Константин Калбазов - Росич
Ну ты загнул. Макарову в то время не было равных. Я думаю что русский флот все же овладел бы преимуществом на море, десантной операции под Бицзиво не было бы, а значит и осады Порт-Артура как таковой, так как он в конце концов добился бы передачи под свое командование всех войск Квантунского полуострова, а соответственно остановил бы японцев еще под Цзиньчжоу, так как там японцы выиграли только благодаря беспредельной тупости и трусости генерала Фока. В общем Россия победила бы.
Я думаю так же. Но что было бы с Россией.
Ну историк у нас ты, так что тебе и карты в руки.
Я предполагаю, что Россия выиграла бы войну, но сказалось бы это весьма негативно. Революции 1905-1908 годов избежать не удалось бы. В армии и флоте не были бы проведены реорганизационные мероприятия в той мере в какой это имело место. И хотя флот не понес бы значительных потерь, к моменту вступления в войну России, легче от этого не стало бы. В этом случае России пришлось бы воевать на три фронта. На западе, на Кавказе и на Дальнем Востоке и теперь уже Япония не стала бы нападать на германский порт Циндао, а совместно с немцами обрушились бы на Порт-Артур и Владивосток. В общем все то же самое, затянувшаяся война, революция и все остальное дерьмо.
Хрен редьки не слаще резюмировал Гаврилов. - И зачем себе забивать голову, если даже в теории ничего нельзя изменить.
В теории то можно. Я в этом уверен.
Интересно послушать,- оживился Старцев.
Еще Ленин назвал гибель адмирала Макарова необходимой жертвой на алтарь революции, так как тоже предполагал, что останься жив Макаров и Россия победила бы в войне и в этом случае революционные выступления в России не имели бы того размаха, который имел место быть,- начал говорить Антон.- Однако предположим, что адмирал все же погиб. В этом случае ярко раскрывается вся не состоятельность военно морского командования, как оно и было на самом деле. А вот дальше не помешали бы кое какие изменения. Предположим, что Стесель поручил командование на Цзиньчжоуском перешейке не генералу Фоку, а Кондратенко. В этом случае японцы не смогли бы разбить русские части и даже белее того, были бы сами разбиты на голову. Ведь даже в бою с всего лишь одним полком, армия генерала Оку к концу дня была крайне истощена, а боеприпасов не оставалось практически ни каких. Достаточно было нанести всего один контрудар и японцы покатились бы назад. Я уже не говорю о том, что командуй там Кондратенко, то высадка японкой армии под Бицзиво не прошла бы столь гладко. Высадка японцев в другом месте на Квантунском полуострове? Маловероятно. Хотя адмирал Макаров и погиб, в Порт-Артуре все еще находилась вполне боеспособная эскадра и предположить, что не решительность русских адмиралов дойдет до таких пределов, японцы просто не могли. Одно дело не препятствовать высадке десанта в дали, у Бицзиво и совсем другое у себя под носом в непосредственной близости от крепости, это уже попахивает военным трибуналом. Таким образом японцы могли подойти к крепости не к концу июля, а только к осени. Защитники крепости получали фору во времени и могли значительно лучше подготовить оборонительные сооружения. В любом случае оборона крепости затянулась бы до подхода эскадры адмирала Рожественского.
Новиков-Прибой в своей книге "Цусима" расписал Рожественского как бездарного флотоводца. Но как следует из архивных документов, это соответствовало коммунистической пропаганде, но не соответствовало истине. Рожественский не был гением, но командующим был не плохим. Ему не достало времени должным образом подготовить свою эскадру. Его эскадра уступала японской как в вооружении так и технически. Поэтому идя на прорыв через Цусимский пролив Рожественский рассчитывал на то обстоятельство, что в ходе последних боев при помощи артиллерийского огня не было потоплено ни одно судно, за исключением "Рюрика", что можно было считать исключением, но отнюдь не правилом.
В случае же, если к моменту подхода эскадры Порт-Артур продолжал бы держаться, то русский флот имел бы неоспоримое преимущество. В этом случае на месте адмирала Того, я не рискнул бы выходить на бой с русскими. Для Рожественского не составило бы труда скоординировать действия двух эскадр и Того не было бы возможности разбить обе эскадры поодиночке.
В общем огромный полет фантазии. Сказать наверняка, что либо трудно. Но сдается мне, что история России все же на много отличалась бы от той которая нам известна, - Песчанин залпом допил остатки чая и потянувшись закончил. - Ладно парни. Вахта по расписанию, ждем окончания шторма и в район патрулирования.
