Павел Алашкин - Времени.net. 1977 год
— Да понимаешь, Петр Степанович, — начал сторож, — дежурство мое шло как обычно. Где-то в половине первого ночи слышу, как будто кто-то к участку моему приближается. Присмотрелся — и точно, фигура из темноты, вот этот вот, — кивнул он на меня. — Подошел к забору и как начал матом ругаться — куда, мол, мой дом подевали. Я, конечно, его приструнил. Но в процессе разговора выяснилось, что он к нашей идеологии неуважительно относится. К тому же ты посмотри, как он выглядит! Весь в импорте, и рация у него какая-то странная.
— Так-так-так, — обернулся ко мне милиционер, — ситуация понятная и требует дополнительного рассмотрения в отделении. Но для начала попрошу ваши документики.
Я порылся в карманах и достал паспорт. Милиционер взял его в руки, полистал, несколько раз удивленно посмотрел на меня.
— Странный паспорт у вас какой. Никогда в жизни такого не видел.
— А что в нем удивительного?
— Вы в какой стране живете?
— Ну как в какой? В Российской Федерации.
— Ну это, в общем, правильный ответ, но не совсем верный. Наш адрес, как известно из песни — это Советский Союз. А у вас паспорт какого-то другого государства. Может, вы действительно шпион?
Сторож подхихикнул и пробубнил:
— Я сразу заподозрил что-то неладное.
— Да какой я шпион? Вы что? — начал возмущаться я, — я самый обыкновенный менеджер, работаю в фирме по продаже стиральных машин, вот и визитка моя. Там телефоны все указаны, позвоните на охрану, вам все про меня расскажут.
Милиционер взял визитку, повертел ее и поднес к глазам.
— Классная визитка, на хорошей бумаге сделана, и золотое тиснение какое замечательное. Позвоним, обязательно позвоним. И выясним все. Только завтра это уже будет. Сейчас поздно, и все спят уже. Так что попрошу вас, уважаемый, пройти со мной.
— Слушайте, товарищ милиционер, ну вот вы же представитель государства. Вот вы мне скажите, что происходит?
— А что происходит?
— А вы разве не заметили, как район сегодня изменился?
— В смысле? По-моему, все как обычно…
— Ну вы даете! Реклама исчезла, ларьки пивные тоже, и самое главное — куда подевался дом, в котором я жил?
— Н-да… А вы, я посмотрю, умом тронулись. А ну живо в машину! Да, и что там за рация у вас? Давайте быстро ее сюда.
— Да нету у меня никакой рации!
— А про что сторож тогда говорил?
— Так это мобильный телефон.
— Не понял, какой телефон?
— Ну мобильник! Труба!
— Все равно не понял, но давай сюда.
Я вытащил свой старенький мобильник и отдал в руки милиционеру.
— Вот так диковинка, — удивился он — импортная?
— Ну да, финская, это же Nokia.
— Никогда не видел такую. Потом покажешь, как она работает, а пока залезай в газик.
Наверное, будь на моем месте более волевой человек, он бы закатил скандал, начал ругаться, вызвал в конечном счете своего адвоката и послал бы всю эту честную компанию на три буквы. Увы, я был не такой. К тому же я не сомневался, что через полчаса меня выпустят, когда поймут, что я совсем не виноват.
Глава 2
Я залез в машину. Ее задняя часть была похожа на небольшую тюремную камеру. Тут было душно, пахло мочой и еще чем-то отвратительным. На сиденье лежала газета.
— Ух ты! «Советская Россия»! — удивился я, — лет 20 не видел этого издания.
Я наискосок просмотрел газету.
Н-да, ничуть газета не изменилась, те же темы, те же лица. Слава КПСС и Брежневу.
Милиционер повернулся в мою сторону, чтобы посмотреть, чем я там занимаюсь.
— Газетку читаешь?
— Да, давно это издание не видел. У него вроде как тираж здорово сократился.
— Ну не знаю, ничего про это не слышал. Мы «Совраску» на отдел выписываем, читаем.
— А у вас что, коммунистов много в отделе?
— В смысле? Не понял вопроса?
— Ну, «Советская Россия» — это же газета ярых коммунистов.
— Ну да, правильно, а какие же еще газеты бывают в нашей стране?
— Разные, мне кажется, что в своем большинстве газеты все-таки демократические, монархических я не встречал, хотя говорят, что есть и такие.
— Странные вещи вы говорите, гражданин задержанный, непонятные, но очень похожие на антисоветские. Может, ты действительно шпион?
Только я открыл рот, чтобы в очередной раз сказать что-нибудь в свое оправдание, как наш автомобиль въехал на территорию милицейского участка.
Сонный дежурный высунулся из окна КПП.
