KnigaRead.com/
KnigaRead.com » Фантастика и фэнтези » Альтернативная история » Орсон Кард - Искупление Христофора Колумба

Орсон Кард - Искупление Христофора Колумба

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Орсон Кард, "Искупление Христофора Колумба" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

– Ну что ж, воздвигнем ей памятник, – предложила Тагири. Чувствовалось, что она очень разозлилась.

– Идея покупки и продажи людей возникла только у дерку, – сказал Кемаль.

– Она вполне могла возникнуть в любом другом месте, – возразила Тагири. – То, что Агафна изобрел первое колесо, вовсе не означает, что его не изобрел бы кто-то другой немного позже.

– Не согласен. Мы точно знаем, что рабство – торговля людьми – не было обнаружено, по крайней мере, в одном месте, куда не распространилось влияние дерку, – ответил Кемаль. Он сделал паузу.

– В Америке, – вмешалась Дико.

– В Америке, – повторил Кемаль. – Что мы наблюдаем там, где людей не рассматривали как собственность?

– В Америке существовало множество форм зависимости и принуждения, – настаивала Тагири.

– Это были совсем другие формы. Там никогда не считали человека предметом купли-продажи. И именно это – главное в вашем замысле, помешать Колумбу вернуться в Европу. Сохранить единственное место на земле, где никогда не существовало рабство. Разве не так?

– Это не главное, почему мы заинтересовались Колумбом, – ответила Тагири.

– Мне думается, вам следовало бы разобраться в этом вопросе еще раз, – настаивал Кемаль. – Потому что рабство было непосредственной заменой человеческих жертвоприношений. Неужели вы действительно пытаетесь убедить меня, что предпочитаете рабству пытки и умерщвление пленников, как это делалось у майя, ирокезов, ацтеков и карибов? Неужели вы находите это более цивилизованным? Ведь в конце концов, их жизни приносились в жертву богам.

– Вы никогда не заставите меня поверить, что это была такая простая и однозначная замена: человеческие жертвоприношения и рабство.

– Мне безразлично, верите вы в это или нет, – заметил Кемаль. – Просто признайте существование такой возможности. Просто признайте, что существуют вещи похуже, чем рабство. Признайте, что, может быть, выбранные вами ценности спорны, как и ценности любой другой цивилизации. И ваша попытка изменить историю так, чтобы ваши ценности восторжествовали в прошлом так же, как они торжествуют в настоящем, – это чистый…

– Культурный империализм, – закончил Хасан. – Кемаль, мы много раз сами обсуждали этот вопрос. Если бы вы предлагали вернуться в прошлое и помешать той женщине из племени Дерку изобрести рабство, мы бы признали вашу правоту. Но мы не собираемся делать ничего подобного. Кемаль, мы сами не уверены, хотим ли мы что-то сделать. Мы просто пытаемся выяснить, что можно сделать.

– Вы так старательно уклоняетесь от обсуждения данного вопроса, что, право, это становится смешным. Вы с самого начала знали, что вашей целью был Колумб, именно ему вы хотели помешать. Вы, похоже, забываете, что вместе со всем тем злом, которое принесло миру господство европейцев, вы отбрасываете и все хорошее: эффективные лекарства, высокопроизводительное сельское хозяйство, чистую воду, дешевую энергию, развитую промышленность, которая дает нам достаточно свободного времени, чтобы устраивать подобные собрания. И не говорите мне, что все то хорошее, что есть в современном мире, было бы изобретено в любом случае. На свете нет ничего неизбежного. Вы отбрасываете слишком многое.

Тагири закрыла лицо руками.

– Я знаю, – сказала она.

Кемаль ожидал услышать возражения. Ведь она все время спорила с ним, находя все новые и новые аргументы. На мгновение он почти утратил дар речи.

Тагири отняла руки от лица, но все еще не поднимала глаз.

– Что бы мы не изменили, за все придется платить. Но если мы оставим все как было, расплата все равно неизбежна. Но не мне это решать. Мы представим свои соображения всему человечеству.

Она подняла голову и посмотрела на Кемаля.

– Вам-то легко говорить, что не следует ничего менять. Вы не видели их лиц. Вы же ученый. Он рассмеялся.

– Я не ученый, Тагири. Я не такой, как вы – кто втемяшит себе что-нибудь в голову и никак не может от этого отказаться.

– Да, тут вы правы, – согласилась Тагири. – Я тоже не могу. Когда мы закончим исследования и в нашем распоряжении будет машина, которая даст нам возможность перенестись в прошлое, я надеюсь, что мы как-нибудь сможем сделать что-то стоящее, что было бы ответом на мольбу той старой женщины, призывавшей на помощь.

– Вы говорите о той молитве? – спросил Кемаль.

