Сытые годы (СИ) - Тарханов Влад
Был представлен и пул армянских бизнесменов. Как ни странно, но их интересы находились не в Армении, а на территории кавказских татар. Тут выделялся Александр Иванович Манташев, один из самых богатых людей страны. Он недавно заинтересовался разработкой нефтяных месторождений Баку и даже приобрел два танкера для перевозки нефтепродуктов, быстрыми темпами строил керосиновый завод. Это был довольно грузный крепкий мужчина с роскошными сталинскими усами, крупными чертами лица, весьма располагающий к себе. Кроме нефтяного бизнеса он занимался банковским делом, увлекался разведением лошадей, причем элитных скаковых пород, прославился как меценат, поддерживающий армянскую культуру и искусство. Сейчас его интерес к нефтяному бизнесу только-только начинался, он стал главным акционером Первого коммерческого банка Тифлиса, города, в котором родился. Он только-только приобрел убыточные нефтяные скважины. Убыточными же они были потому, что их владельцы и не задумывались о том, что нефть намного выгоднее перерабатывать, и продавать ее продукты, а Манташев сразу стал строить керосинную фабрику — для производства самого востребованного в это время продукта нефтянки. Вместе с ним приехал его партнер, старый знакомый по Тебризу, который и привлек внимание Манташева к разработкам нефти — Микаэл Овсепович Арамянц, человек, который обладал потрясающей стойкостью и умением находить выход из самых сложных ситуаций. Будучи известным и успешным купцом с миллионным капиталом, он потерял почти всё во время русско-турецкой войны, начав подниматься с нуля, его имущество тогда составляли семь тысяч рублей, плюс небольшой домик в качестве недвижимости. А уже через пару лет он на паях с карабахскими армянами начинает разработки бакинской нефти, создав общество «Цатурян и другие». Он был среди других, если что. Третьей, но не менее значительной фигурой оказался Георгий Мартынович Лианозов (Геворг Мартынович Лианосян), крупный бизнесмен, который еще в восемьдесят втором купил по льготной цене нефтеносный участок недалеко от Баку. Впрочем, он занимался не только нефтью, а за короткое время стал одним из крупнейших поставщиков в Европу черной икры, его рыбные промыслы приносили не самую малую часть его доходов. Недавно он купил имение под столицей в Алтуфьево, именно там и остановилась вся армянская делегация. Правда, тройка капиталистов была более чем серьезной — эти люди в ближайшее время должны были серьезно увеличить капиталы. Именно на нефтяных промыслах Манташева в иной ветви реальности начал свою политическую карьеру Сталин, который организовывал там забастовки.
Впрочем, была еще и политическая часть делегации, и она мне не нравилась более всего, поскольку, по моему предварительному мнению, именно эти деятели и были главными зачинщиками визита, впрочем, хотя, возможно я и ошибаюсь. Разговор покажет. Итак, в делегацию вошли Аветис Вартанович Азарбекян, известный социалист, товарищ Плеханова, совсем недавно основавший политическую партию «Гнчак» и одноименную газету социалистической направленности. Кроме него приехала тройка товарищей (они и были товарищами — и по жизни, и по политическим пристрастиям), которые сейчас готовились создать новую политическую силу, которая станет одновременно гордостью и горем Армении. Это были Семен Меликович Заварян, Степан Григорьевич Зорян и Христофор Микаэлян. В этом году люди, поддерживающие организацию «Молодая Армения», объединятся в партию националистического толка «Дашнакцутюн», но пока еще до этого дело не дошло, хотя их мысли уверенно движутся в этом направлении. Причем все они получили хорошее образование в России, вру, Зорян был исключен из числа студентов за политическую деятельность… да… А вот пятый участник из политического блока меня удивил. Никак не мог понять, как в эту представительную делегацию попал Мурад Себастаци, шестнадцатилетний парень. Впрочем, оказалось, что ларчик открывается просто: в самом начале года он убил в стычке с турецкими грабителями одного из бандитов и бежал от их мести в Константинополь, где оказался в негласной охране Мкртича Хримяна. Типичный боевик, правда, человек смелый и решительный. Надо бы к нему присмотреться.
