Владимир Лошаченко - Русский хан
Так, чем нас порадуют хозяева?
В дальнем углу обнаружил компактный самогонный аппарат – не иначе Гапон на продажу гнал зелье.
Ну, это дело житейское, в наше время калымили, кто как мог. Змеевик конфискую, сгодится. По мелочам барахла набралось прилично. Очень обрадовался, найдя плоский чемоданчик с инструментами и новую камеру. Насос Валерка, слава богу, возил в «люльке». В сарае даже пара связка нейлонового шнура нашлась. Пока навешивал выбитую дверь, пришла мысль наладить пару закидушек и поставить их на ночь. Сказано – сделано. Леска была с собой, крючки тоже, остальное не проблема. На одну закидушку приладил самодельный крючок устрашающего размера, смотался на речку и закинул снасть. Поскольку вечерело, решил улечься спать пораньше.
Разбудил меня тигренок, мяукавший под ухом. Покормив его, я поехал проверять закидушки. Эта рыбалка надолго мне запомнится: шесть крупных стерлядок и молодой осетр на браконьерский крючок. Вот это улов. Да, не то, что в наше время, где всю рыбу извели, изгадили реки напрочь, вместе с окружающей средой. Как говорится, спасибо партии родной и далее по тексту.
* * *Прошел месяц. Тигренок, которого я назвал Сынком, был уже размером со среднюю собаку. Прожора, каких свет не видывал. Для него я и папа, и мама в одном лице, ходит за мной по пятам, сначала и спать со мной укладывался. Пришлось отучать – еще придавишь во сне. Отвел ему место на полу, в изголовье, постелил старенький тулупчик – в сарае нашел. Но этот упрямец каждое утро забирался ко мне на плечо, поэтому, просыпаясь, первым делом видел его довольную мордаху. Вопрос с молоком решился настолько необычно, что я до сих пор кручу головой от удивления. Где-то на третий день пребывания на заправке вопрос встал ребром: чем кормить тигренка? Молоко кончилось. Пораскинул мозгами. Логика простая: если есть зверушки, то они едят и пьют, а речка – вот она, рядышком. Нужно только найти звериную тропу к водопою. Обнаружил искомое недалеко, метрах в пятистах. Встал утром с рассветом, Сынка запер и двинул к тропе, не забыв прихватить кусок шнура. На тропе уложил петлю, присыпал песочком, а сам замаскировался в кустах. Ждал с полчаса. Вначале приперлась семейка кабанов с поросятами. Попили, поплескались, но убрались довольно быстро. Меня обнаружить вряд ли смогли: по старому рецепту всю одежду и обувь протер муравьями из ближайшего муравейника. Наконец прибежали те, кого я ждал – козы с козлятами. Я уже было выбрал молочную козу, но получил дулю с маслом. Эти заразы, включая мелких, просто перепрыгнули петлю и, мекая, понеслись к речке.
Это как прикажете понимать? Умнее меня, что ли? Разозлился я – не то слово. Когда они поскакали назад, выскочил из засады с арканом в руках. Думал, не поймаю, так хоть душу отведу. Вот тут-то и произошел феномен, по-другому не назовешь. В три прыжка преодолел расстояние, накинул петлю на козу и прицепил к ней еще один экземпляр на всякий случай. Только теперь до меня дошла необычность ситуации. Стадо стояло, буквально замерев, и лишь спустя некоторое время они зашевелились, замекали. В результате привел две козы, а трое козлят пришли сами, следом. Наверное, молочная коза – их мамаша. Вторую особь пришлось пустить на мясо. Есть что-то надо, да и запас провизии необходимо было подкопить в дорогу. Вывод после случившегося напрашивался один: двигаться я стал быстрее во много раз. Последствий почти никаких, так, несколько легких ожогов морды лица и рук. Да зверский аппетит – понятно, организм восстанавливает сожженные калории.
Любопытная находка обнаружилась под кушеткой, когда я полез за закатившейся зажигалкой: карабин «Сайга» в масле и патроны в мешочке – ровно семьдесят штук. Интересное кино получается. У меня и раньше были смутные подозрения с этим переходом во времени. Как-то все гладко идет. Меня перебросило – ладно, а мотоцикл? Ну, а что касается автозаправки с сараем – это вообще ни в какие ворота не лезет. Словно кто-то дает мне шанс не только выжить, но и выполнить определенную задачу. Ладно, некогда ломать голову, будет день – будет пища. Мясом я прилично запасся: сходил на водопой и хлопнул пару кабанчиков, к заправке тащил волоком, на мотоцикле. Мясо и рыбу завялил, благо нашелся большущий кусок соли в сарае. В свободное время занимался метанием ножа в мишень – все стенку сарая излохматил. Начало неплохо получаться, ну дак каждый день часа по четыре в течение месяца. Как писал Чехов – и заяц, ежели его бить, спички может зажигать.
Интересно наблюдать за зверятами: куча мала временами, и ведь ни разу тигренок козлят всерьез не укусил. Вот взрослыми станут – сразу все изменится. Июнь закончился, пора собираться в путь-дорогу. Сидеть и ждать, когда откроется некий временной портал, смысла нет. Маршрут я проложил до Владимира, а там видно будет. Люльку у «ижака» подверг небольшой реконструкции: выбросил сиденье, его место заняла столитровая бочка с бензином, в передок люльки сложил продукты, канистру с водой и всякую нужную мелочь – инструменты, гвозди, шланги, проволоку и т. д. Лопату, топор и багор, конфискованные с пожарного щита, уложил сверху. Обтянул все палаткой и увязал. Отпустил козу с козлятами, карабин на плечо, и, как говорится, – вперед на тетю Мотю. Сие замечательное событие произошло по моим «командирским» часам второго июля в восемь часов утра. Сынок сидел впереди меня на тулупчике – на баке. К мотоциклу он привык довольно быстро.