– Да, – с вызовом ответила она, – молитве. Я уверена, что мы сможем изменить что-то к лучшему. Не знаю как, но сможем.

– Тогда мне ясно, что я в данном случае имею дело не с наукой.

– Да, Кемаль, вы правы, но я ведь и не пыталась ввести вас в заблуждение. – Она грустно улыбнулась. – Такой уж меня сделали, “вылепили”. Мне дали задание посмотреть на прошлое глазами художника. Посмотреть, нельзя ли придать ему новую форму. Более удачную. И если это невозможно, то я не буду и пытаться. Но если есть хоть какой-либо шанс…

Кемаль не ожидал столь откровенного признания. Когда он ехал сюда, то ожидал увидеть горстку людей, одержимо преданных осуществлению какой-то своей безумной программы. Теперь он понял, что одержимость есть, но нет программы, а следовательно, и безумия.

– Более удачную форму, – сказал он. – Эта проблема сводится к трем вопросам, не так ли? Во-первых, что такое “более удачная форма”? Ответ на этот вопрос может подсказать только сердце, однако у вас хватило здравого смысла не доверяться своим желаниям. Второй вопрос – возможно ли это технически, можем ли мы найти способ изменить прошлое? Это задача физиков, математиков и инженеров.

– А третий вопрос? – спросил Хасан.

– Можете ли вы точно определить, какое изменение или изменения надо сделать, чтобы получить именно тот результат, к которому вы стремитесь? То есть, что вы намереваетесь сделать: вернуться в прошлое и подсыпать матери Колумба в вино какое-нибудь зелье, которое вызвало бы у нее выкидыш?

– Нет, – ответила Тагири. – Мы хотим спасти людей от смерти, а вовсе не убивать великого человека.

– Кроме того, – добавил Хасан, – мы не хотим помешать Колумбу, если от этого, как вы отметили, мир станет только хуже. Это самая трудная часть всей задачи. Откуда нам знать, что произойдет, если Колумб не откроет Америку? На этот вопрос не может ответить даже Трусайт II, что могло бы произойти.

Кемаль оглядел собравшихся и понял, что его мнение о них было ошибочным. Эти люди, даже больше, чем он сам, были полны решимости не допустить какой-нибудь ошибки.

– Да, проблема действительно интересная, – промолвил он.

– И неразрешимая к тому же, – заметил Хасан. – Я не знаю, насколько это обрадует вас, Кемаль, но вы дали нам единственную надежду.

– Каким образом? Ваш анализ жизни Наога, – пояснил Хасан. – Если во всей истории человечества был хоть кто-то, подобный Колумбу, то это – он. Его воля и настойчивость изменили ход истории. Только благодаря своей непреклонной решимости он построил ковчег. Уцелев в этом ковчеге во время потопа, он стал героем легенды. А поскольку его отец был принесен в жертву, когда народ Дерку ненадолго вернулся к обычаю человеческих жертвоприношений, Наог стал убеждать всех, встречавшихся ему на пути, что города – есть зло, что приносить людей в жертву – тягчайшее преступление и что Бог уничтожил людей за их грехи.

– Как жаль, что он не убедил их, что рабство – тоже зло, – вмешалась Дико.

– Он говорил им совершенно противоположное, – сказал Кемаль. – Он был живым примером того, каким благом может быть рабство – всю жизнь у него было три раба, которые построили для него ковчег. И каждый, кто встречался с великим Наогом, понимал, насколько своим спасением и славой он обязан этим трем преданным ему людям, которые были его собственностью.

Повернувшись к Хасану, Кемаль добавил:

– Я не совсем понимаю, как пример Наога вселил в вас надежду.

– Потому что он, в одиночку, изменил мир, – ответил Хасан.

– А вам удалось точно определить, когда именно он вступил на путь, который и привел к таким изменениям? Вы заметили тот момент, когда он стоял на берегу новой бухты, вдававшейся в перешеек Баб-эль-Мандеб, и, посмотрев на старую береговую линию, понял, что должно произойти?

– Мне это не составило особого труда, – ответил Кемаль. – Он сразу же отправился в обратный путь, и по дороге рассказал жене, что придумал и когда именно.

– Да, изучая историю Колумба, мы не обнаружили такого поворотного момента в его жизни, – сказал Хасан. – Но пример Наога дает надежду, что рано или поздно нам это удастся. Какое-то событие, озарение, заставившее его обратить свой взор на Запад. Дико уже установила, когда он решил стать великим. Но мы еще не выяснили, где и когда он принял свое бесповоротное решение двинуться на Запад. Но теперь, благодаря Наогу, мы надеемся в один прекрасный день найти разгадку.

– Но я уже нашла ее, отец, – промолвила Дико. Все повернулись к ней. Немного смущенная, она продолжала:

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*