Евгений Токтаев - Река Вечности (СИ)
Ипи решил уплатить меньшую, протёр запылённые глаза. Несколько десятков пеших Хранителей, держащих тяжёлые щиты, разошлись. Верный Анхнасир снова на его колеснице. Как три дня назад. Это придавало уверенности.
Одновременно с прозвучавшей песней серебра, из живых врат выкатились, быстро разгоняясь, семь десятков тяжёлых колесниц. Хевити, влекомые четвёрками, быстро набирали скорость, держа большие промежутки, необходимые, чтобы мечи таранов не столкнулись. Из-за этого их фронт значительно превышал протяжённостью строй акайвашта, но хевити всё равно шли одной линией, дабы, если выбьют первую, последующая не налетела на неё. Линия, изогнута, как наконечник охотничьей стрелы, на острие которой находился сам Ранефер.
Ипи спустил тетиву. Его примеру последовали все остальные стрелки. Шеренга акайвашта стала заметно реже, но... Ещё пятьдесят шагов, а у нескольких хевити в строю подломились колёса, просадив на брюхо -- верно на пустоши осталось немало не выкорчеванных пней. Подозрение подтвердилось, ещё две потеряли таран. А потом ещё. Одна вообще перевернулась, кони закувыркались, ломая шеи. Чей-то таран налетел на пень, сломалось дышло, а колесница взмыла в воздух, как из катапульты выбросив людей. Так к удару можно всю силу растерять. Но стрела со стрелой сходила с тетивы, уже в упор сражая вражеских воинов. Повозка подскакивала на кочках, сбивая прицел. Ранефер едва удерживал равновесие. Колёса и весь короб трещали так, что вот-вот развалятся.
Ближе, ближе... Ещё одно мгновение!
Акайвашта орали, срывая глотки, надеясь напугать лошадей, не зная, что тех с малолетства приучают к шуму и ужасу битвы[48].
-- Диахаксо!
Ранефер успел подумать, что они наконец-то дрогнули[49], но случилось нечто другое. Строй чужаков вдруг рассыпался, пропуская хевити, большая часть которых влетела в образовавшиеся коридоры. Некоторые воины не успели убраться с дороги и горизонтально укреплённые мечи срезали их ноги, как серп колосья.
Ипи схватился за борт одной рукой и сгруппировался. Нет времени убрать лук. Удар... Тело продолжало лететь с той же скоростью, хотя колесница значительно замедлилась. Рывок. Мгновения потянулись свежим мёдом. Таран колесницы входил в людское море, отбрасывая волны, как нос корабля. Только цвет волн был не изумрудным, как на глади Зелёных вод, и не кроваво-красным, как при Мегиддо, когда он так же таранил строи Арвада и Нахарина. Десяток воинов "пурпурных" не стоил одного из этих акайвашта. Они смотрели на несущуюся на них неумолимую смерть, но только вернее подгадывали, как вонзить копья в нагрудник коня, и стояли насмерть вовсе не от отчаянья. На их серых лицах читалась ненависть и цель. Не просто дорого продать свои жизни, а победить. Да, победить! И от этой мысли Ранефер вздрогнул.
Не меньше десятка копий скользнули по массивной бронзе нагрудников и толстым бронзовым чешуям, рассчитанным выдержать удар колесничего копейщика хатти, мчащегося навстречу. Скользнули без вреда для лошадей. Однако хевити все же несли потери -- они совсем недавно побывали в бою, и это напоминало о себе все чаще. Колесницы, которым "повезло" врезаться прямо в людей, а не влететь в пустое пространство, потеряли таран прямо при столкновении. Мастеров же, дабы восстановить их, у Ипи не было. Конечно, потеря тарана не спасала акайвашта, в которых он ударил, но Хранителям увязшим в месиве из человеческих тел, легче от этого не стало.
Ещё две колесницы сели на брюхо: подломилась ось. У троих не выдержало малое колесо, на конце дышла, и они зарылись в землю как чудовищные плуги. Не остались безучастными к судьбе хевити и воины противника. Кто-то бесстрашный разбежался и прыгнул на несущуюся колесницу, пробив копьём тяжёлый нагрудник коня, и распростёрся на зубьях тарана заваливающейся колесницы. Трое похитрее, заметив, что хевити пашут землю без переднего колеса, решили пожертвовать копьями, вонзив их меж спиц. Попытка одного была пресечена стрелой колесничего, двоим же задуманное удалось. Только одному из них меч тарана хевити, едущей следом, отхватил ноги. Около десятка остановились у валежника, образованного двумя неохватными пнями, и навалившимися на них горелыми кедрами поменьше, и теперь их колесничие могли только стрелять под шлем акайвашта, рискнувших высунуться из-за своего укрытия.
