствовать, давай вылазь уже…
Подошедшая со стороны Мухавца, из Цитадели от Холмских ворот, группа бойцов из 3-го батальона 84-го стрелкового полка, к которой примкнул оперативник, который действительно походя, но тщательно проверил, уничтожено ли секретное делопроизводство, начинает выводить уцелевших безоружных медиков из укрытий, прикрывая их огнем…
Однако противник, открыв ожесточенную стрельбу из пулеметов, отрезает наших от моста, от спасения, от жизни — и начинает новую атаку уже на Холмские ворота.
Разрезав Южный остров на две части и прорвавшись непосредственно к Цитадели, майор Ульрих свою задачу выполнил. Почти.
Танк Т-38, как модификация Т37А, в своем генезисе[38] имел основу в плавающем танке «Карден-Ллойд».
При этом, если просвещенные мореплаватели, поигравшись в данное чудо техники, ограничились выпуском всего нескольких машин, то в Стране Советов попечением врага народа маршала Тухачевского их настругали ровно три тысячи штук…
Правда, из ста лягушек все равно не сделать одного быка.
Противопульная броня, «грозное» вооружение из единственного «Дегтярева-танкового»…
С точки зрения сидящего за уютным письменным столом аналитика — зрелище, откровенно убогое…
Но когда на хлынувшую в пролет Холмских ворот немецкую пехоту решительно и грозно устремляется стальная колонна этих «убожеств» — все шестнадцать машин танковой роты отдельного разведбата, то субъективная оценка их боевой ценности резко меняется… С точки зрения наблюдателя, удирающего сквозь полутьму от настигающего его беспощадного лязга и грохота.
Первых немцев раскатали в тонкий блин прямо в воротах, представляющих собой глухой тоннель через вал…
На беленые стены немцы прыгали, ломая ногти, пытались забраться повыше, бесцельно перед смертью метались туда-сюда… а ты не играй в войну на проезжей части!
Вырвавшись на простор острова, рота Бори Элькина принялась азартно гоняться за убегающими в ужасе от грозных руссише панцеров немецкими пехотинцами… Особенности русской национальной охоты.
Воспользовавшись этим, скользя по немецким кровавым лужам, спасенные медики бегом ринулись через тоннель под защиту Цитадели…
…Немецкая противотанковая 3,7-см пушка РАК 35/36 «Рейнметалл» хоть и не получила еще в немецкой армии почетного названия «Дверная колотушка» (она по броне Т-34 стучать, конечно, стучит, да все без толку), была не самым современным орудием вермахта.
Чуть ли не 1918 года разработка, по огромным английским ромбовидным «самцам» и «самкам» стрелять… Впрочем, она вроде модернизировалась в 1926 году. И в 1935, и в 1936… Но все равно — это далеко не хай-тек.
Однако переправленные через Буг на резиновых (!) плотах и сейчас через рыхлые грядки госпитального огорода притащенные к месту действия — эти пушки были и к месту, и ко времени…
Выстрел — и вспыхивает первый советский танк… Выстрел — вспыхивает второй….
Выстрел, выстрел, выстрел… горит, горит, горит…
…Пылающий русский танк, несмотря на прямые попадания, упрямо идет и идет на немецкое орудие…
И буквально в пяти метрах мотор танка глохнет.
Из люка показывается охваченная пламенем фигура Элькина. Погрозив врагам кулаком — он совершенно спокойно опускается вниз, в пламенеющую преисподнюю…
«Утомленное солнце нежно с морем прощалось…». Права была кучерявая блондинка…
Погибшие танкисты — они пали не напрасно. Полегли за други своя. Вечная им память.
Впрочем, несколько танков сумели выйти из-под губительного расстрела и вплавь через реку уйти с острова.
…Уцелевшие курсанты полковой школы начинают медленно отходить к мосту через Мухавец. Их слишком мало, чтобы удержать весь остров — и в конце концов они занимают оборону тет-де-пона перед Холмскими воротами…
22 июня 1941 года. 05 часов 30 минут.
Брест. Подвал обкома ВКП(б)
Здесь собрались около сотни человек — и как будто идет обычное совместное бюро Обкома и Горкома.
Товарищ Тупицын наскоро обсуждает обстановку…
В городе пожары, прервалась подача электроэнергии, нет воды в городском водопроводе. Есть убитые и раненые среди жителей. За Мухавцом, на юге — слышны выстрелы. В штабе дивизии никого нет — штаб ночью убыл на КП.
Что делать? Начинать ли эвакуацию?
Военный комиссар задает вполне уместный законный вопрос — объявлена ли уже мобилизация?
В этот момент заходит помощник — в гараже все в порядке, машины заправлены, мест хватает всем…
Коммунисты выжидающе смотрят на своего первого секретаря…
Но Тупицын не собирается покидать город. Одному из секретарей обкома поручено подготовить Брест к эвакуации, второму — уничтожить учетные документы партактива, первому секретарю Обкома комсомола товарищу Мазурову — обеспечить вооружение коммунистов…
