Цена светлой крови - Ахманов Михаил Сергеевич
Вернется, потолкую с ним, решил Аранна и захлопнул сундук.
* * *
Джумин в это время летел над просторами Сайберна. Путь из Росквы в Шанхо был много длиннее, чем из Ханая в Роскву, поэтому он занял одну из восьми кают второго яруса. Удобное кресло, койка, встроенный в стену шкаф, столик, а над ним - экран; еще, разумеется, санитарный модуль за узкой пластиковой дверцей... Общие салоны, багажный отсек и кухня находились внизу, в подбрюшье огромного лайнера, а здесь, кроме коридора, ведущего к рубке пилотов, была еще прогулочная палуба под прозрачным колпаком, где журчал фонтан и зеленели кустики можжевельника. В полдень там накрыли стол для привилегированного пассажира, но Джумин пожелал трапезничать в каюте и без прислуги. Он наливал вино своей рукой, сам накладывал по-росковитски обильные кушанья, сам выкатил столик в коридор. Труд невелик, зато никто не мешал ему думать.
Думать, вспоминать, мечтать...
Как звонко и чисто звучал арсоланский в се устах! Как сняли ее глаза! И как она печалилась, что он ее не узнает...
Она назвала его милым...
Это было приятно, но в остальном Джумин пребывал в растерянности: разум говорил ему одно, а тело - совершенно другое. Разум подсказывал, что он не мог знать эту женщину прежде, не мог похитить ее из Цолана, не мог произнести тех слов, которые она запомнила; все это было даже не сном, а сущим бредом. Но тело стояло на своем, упрямо утверждая, что он ее знал - так, как знает муж свою супругу, свою возлюбленную; он держал ее в объятьях, целовал ее глаза и губы, вдыхал аромат ее волос, и случалось между ними все, что происходит у мужчины с женщиной. Память тела была сильнее рассудка. Эта странная двойственность терзала Джумина.
Или Никлес сказал ему неправду? Но это казалось еще невероятней.
Он посмотрел на экран, где плыли леса и горы Сайбериа, рассеченные Трактом Вечерней Зари. Вероятно, эти картины передавались со спутника - Тракт выглядел тонким серым волоском, который вплели в зеленый ковер тайги, а города, нанизанные на него подобно ожерелью, казались крохотными каплями янтаря.
Возможно, подумал Джумин, случился у него сорок лет назад роман с матерью Айчени и ей передались чужие воспоминания? В Листах Новостей и по мелгу рассказывали временами о загадочных случаях, странных шутках психики, генетической памяти и тому подобном. Но, представляя Айчени, ее лицо, ее глаза, Джумин не мог вообразить, что с головой у нее не в порядке. Скорее сам он ненормален... Тридцать четыре года в летаргии! Нормальным это никак не назовешь!
Она говорила про корабли, вдруг вспомнилось Джумину. Сердце его замерло; что-то важное в его жизни, в его судьбе было связано с этими драммарами, с их именами. «Тофал» и «Сирим» с синими парусами... «Арсолана» сзолотыми... «Одиссар» с пурпурными... «Кейтаб», чьи паруса оттенка бирюзы... Пять птиц, прилетевших из-за моря... Прилетевших куда?..
Словно в забытьи, он повторил:
- Я, О’Каймор, тидам О’Спады, владыки Ро’Кавары... - Эти слова еще не успели отзвучать, как пришли им на смену другие, тоже как будто знакомые: - Вел я свои корабли к солнечному восходу, и было на них семь сотен воинов и мореходов под рукой властителя нашего, светлорождеиного Дженнака...
Ну и что?.. - подумалось ему. Сказание о походе в Лизир и Риканну известно всем - малые дети, обучаясь грамоте, его читают. Разумеется, он тоже читал или видел фильм о приключениях Дженнака и кейтабца О’Каймора... видел уже в Куате, в недавнем прошлом... От того и знакомы ему названия драммаров и песня про славный поход па восток... Но почему гак трепещет сердце?.. «Тофал» и «Сирим» с синими парусами... «Арсолана» с золотыми... «Одиссар» с пурпурными... «Кейтаб», чьи паруса оттенка бирюзы... Пять птиц, прилетевших из-за моря...
Чувство, что он совершенно запутался, овладело Джумином.