Что сказать за мотопробег? Девяносто километров мы пилили три с половиной часа – дикая природа, ничего не поделаешь. Наши сибирские места и так красивые, но в этом времени – ваще, а воздух, его ведь пить можно. Если бы жило какое-то население, вряд ли я куда-нибудь поперся. Приехал на место впадения Омки в Иртыш, и у меня руки отвалились. Наверху, у самого пологого спуска, поставил палатку, плотно перекусили с Сынком и выпали в осадок – проснулись только утром следующего дня. Позавтракали и пошли на рыбалку. Закинув снасти, начал купать тигра. Интересный факт: купаться ему понравилось, хотя общеизвестно – кошки воду не любят. Переправляться придется на плоту – неделю убил на его постройку. Остальное дело техники: дождался попутного ветра, закатил «ижак» на плот, поставил парус из палатки, и без особых проблем переправились через Иртыш. Вперед и только вперед! Слава богу, техника не подводила. Через пятнадцать дней были на Урале. После такого пробега, с тремя переправами, решил немного пере дохнуть.
* * *Следовало пополнить запас провизии. Слегка напрягало отсутствие хлеба. Под стоянку выбрал неплохое место – у неширокой и прозрачной речушки. Дня через два произошел неприятный случай. Сам же и виноват, расслабился, а здесь не турпоход с девочками под гитару. Дело было так: с утра пошел проверять силки, Сынок, естественно, увязался следом. Затем он шмыгнул вперед и вдруг вижу – вылетает из кустов с визгом, а я с силком как раз возился. Вскочил – смотрю, мама дорогая, к нам медведь ломится – здоровенный, зараза. Говорят, в такие минуты перед глазами мелькает вся прошлая жизнь. Ответственно заявляю: ни фига подобного. В голове одна мысль: я идиот и балбес, карабин оставил на стоянке. Медведь вот он, перед нами, а эта зверюга может двигаться очень быстро, точно знаю. Пишут некомпетентные щелкоперы: вот боец вошел в боевой режим, и лишь тогда он начинает схватку. Так вот хрен им по всей морде. Пока будет входить в боевой транс, он уже убит. Жизнь – не схватка на татами. Все решают доли миллисекунд, у кого быстрей реакция – тот и победитель. В общем, выжили мы, не медведя был день. Нож у меня всегда на поясе, и когда мишка перед нами брякнулся, я отскочил на всякий случай, вдруг прикидывается. Но нет – готов. При осмотре оказалось – нож прошел насквозь: горло-затылок. Еле нашел в траве. Сам не заметил, как бросок сделал. Хорошо, что все обошлось, только за Сынка испугался. Привалило работы на целый день, шкуру снять, с мясом возня, зато продовольственную программу на ближайшее время решили.
Пару дней отдохнем, и алга.[1] Сынок чаще стал бежать своим ходом, правда, на небольшие расстояния. На ходу прыгает в люльку – бочки уже нет, остатки бензина я слил в канистру. Дней через пять придется мотоцикл бросить и переться пешком. Тигреныш подрос: в холке мне по пояс, порода у него такая, наверное. Что любопытно – окрас не меняется, такой же белый, в черную полоску.
Прошли Южный Урал, мы уже в Башкирии – бензина последний бак. Конец июля, местность красивая, но холмистая. Встали на ночевку у большого кургана, в тени небольшой рощи. В ней же обнаружили ключ – вода вкуснейшая и холоднющая. Отсыпались и отъедались пару дней. Странно, но за все время мотопробега ни одной живой души не видели, может быть, всех наш «ижак» распугал? На третий день мы с Сынком влипли в историю – спасли дочь самого главного башкирского хана. Спасатели, блин.
* * *Я занимался с Сынком, несколько команд он уже выполнял – умная зверюга. В это время заметил, как из-за ближайшего холма вылетел всадник, а за ним большая стая собак. Прут в нашу сторону – наконец-то с людьми пообщаюсь, да и во времени определюсь. Рано радовался. Когда кавалькада приблизилась: тьфу ты, какие на хрен собаки, волки чешут. Смотался за карабином, но, помня о дефиците патронов, прихватил и топор. Помахал рукой, покричал, привлекая внимание всадника, дождался приемлемой дистанции и начал валить самых прытких. Пятый выстрел – промах, бросил карабин, и за топор. Четырех «серых» хлопнул, и то хорошо. Скомандовал тигру: «Фас» и рванул на стаю – бил только по башке, шкуры нам еще пригодятся. Быстренько потюкал их топором, понаблюдал за Сынком – у него первое боевое крещение – молодец пацан. Он убил двух волков: одному сломал лапой хребет, другому распорол горло. Я потрепал его по холке и подошел к лошадке – человек лежал ничком рядом. Перевернул тело, а тело-то девичье! Вот те раз! Быстрый осмотр: с девицей вроде бы все в порядке, пульс ровный, наверное, обморок. Перенес в тенек, поплескал холодной водичкой – слава богу, открыла глаза. Какие глаза – глазища! Красивее не встречал: синие, с фиолетовым оттенком, да и мордашка красивая. Представьте, жгучая брюнетка с синими, огромными глазами – полный отпад, девочке место на киноэкране, а не на лошади скакать. Одежда у нее интересная: сплошная белая замша с золотой вышивкой, штаны заправлены в короткие сафьяновые сапожки, в ушах золотые висюльки, на пальцах пара перстней с крупными камнями. Лицо европеоидной расы, и только глаза с чуть заметной раскосостью говорили о примеси азиатской крови. На вид ей было лет шестнадцать-семнадцать, по старым временам – девица на выданье.
