Отто Бисмарк - Мысли и воспоминания. Том III
Вскоре после этого в Лецлингене[15], в связи с охотой, состоялся обед, после которого принц показал присутствующим газету со статьей о задачах упомянутого собрания. В беседе, завязавшейся по этому поводу между спутниками принца, мой сын отстаивал взгляд, что Штекера надо рассматривать не как пастора, а как политика. Но в качестве политика он допускает слишком большие крайности, чтобы можно было рекомендовать принцу отождествлять его взгляды со своими.
Из Лецлингена мой сын поехал через Берлин прямо в Фридрихсруэ[16], где я к этому времени прочитал несколько статей о так называемом собрании у Вальдерзее и спросил сына о значении этого собрания. Он рассказал о том, что произошло в Лецлингене. Я одобрил его точку зрения, заметив, что пока все это меня не касается. Между тем шумиха, поднятая прессой, росла, а люди благомыслящие посещали моего сына и, имея в виду интересы принца, горько сетовали на то, что принц ввязался в историю, из которой он сейчас не может выпутаться. Приближенные принца, которые беседовали с ним по этому поводу, были поражены его резкостью и рассказывали, что моего сына очернили перед ним; камергер фон Мирбах заверил принца, что в декабре мой сын якобы поместил в «Norddeutsche Allgemeine Zeitung»[17] резкие статьи, которые для картеля[18] и для либеральной прессы послужили сигналом занять позицию против принца и против его штекерианства. В действительности эти статьи были написаны Роттенбургом*[19]. Ни сын мой, ни я никогда их не читали.
Воздействие этого натравливания мой сын заметил на ближайшем придворном празднестве и на всех последующих, где принцесса, до сих пор благосклонно относившаяся к моему сыну, упорно его игнорировала. Впервые он вновь удостоился внимания лишь накануне отъезда в Петербург[20], когда на приеме присутствовало государственное министерство в полном составе.
У меня не было оснований заниматься этим вопросом, пока принц не обратился ко мне со следующим письмом:
«Потсдам, 21 декабря 1887 г.
К своему сожалению, я узнал, что ваша светлость, по-видимому, не согласны с делом, начатым мною в интересах бедных классов нашего народа. Боюсь, что поводом к извращению моих намерений послужили сообщения, исходившие от социал-демократических газет, к сожалению, перепечатанные многими другими газетами. При тех близких отношениях, которые уже так давно связывают вашу светлость со мной, я каждый день ждал, что ваша светлость обратится за информацией непосредственно ко мне. Поэтому я до сих пор молчал; но чтобы предотвратить дальнейшие недоразумения и кривотолки, я считаю теперь своим долгом ясно осведомить вашу светлость о действительной сути дела. В прошлом году многие высокопоставленные лица в Берлине и вне Берлина неоднократно высказывали мне пожелание, чтобы время от времени в пользу бедного населения Берлина устраивались большие празднества, сборы с которых являлись бы постоянным пособием для Берлинской городской миссии. С соизволения его величества императора было предположено устроить кавалерийский праздник под моим покровительством. Но тогда он не состоялся. Осенью снова вернулись к этому проекту; но, вследствие тяжелой болезни моего отца, он и на сей раз не осуществился. Вместо этого обратились к моей жене с просьбой принять покровительство над большим [благотворительным] базаром, как и два года тому назад. Однако принцесса была слишком потрясена все более тревожными известиями о состоянии кронпринца и выразила пожелание воздержаться также от устройства базара и от других предполагавшихся празднеств. Она предложила обратиться с призывом о широком сборе пожертвований непосредственно ко всем друзьям городской миссии и друзьям нуждающихся.
С этой целью предполагалось образовать широкий комитет, в состав которого я предложил вступить друзьям этого начинания из всех провинций, и притом преднамеренно из самых разнообразных политических партий и различных вероисповеданий. По моему предложению комитет возглавили: граф Штольберг, министр фон Путкаммер, министр фон Госслер, граф Вальдерзее, граф Гохберг и их супруги.