С женщиной и кораблями придется подождать, решил он наконец; Айчени обещала, что найдет его, и тогда, быть может, все разъяснится. Но есть и другая загадка, с тайонельцами. Схватить человека в чужой стране, и не где-нибудь, а в столице Объединенных Территорий Азами! Тут пахло не разбоем или грабежом, тут была причина посерьезнее, и исполнители этой акции тоже были не простыми людьми. Охотники из Теней?.. Очень похоже! Чего они хотели? Зачем им Джумин Поло, мирный обитатель Южного Куата?
Нет, это неверно, вдруг догадался он. Шесть последних лет Джумин Поло не был интересен никому - недужный, потерявший память, сосланный на край света и прозябающий там на подачки богатой семьи. Во всяком случае, так это выглядело, но теперь ситуация переменилась. Кто знает, что он не брат Никлеса, не сын Катри Джумы? Никто! Для тех, кто считал реальным их мнимое родство, он теперь - наследник Катри, равноправный с Никлесом, глава Банкирского Дома «Великий Арсолан»! А под контролем Дома - сотая часть мировой экономики. Возможно, пятидесятая... Невероятное богатство, огромная власть! И он, наследник этого могущества, странствующий по миру без свиты и охраны. - большое искушение для конкурентов... Прав был Никлес, когда сказал ему, что крепкие сеннамиты или бритунцы лишними не будут!
В финансовых делах у Джумина не имелось опыта, но насчет конкурентов его просветил Логр Кадиани. Бывало, что магнаты Риканны и Объединенных Территорий не ладили друг с другом, но против Лизира и Северной Федерации они стояли стеной. Те же стремились проникнуть на новые рынки, если не прямо, то через нейтралов, Нефати, Одиссар и Арсолан, Сеннам, Ренигу и Кейтаб. Были в этих странах свои люди власти, обладавшие богатством и влиянием, но появились там и чужаки с изрядным капиталом, тайонельцы, лизнрцы, а в последнее время - бихара. Множились компании, переплетались интересы, сливались банкирские дома, и не всегда было ясно, кто владеет тем или этим, куда идет продукция и чья она, кейтабс- кая или, положим, лизирская. И в этом нет ничего дурного, утверждал Кадиани, ибо деньги не ведают границ п объединяют мир. Хотя, конечно, существуют в нем противоречия - скажем, между Домом «Великий Арсолан» и тайонельской финанеовой группой «Ка’гри». Что тоже неплохо: ведь противоречия - двигатель прогресса!
В такие спорные проблемы Джумин не вдавался, но понимал, что есть в них непременные участники, герои множества фильмов и книг. В разных странах называли их по-разному, в соответствии с привычкой и исторической традицией: в Риканне - Очаг Бдительных, в Лизире - Сахемы Дня и Ночи, в ОТА — Дружина Борка, в Бихаре - Сыновья Песков, а в Тайонеле - Охотники из Теней. В Асатле, где не любили эвфемизмов, выражались определеннее: Надзирающие. Много названий, но суть одна: тайная разведка и спецоперации. Выходит, была и такая: Джумин Поло, сын Катри Джумы, глава Банкирского Дома «Великий Арсолан»... Или проще: Наследник!
Надо бы с Никлесом связаться, подумал он. Или уж не волновать его?
Виды Сайберна исчезли, экран мигнул, и на нем появилось лицо пилота.
- С тобой хотят поговорить, мой лорд. Женщина, из Росквы. Очень красивая! - Пилот расплылся в улыбке. - Переключить связь на твою каюту?
- Да. - Сердце Джумина стукнуло, и он невольно прижал руку к груди. По экрану проплыли какие-то знаки - должно быть, позывные корабля; миг, и он встретился взглядом с Айчени.
Никаких следов ночного поединка; ее платье и волосы были в полном порядке, и когда она оперлась подбородком о ладонь, ссадин на пальцах Джумин тоже не заметил. Айчени выглядела как юная пчелка-чакчан, что вьется в солнечный день над медоносным лугом. Похоже, схватка с людьми из секретных служб была для нее не первой, и в делах подобного рода она обладала солидным опытом. Отметив это, Джумин приветствовал ее возгласом «адада-дра!», боевым кличем сеннамитских воинов, означавшим дословно «кишки вон!». Потом сказал на арсоланском:
- Можно поздравить тебя с победой?
- А ты сомневался? - Ее глаза смеялись.
- Нет... пожалуй, нет... Как ты меня нашла?
- Это было несложно, мой сахем. Утром из Росквы отправились на восток семнадцать кораблей. Я запросила порт, и мне сказали, в каком летит Джумин Поло. Где ты сейчас?