Те же Хранители, колесницы которых охватили строй противника, видя крушение многих товарищей и то, что большинству таранный удар не удался, попытались отвернуть с линии атаки, ограничившись обстрелом врага. На правом крыле они пополнили завал из колесниц Херихора, а на левом влетели в заросли и остановились.
Больше половины колесниц Ипи потерял ещё до столкновения. Не стоило бросать их в бой, не перебрав как следует. И пни эти... Отряд истаивал, как воск в свете Ра, а подкрепление в триста пеших Хранителей отстало.
Двенадцать хевити развалились в момент тарана. Двадцать одна прорвалась сквозь строй врага. Однако Ипи ошибся в оценке его глубины. Всего четыре ряда. А дальше пустое пространство шириной шагов в тридцать, и снова противник. Только уже в рассыпном строю.
Скорость потеряна, спереди и сзади враги. Их очень много. Ловушка.
-- Гони! -- заорал Ипи вознице, тот стегнул лошадей.
Хевити, раскатываясь вновь, понеслась на рыхлый строй копейщиков, но и здесь Ранеферу не повезло. Не хватило пространства для повторного разгона, да и таран всё-таки не выдержал, обломился.
Возница сразу же остановил хевити, взял несколько дротов из корзины, Анхнасир расстреливал тех, кто хотел пронзить копьём лошадь или покуситься на Верховного Хранителя. Сам же Ранефер снял с оглобли семилоктевое копьё и тяжёлый щит. Сошёл с колесницы навстречу бегущим. Он не тронулся умом -- вознице и Анхнасиру нужно выиграть время, убрать обломки тарана. Если на колесницу навалятся одновременно восемь-десять копейщиков, стрелы и дроты не спасут коней, а возможно и их самих. Первый из чужаков с ходу попытался отклонить копьё щитом, но Ранефер отшагнул, отводя остриё, и ударом в грудь сразил раскрывшегося противника. Не успел Ипи вырвать из тела древко, как второй акайвашта, преломил его мощным ударом края щита. Верховный Хранитель схватил тяжёлый хопеш, подвязанный к поясу быстро освобождаемым узлом. Чужой наконечник лязгнул по бронзе щита, взмах, и копейщик остался с расщеплённой палкой вместо копья. Акайвашта попытался закрыться от атаки Ипи, но лезвие хопеша, который Верховный Хранитель держал серпом[50], врубившись в край щита, доставило треугольный клюв прямо в лицо воина. Тело упало мешком.
Отбиваясь от наседавших врагов Ипи видел, что тех осталось ещё довольно много. Слишком много для малого отряда колесничих воинов. Акайвашта так и не побежали, наоборот, они продолжали ломиться вперёд, обтекая разбитые и остановившиеся колесницы.
Надо выбираться. Просто так здесь не развернуться, потому путь только один -- вперёд.
-- Всем прорываться вперёд! -- закричал Ранефер.
Уцелевшие десятники повторили его приказ.
Ипи свалил ещё двух воинов, получил лёгкую рану в бедро, один из акайвашта едва не вывихнул ему руку, вцепившись мёртвой хваткой в щит.
-- Ипи! -- до ушей донёсся крик Анхнасира, забывшего о всякой церемонности, до неё ли сейчас, -- готово!
Пятясь, Ранефер вновь вскочил на колесницу. Возница стегнул лошадей.
-- Но! Выноси!
Хевити тронулась. Одна из лошадей тяжело храпит: на белоснежной шее алеет рана. Остальных Анхнасир, вертевшийся с луком на площадке колесницы, словно волчок, смог уберечь.
-- Вперёд! Вперёд!
Вокруг колесницы Верховного Хранителя кипела такая каша, что он ни на секунду не мог отвлечься, дабы рассмотреть, что происходит на поле. А там дела шли совсем не так, как он предполагал.
* * *
С лошадью ему повезло, оторваться от колесниц труда не составило. Топот копыт и скрип колёс остались далеко позади. Аристомен перевёл дух, придержал кобылу, давая ей отдохнуть. Во время бешеной скачки он почти не глядел по сторонам. Самое время сориентироваться.
Он осмотрелся. Слева чаща, справа чаща. За деревьями ничего не видать. Окромя других деревьев. Н-да. Сориентировался... И куда теперь? А чего тут думать. Позади погоня. Путь только один.
Пока скакал, весь бок отбил флягой, висевшей на ремне через плечо. Надо будет в следующий раз к поясу крепить. Аристомен откупорил её, отхлебнул разбавленного вина. Прополоскал рот и сплюнул.
-- Кислятина...
Широкополая войлочная шляпа во время погони слетела на спину и парусила, врезаясь завязками в горло. Аристомен вытер испарину со лба (вспотел, будто бежал, а не верхом нёсся), вновь надел шляпу, подтянул завязки под подбородком. Потрепал лошадь по шее.
-- Ну что, ласковая? Отдохнула? Давай продолжим. Нам к царю надо поспешать. Предупредить царя.
