Операция "Ананас" (СИ) - Ромов Дмитрий

— Да нет, я ж не в претензии, сказала что не приду, а сама пришла. Разве можно красавчикам и донжуанам такие сюрпризы устраивать? Ну, сглупила, и на старуху бывает сам знаешь, что.

— Порнуха.

— Что-что? — вскинула она брови.

— И на старуху бывает порнуха.

— Ясно всё с тобой, — помотала она головой.

Я протянул ей бутылку.

— Ну, бывай, — кивнула она. — Не кашляй, ударник полового труда.

— Да почему ты сразу про это…

— Не сразу, Жаров. Не сразу. По результатам наблюдений.

Она вышла, и я тихонько прикрыл дверь. Некрасиво получилось. Некрасиво…

— Ой… — раздалось в другом конце коридора.

Я обернулся. Настя выглядела растерянной.

— А я уже на троих картошки начистила…

— Это ничего, — успокоил её я. — Я голодный, поем за себя и за того парня.

Картошечка удалась. Золотистая, с корочкой и тоненькими золотистыми же стружками обжаренного лука и с бело-оранжевыми островками яиц.

— Соли хватает?

— М-м-м…

— Там ещё икра кабачковая, будешь?

— У-у-у… Ох, Настя, повезёт же кому-то, да?

— В смысле? — нахмурилась она.

— Каждый день такое чудо употреблять.

Она зарумянилась и снова повторила:

— В смысле…

Ну, да, получилось немного двусмысленно.

— В том смысле, что такую вкусную картошку я отродясь не ел.

— Просто вы проголодались, наверное… А почему…

Она запнулась и замолчала.

— Что? Почему Ирина Артуровна смылась?

Настя кивнула.

— Ну, она хотела со мной секреты обсудить, связанные с расследованием, а это информация секретная.

— Я помешала, значит? Вы б сказали, я подождала бы на кухне, не стала бы мешать.

— Ничего страшного. Заеду к ней на работу завтра.

— А мне кажется, — сказала Настя, помолчав, — она не по служебной надобности приходила. С бутылкой, тем более.

— Глазастая какая. Тебя бы к ней в ведомство, бандитов на чистую воду выводить.

— Нет, бандитов я не смогла бы. Неудобно получилось, да?

— Да ерунда, Насть. Ничего страшного.

Она помотала головой, не соглашаясь со мной.

— Я ведь хотела рассказать про того… ну…

— Ты ничего не должна рассказывать.

— Ну, нет, должна конечно. Я про «Солнечный»…

— Я понял, — кивнул я, встал и протянул руку к радиорепродуктору. — Чего это мы в тишине, да?

Обсуждать подробности её сердечных дел мне не хотелось. Если честно, хотелось просто упасть в постель и закрыть глаза. Радио бодро начало рапортовать:

...по приглашению Первого секретаря ЦК ПОРП товарища Герека в Польшу прибыли Генеральный секретарь ЦК КПСС, председатель президиума Верховного Совета СССР Леонид Ильич Брежнев и министр иностранных дел СССР товарищ Громыко. Завтра они проведут встречу с Президентом Французской Республики Валери Жискар д’Эстеном. На аэродроме их провожали товарищи Андропов, Гришин, Кириленко, Косыгин, Пельше, Суслов, Тихонов, Черненко, Горбачёв, Демичев, Кузнецов, Пономарёв, Соломенцев, Долгих, Зимянин, Русаков, другие товарищи, а также посол ПНР в СССР Ольшевский. В этот же день на аэродроме польской столицы…

— Интересно, зачем столько провожающих? — кивнул я Насте. — Боятся, что навсегда расстаются? И Горбатый там же трётся. Для чего такая толпа, не знаешь? Вместо того, чтобы работать по аэродромам шляются. Бухнут, икоркой закусят и по местам.

— Он в политехе работает.

— Кто? Горбатый?

— Нет, Юра. Ну, который в ресторане…

— А почему днём, не совсем понятно? Странная романтика какая-то.

— Так мне же на смену надо было вечером, вот днём и пошли.

— Должно быть неотложный вопрос был, — усмехнулся я и повторил. — Слушай, Насть, ты ведь не должна ничего мне рассказывать.

— Мы на дне рождения познакомились у моей подружки. Она с его братом двоюродным крутит.

— Крутит?

— Ну, да, любовь крутит.

— Понятно.