28 ноября мы с женой пригласили на предварительное совещание к графу Вальдерзее около 30 человек. Я изложил участникам мои намерения и подчеркнул, что в этом деле христианской любви для меня чрезвычайно важно объединить людей из различных политических партий, чтобы тем самым устранить всякую мысль о политике и воодушевить для этого общего христианского дела наибольшее количество различных благонамеренных людей. Само собой разумеется, что именно мне в моем затруднительном, ответственном и щекотливом положении важно было не придавать этому начинанию политической окраски. Но, с другой стороны, я глубоко убежден, что объединение для указанной цели — задача, к которой следует стремиться и которая даст самое действительное средство для решительной борьбы с социал-демократией и анархизмом. Городские миссии, уже существующие в отдельных крупных городах империи, представляются мне подходящим для этого орудием.
Поэтому я с радостью приветствовал предложение, исходившее от различных групп, особенно от либералов — фон Бенда и других, — в равной мере распространить предполагаемое начинание на все крупные города монархии. Таким образом, Берлинская городская миссия стала бы лишь равноправным звеном в цепи многих других аналогичных городских миссий и не имела бы никаких преимуществ по сравнению с магдебургской или штеттинской миссией.
Тем самым, надо надеяться, будут рассеяны подозрения, которые немедленно были искусственно вызваны прессой при помощи преднамеренных искажений, — подозрения в том, что речь будто бы идет о специфически штекеровском начинании. К тому же объединенные городские миссии предполагается поставить под надзор и руководство какого-либо видного священника, но, во всяком случае, не Штекера, — причем этот священник также будет членом делового комитета, в который войдут перечисленные выше министры. Таким образом, Берлинская городская миссия, а следовательно, и вызывающий опасения Штекер, оказались бы в равном положении со всеми остальными миссиями, и его участие в деле, руководимом комитетом, было бы не больше, чем участие главы городской миссии Лейпцига, Гамбурга или Штеттина. Берлинская городская миссия является учреждением, существующим на регулярные церковные сборы и единогласно санкционированным Генеральным синодом на его последнем заседании, в том числе даже его либеральной частью. Во всех провинциях наиболее знатные и почтенные люди в течение ряда лет возглавляют благотворительные ферейны городских миссий. Я надеюсь, что поддержка этих организаций и привлечение их к этому делу окажет наилучшую помощь в деле морального подъема масс, благодаря сотрудничеству столь благородных сил.
Меня возмутило, что посредством лживого, но очень хитрого и хорошо рассчитанного подчеркивания личности Штекера пытались навлечь подозрение на это начинание и ему воспрепятствовать. Несмотря на все, достойные признания, заслуги этого человека перед монархией и христианством, мы, именно учитывая общественное мнение, отвели Штекеру второстепенную роль в намеченном мною объединении. Как я уже указал выше, это в еще большей степени необходимо при распространении нашего дела на всю монархию. Уже на самом собрании это было резко подчеркнуто графом Вальдерзее. Так как все начинание лишено какой-либо политической окраски, то для всех партий открыта возможность сотрудничества, а к руководству работой миссий в стране предполагается призвать человека, который отнюдь не является политиком, и ему подчинить отдельные городские миссии.
С этой целью будет запрошено также мнение господина министра вероисповеданий: может ли он предложить подходящую кандидатуру?
Мне кажется, что такие люди, как граф Штольберг, Вальдерзее, генерал граф Каниц, граф Гохберг, граф Цитен-Шверин, фон Бенда, Микель и преданные коллеги вашей светлости, фон Путкаммер и фон Госслер, являются достаточной порукой тому, что дело будет вестись правильным и надлежащим образом и что оно разовьется на благо страны и к вящему упрочению тяжелого и великолепного труда вашей светлости внутри государства. Меня лично воодушевляет только одно — столь часто выражавшееся его величеством желание вернуть отечеству заблуждающиеся народные массы посредством совместной христианской деятельности всех благонамеренных элементов из любого сословия и любой партии. Ведь это намерение отстаивает и ваша светлость. Вначале сообщение о нашем начинании вызвало широкое одобрение, пока социал- демократические и свободомыслящие газеты[21] не обрушились на это начинание, распространяя самые невероятные и подчас бесстыдные инсинуации. Во всяком случае, они достигли того, чего хотели: многие были озадачены. Но я твердо надеюсь, что уже проявляющееся во многих местах сочувствие к моим истинным, непристрастным взглядам послужит на пользу и принесет благословение доброму делу, а гнусные нападки будут только содействовать раскрытию правды и ее разъяснению.