Даже один анализ состава делегации может сказать многое. Поэтому круг вопросов, которые будут подниматься во время аудиенции, я уже представлял. А мои секретари подготовили мне справки по интересующим меня вопросам, в том числе по биографиям делегатов, что вообще дало ответы на практически все вопросы. Но расставить точки над i могла только личная встреча. Я проводил ее в зале для малых совещаний. Фактически, это был мой парадный кабинет с большим столом, выстроенным буквой Т. На рабочем столе располагался письменный прибор, самый простой и утилитарный, за спиной — российский флаг, императорский вымпел и большой парадный портрет Михаила Николаевича в полный рост. За шторкой прятался сейф с бумагами, за еще одной — шкаф для несекретных документов. По полу расстелена ковровая дорожка персидского производства, конечно же, ручной работы, а на стенах развешены портреты самых выдающихся полководцев и флотоводцев Российской империи. В такой обстановке я и принимал эту делегацию.
Они зашли, степенно поздоровались и заняли место за моим столом. При этом очень показательным стало размещение делегатов — церковники и промышленники заняли позицию с правой стороны от меня, а политические делегаты расселись по левую руку. Ближе всех ко мне оказались Мкртич Хримян справа и Аветис Азарбекян слева. Ну вот и определились с силовой расстановкой. Наверное, ждали долгого вступления и по-восточному цветастому обмена ничего не значащими комплиментами, но не дождались!
— Господа! Прошу сразу же перейти к делу. Возможно, это не в традициях Востока, но увы, мое время весьма ограничено, поэтому прошу не тратить его на пустословие. Приступим!
Как я и ожидал, разговор начал Азарбекян, который представлял именно политическую часть делегации.
— Государь! (делегаты были предупреждены, что во время частной аудиенции ко мне следует обращаться не полным титулованием, а словом «государь». Я бы лично предпочёл слово «хозяин», но пока еще будущий хозяин Российской империи ходил пешком под стол).
Мы собрались здесь для того, чтобы высказать вам обеспокоенность состоянием армянского населения Кавказа. Вы знаете, что армяне — это вечный и надежный союзник и вассал Российской империи, которая взяла их под свою руку и спасла от уничтожения. Но сейчас остро стал вопрос с положением армян в Турецкой империи! Мы уверены, что наши единоверцы в руках осман находятся под угрозой полного уничтожения! С каждым днем их положение становится всё опаснее и опаснее
Аветис перевел взгляд на сидящего напротив патриарха Константинопольского, и Хримян подхватил эстафету, продолжив:
— Даже я, Патриарх Константинопольский всех армян ничего не могу сделать для того, чтобы облегчить участь армянского населения.
Он говорил по-русски с трудом, но всё-таки разобрать его речь было возможно, хотя бы потому, что он тщательно строил фразы и произносил их достаточно медленно.
— Наш народ — это наша вера. И турецкие власти взяли курс на уничтожение веры и всех армян. Они заранее считают нас предателями и не защищают от банд грабителей, главная цель которых — разорять и уничтожать наши селения. Как жаль, что русская армия не смогла взять Константинополь…
И он сокрушенно покачал головой. Ага! Что-то я этому армянскому хитрецу не слишком-то верю! Хотя, скорее всего, это у нас взаимное.
— Государь! Долгое время армяне были опорой России на Кавказе. Мы всегда верой и правдой сражались с нашими общими врагами. Но в последнее время армянская община жалуется, что власти ущемляют права армян в пользу татар. Именно они становятся опорой империи, и мы хотели предостеречь вас, что эта опора не настолько надежна, как мы. Для татар единоверцы-турки всегда будут значить намного больше, нежели гяуры, как называют вас мусульмане Кавказа. — Это сказал свое веское слово и католикос всех армян Макар. И не скажу, чтобы он был совершенно не прав. Действительно, в последнее время чиновничья братия местного (тифлисского) разлива всё больше склоняется в сторону бывших владетелей Нахичеванских. Впрочем, они действительно заслужили такое отношение верной службой империи и императору. И на Кавказе давать преимущество только одному народу, пусть и близкому по вере, — недальновидно и преступно глупо. Слишком сложный узел противоречий завязан в этих благословенных горах. Слишком многие хотят разыграть карту межнациональной розни в этом регионе империи.