— Ну что, Сидоров, чего сторож-то стрелял? Что у него там случилось?
— Да идиот какой-то к нему полез, привез его. Странный мужик, на шпиона похож или на сумасшедшего.
Машина остановилась, дверь щелкнула и открылась. Я вышел во двор и начал осматриваться.
— Ну и куда его теперь? — спросил Сидоров.
— Давай в 23-й кабинет к Синодову, он как раз недавно освободился, — ответил дежурный.
— Хорошо.
Мы подошли к кабинету на втором этаже. Откровенно говоря, сил у меня уже не было. Ночь выдалась бурная, часы показывали половину второго, ужасно хотелось спать.
Мой провожатый постучал в дверь.
— Войдите, — отозвались из кабинета.
— Иннокентий Степанович, — начал Сидоров, — вот задержанного к тебе привел.
— А может, до утра? Время-то посмотри какое уже?
— Да я бы подождал, если бы пьяница какой был.
— Так, а этот что натворил?
— Есть подозрение, что это шпион.
— Шпион? От как!
— При нем было найдено финское радиоустройство, которое задержанный назвал мобильным телефоном.
— Ясно-понятно, иди пиши сопроводительную, при каких обстоятельствах произошло задержание, а я постараюсь поговорить по душам с этим гавриком.
Сержант впустил меня внутрь, я вошел и встал посередине комнаты.
Всякий контакт с милицией всегда приводил меня в легкое замешательство. Мне всегда казалось, что меня хотят посадить в тюрьму за те поступки, которые я не совершал.
Эта навязчивая идея мешала мне нормально соображать, постепенно сковывая мой мозг.
— Ну что, спатеньки хочется? — сказал мне следователь. — К жене под бочок?
— Хочется — не то слово, вот только не женат я.
— Смотрю я на тебя, и кажется мне, что ты честный человек, который случайно попал в переплет.
Я оживился, сон как рукой сняло. Ну наконец-то передо мной стоял нормальный человек, который понял, что я попал сюда случайно.
— Ну конечно! Я уже и вашему сотруднику объяснял, и сторожу, который меня задержал, что никакой я не шпион, что я просто обыкновенный менеджер по продаже стиральных машин, что можно сейчас позвонить на работу, в охрану, и там все про меня расскажут. Дать вам мою визитку? Позвоните?
— Визитку давайте, конечно, но позвоним завтра. Ваш сторож там наверняка дрыхнет уже.
— Наш охранник? Да что вы, у него на складе продукции на 500 000 долларов, как же он заснет-то? А если скопипастят?
— Скопипастят? Странное какое слово. Ни разу его не слышал. Что оно обозначает? Перевыполнение плана?
— Ну, ей-богу, какой вы смешной. Скопипастят — ну украдут в смысле.
— Н-да… Ну рассказывайте, Анатолий Сергеевич, — он посмотрел в мой паспорт, — зачем вы на стройку полезли? Скопипастить чего захотели?
— Вы понимаете, сегодня вообще какой-то странный день. Непонятный. Вот вроде начинался он как обычно. А вечер, ну он просто отжог.
— Не понял, что поджог?
— Ну в том смысле, что необычный очень.
— Анатолий, давайте без ваших непонятных словечек, вы все-таки в милиции, выражайтесь яснее!
— Хорошо. Ну, собственно, в районе полночи я вышел из метро. И тут-то, собственно говоря, и началось…
— Что началось?
— Какая-то пурга непонятная.
— В каком смысле пурга? Ветер, что ли, сильный?
— Да нет. Я в том плане, что какие-то непонятные вещи…
— Гражданин, давайте более конкретно говорить будем. А то так мы всю ночь проведем. То у вас пурга какая-то, то вы поджигаете что-то.
— Ну хорошо, хорошо. Собственно говоря, что меня больше всего поразило в сегодняшнем вечере, так это то, что с улицы исчезла вся реклама и ларьки. Я, конечно, не особый ценитель всех этих красочных картинок, но тем не менее. И самое главное — куда-то исчез дом, в котором я прожил 20 лет. Точнее, он не исчез, а его разобрали. Понимаете?
— Конечно понимаю, — ответил следователь, — чего тут непонятного? Исчез дом, в котором вы прожили двадцать лет, ларьки пивные. Мне все совершенно ясно. Я думаю, что вас доставили не по адресу.
— Ну конечно, меня вообще не надо было забирать в милицию, я же не сделал ничего плохого.
— Ну да, произошло явное недоразумение. Давайте так поступим. Вы до утра посидите у нас, а утром на персональном транспорте вас доставят по месту требования.
— На работу?
— Ну да, куда скажете.
Следователь поднял телефонную трубку.
— Левшин, доставить задержанного в камеру предварительного заключения.