— Так-то он вроде симпатичный… Кандидат наук…

— Придётся тебе тоже защититься, — подмигнул я. — А то замордует он тебя с высоты научной своей степени.

— Ага, — засмеялась она. — Кандидат швейных наук, да? Поди не замордует. Интеллигентный вроде… Стихи читал.

— Бродского?

— Агнию Барто… Откуда я знаю, кого он читал. Про любовь что-то нераздельную. Нескладно было. Может, сам сочинил…

Она насупилась.

— Насть, ты что, моего совета хочешь спросить? Или одобрение тебе моё нужно? Я в этих делах не слишком разбираюсь. Нравится он тебе?

Она вздохнула и ничего не ответила. Отвернулась, посидела, демонстрируя мне свой профиль, напоминающий камелию, а потом встала и начала наливать чай по чашкам. Грузинский, байховый, что бы это ни значило.

Под короткую справку об уровне отношений между Союзом и Францией мы попили чаю с мятными пряниками.

— Насть, слушай… — я потёр переносицу. — Ты хорошая девушка. Красивая, надёжная, умная…

— Да какая там умная…

— Не перебивай. Умная и традиционная. Тебе нужен тот, кто уверенно на ногах стоит и знает, чего от жизни хочет.

— Тракторист что ли?

— Профессия не имеет значения. Может, и тракторист. А может, директор театра.

— Ага, кукольного…

— Хоть какого, Насть, какая разница. Главное, что не я.

Она сразу чуть заметно поникла плечами.

— Да, я и не претендовала, Александр Петрович. Только, по дружбе скажу, Ирина Артуровна старовата для вас. Вы мужчина видный…

— Настя, я пока жениться не планирую. У меня есть дело, которое мне нужно сделать.

— Масло масляное.

— Да, сделать дело. А дело это может затянуться. Или меня затянуть. Или ещё что-то там, понимаешь? Хочешь постоянно в таком шухере жить, как вчера?

— Так вы ж не будете так всё время?

— Наверное, — пожал я плечами. — Наверное. А тебе нужно жизненную программу выполнять, правильно я понимаю?

— Ну, если честно, время-то идёт. Я уже не девочка… В смысле… не молодуха. Только про женитьбу вашу… Элла же хотела…

Всё-то ты знаешь. Хотела, да. Да я не особо хотел.

— Насть, после сытного обеда по закону Архимеда знаешь, что надо делать?

— Спать хотите? А прибрать всё это?

— Ну, не буду же я тебя эксплуатировать. Радько приберёт, я даже не знаю, что у него тут где лежало. Это хозяин хаты.

— Поняла, да. Я тогда в общагу пойду?

Она поднялась и бодро начала убирать со стола.

— Да чего на ночь глядя? Оставайся, я ничего такого не буду…

— Тем более поеду, — усмехнулась она. — Я просто узнать хотела, как вы к моему знакомству относитесь, вот и пришла. Но вам всё равно.

Я вздохнул. Вообще-то не всё равно было, как ни странно. Просто…

— Нет, Настя, мне не всё равно. У нас отношения не… как бы сказать…

— Необязательные…

— Тем не менее, я за тебя переживаю. Не чужие, в общем, люди.

— Ага, — с иронией в голосе согласилась она. — Как брат с сестрой…

Она ещё несколько раз заговаривала про своего кандидата, видно было, что не уверена она в этом варианте.

В общем, мы с ней выпили найденной во время обыска наливки и чуть не всю ночь обсуждали кандидата наук.

— Я с ним, кстати, ни-ни! — с жаром заверяла она, получив буст от наливочки. — Только после свадьбы. У меня правила…

На чём остановились не помнил, потому что, вероятно, отрубился по ходу беседы. Проснулся в скрюченном состоянии, свернувшись на диване. Настя сопела рядом, сидя, как в кресле самолёта.

Я встал, приготовил завтрак, принял душ, разбудил гостью и пошёл на работу, а через пару дней улетел в Москву.

— И кто же этот благодетель? — всплеснула руками бабушка. — Ты его увидишь? Передай поклон от меня и пирожки тебе соберу.

— Большой человек, — улыбнулся я. — Директор нашего гастронома.

— Нашего? Серьёзно? Кофман что ли?

— Точно. А ты как узнала?

— Так все знают, что у нас Кофман директор.

Мы сидели за столом в гостиной. Пили чай, ели пирожки. Не только, конечно. Бабушка чего только не приготовила к моему приезду.