***
- Ну что морской волк, ты еще не угомонился! Просто чудо, что ты не разбил катер вдребезги и погубил людей!
- Но товарищ капитан первого ранга, в той ситуации я не видел другого выхода.
- Как это понимать!? Ты хочешь сказать, что тебя испугал шторм в шесть балов, или наши катера не способны выдержать подобное волнение!?
- Но у меня не было такой информации. Была получена радиограмма о шторме в 12 балов, а это верная гибель для такого малого…
- Я и без тебя знаю, что это значит, щенок! Почему ты не связался с базой!? Почему не затребовал подтверждения!?
- Неполадки со связью.
- А какого хрена у тебя неполадки с радиостанцией!? Или за это тоже должны отвечать синоптики. Ты бы лучше за порядком на своем судне следил, а не принимал авантюрные решения, рискуя личным составом и казенным имуществом.
- Но все ведь прошло удачно, и катер практически не пострадал.
Не скрывавший своего бешенства командир бригады с побагровевшим лицом молча взирал на в конец обнаглевшего кап-лея. Песчанин всем своим существом ощущал, что командир готов его испепелить или разорвать на кусочки. Что и говорить, на этот раз своей выходкой он превзошел самого себя.
Комбриг, Первых, в душе завидовал этому парню. Возможно потому что сам никогда не обладал тем чутьем и мастерством вождения судна, каким обладал командир 247- го, никогда не обладал столь решительным и целеустремленным характером.
Еще когда молодой лейтенант Песчанин появился в городке смущая красавиц, своим неотразимым видом, а сослуживцев небывалым рвением в службе и сильной хваткой, комбриг сразу же обратил на него внимание. Песчанин обладал своенравным характером. Часто становился в пику начальству, за что многие не любили его. Но он был не просто способным парнем, а действительно обещал стать знающим офицером и достойным моряком. Даже недолюбливавшие его старшие офицеры всегда сходились к одному, если нужно было сделать, что либо хорошо, то это нужно было поручить именно Песчанину, а затем без какого либо контроля, просто дождаться доклада о выполнении поставленной задачи. Именно поэтому Первых и не позволял съесть молодого офицера. Несмотря на казалось бы враждебные отношения с комбригом, Песчанин стал самым молодым командиром катера и досрочно получил два месяца назад очередное звание.
- Значит победителей не судят. Так тебя понимать, Песчанин?, - сквозь зубы процедил Первых.
- Никак нет. Готов понести наказание, товарищ капитан первого ранга.
- Пошел вон. И чтобы через пять минут на моем столе лежал твой рапорт на отпуск.
- По графику в отпуск уходит мичман Гаврилов.
- Вместе уйдете.
- Но…
- Уйди, Песчанин, или я за себя не ручаюсь
Песчанину вовсе не улыбалось уходить как побитой собаке, это было не в его правилах. Но что то подсказывало ему, что на этот раз он и в правду превзошел самого себя и сейчас лучше лишний раз не нарываться.
В приемной его встретила взволнованная секретарша, которая как всем было прекрасно известно сохла по подающему надежды кап-лею, однако Песчанин всячески старался избегать ее. Хотя Катя и не была разборчива в выборе методов, добиваясь руки и сердца своего избранника, Песчанину все еще удавалось избегать опасных мелей и он удачно избегал расставленных сетей.
- Ну, что Антон?
- Все нормально Катюша.
Присев к ее столу он быстро написал рапорт на отпуск и попросил Катю занести рапорт на подпись командиру. Как не решителен был Песчанин, но даже он не пожелал лишний раз попадаться на глаза комбригу. Через минуту Катя вышла из кабинета и протянула ему подписанный рапорт. Небывалое событие. Минуя все промежуточные звенья Первых подписал рапорт на отпуск уже с завтрашнего дня, формально ему даже не требовалось сдавать дела своему старпому, так как Катерина уже начала верстать приказ об отпуске Песчанина и назначении временно исполняющим обязанности Старцева.
Несколько успокоившись Первых вызвал к себе Старцева и приказал к вечеру принять все дела у Песчанина. Все возможные неурядицы Первых обещал разрешить самолично, от Старцева требовалось только в кратчайшие сроки принять катер. Комбрига многие недолюбливали, но знали, что он хозяин своего слова, поэтому Старцев в пять минут принял все дела, которые в прочем и так были в полном порядке.
