Дизель и танк (СИ) - Тыналин Алим

Она сидела за столом в кухне, склонившись над бумагами. Короткие темные волосы растрепались, на носу смешное пятнышко чернил.

— Я принесла расчеты по топливной системе, — девушка подняла голову. — И еще… приготовила ужин.

На плите действительно что-то аппетитно булькало.

— Ты замечательная, — я поцеловал ее в макушку. — Только давай сначала поужинаем. Чертежи подождут.

За ужином мы говорили о завтрашних испытаниях, о конкурентах, о новых станках. Варвара увлеченно рассказывала о каких-то технических тонкостях форсунок, размахивая вилкой. В такие моменты она становилась особенно хороша — глаза горят, на щеках румянец…

После ужина мы сами и не заметили, как переместились в спальню. Чертежи так и остались лежать на столе нераскрытыми до утра.

За окном падал мокрый мартовский снег. В комнате было тепло. Где-то внизу проехал последний трамвай, прозвенев на повороте.

Глава 8

Конкурс

Утром конкурсная площадка гудела как растревоженный улей. У входа выстроилась целая очередь грузовиков — американские «Форды», немецкие «MAN» и «Büssing», итальянские «Фиаты», наши «АМО» и ярославские машины.

Бережной, поправив фуражку, в третий раз обходил наш «Полет-Д» против часовой стрелки, бормоча заговоры. Велегжанинов методично протирал инструменты, напевая арию. Варвара и Звонарев склонились над приборами, проверяя показания.

В регистрационном бюро толпились представители заводов. Я заметил делегацию Коломенского завода — главный инженер Добротворский о чем-то оживленно спорил с немцами из MAN. Чуть в стороне держались итальянцы — элегантные, в отличных костюмах.

— Леонид Иванович! — окликнул меня председатель конкурсной комиссии Бурмистров. — Прошу, ваши документы…

Я протянул папку с техническими характеристиками двигателя. Бурмистров, грузный, с окладистой бородой, внимательно изучал бумаги:

— Так-так… Девяносто лошадиных сил… Расход топлива… Любопытно. А это что за особая система впрыска?

— Наша особая разработка, — я начал объяснять принцип работы.

Краем глаза я заметил, как немецкий инженер пытается прислушаться к разговору.

Тут же в бюро я заметил знакомую фигуру Зубцова — седого, с пронзительными серыми глазами. Рядом с ним стоял заместитель наркома тяжелой промышленности Пятаков, высокий, в строгом черном костюме.

Добротворский возглавлял делегацию Коломенского завода, он у них известный специалист по дизелям. Он что-то горячо обсуждал с представителями MAN.

— Интересная конструкция, — произнес Бурмистров, разглядывая чертежи. — Особенно система охлаждения. А как решили проблему с форсунками?

Я начал объяснять, но тут к нам подошел Зубцов:

— А, Леонид Иванович! Рад видеть. Товарищ Пятаков как раз хотел познакомиться с вашей разработкой.

Пятаков пожал мне руку:

— Наслышан о ваших успехах в металлургии. Да и завод вы построили в рекордные сроки. Надеюсь, и здесь не подведете.

Краем глаза я заметил, как вокруг нашего разговора начали собираться другие участники. Представитель «Фиата» синьор Марелли, элегантный, с тщательно подстриженными усиками, явно пытался прислушаться к беседе.

— А вот эта система впрыска… — Бурмистров указал на чертеж. — Весьма оригинальное решение.

Пока я объяснял технические детали, наша команда готовила «Полет-Д» к испытаниям. Варвара методично проверяла все системы, делая пометки в блокноте. Бережной, закончив ритуальный обход, теперь протирал до блеска хромированную решетку радиатора, что-то ласково нашептывая машине.

Велегжанинов, в идеально чистом черном халате, раскладывал инструменты в строгом порядке. Руднев, в лиловом сюртуке, язвительно комментировал конструкцию немецкого двигателя:

— Помилуйте, да у них же тут зазоры как у паровоза! А эти допуски… Просто варварство какое-то.

К нам подошел представитель Харьковского завода Нестеренко — молодой, энергичный, в кожаной тужурке:

— Позвольте взглянуть на ваш двигатель?

— Прошу, — я кивнул. — Только соблюдайте дистанцию. Наш механик очень щепетилен в вопросах чистоты.

Велегжанинов, услышав про осмотр, тут же встревожился и начал протирать уже и без того безупречно чистый двигатель, перейдя на «Хабанеру» из «Кармен».

Зубцов тем временем внимательно изучал документацию:

— Любопытно… Если эти показатели подтвердятся на испытаниях, это будет настоящий прорыв.

В этот момент я услышал, как Пятаков о чем-то негромко беседовал с секретарем конкурсной комиссии. Тот внимательно слушал, время от времени бросая встревоженные взгляды в сторону немецкой делегации.

— А что, правда, будто Крупп ведет переговоры с американцами? — вдруг довольно громко спросил Пятаков.

Секретарь снова оглянулся в сторону представителя MAN. Высокий немец в круглых очках, резко обернулся:

— Это провокация! Никаких переговоров нет.

— А я слышал, что в Детройте уже готовят документы, — вмешался другой чиновник, стоявший рядом.

Пятаков нахмурился:

— Весьма неприятная информация, если подтвердится…

Они заговорили тише и дальше я уже не слышал.

Я сделал вид, что полностью поглощен проверкой приборов. Варвара подошла ко мне:

— Леонид Иванович, все системы готовы. Можем начинать испытания.

— Товарищи! — Бурмистров поднял руку. — Прошу всех участников подготовить машины к первому этапу испытаний.

Велегжанинов, все еще напевая, в последний раз проверил инструменты. Бережной поправил фуражку и занял место у грузовика. Руднев продолжал отпускать язвительные замечания о конструкции конкурентов:

— Нет, вы только взгляните на эту систему охлаждения у итальянцев! Просто водопровод какой-то…

Первым на испытательный стенд встал двигатель MAN. Массивный шестицилиндровый дизель в безупречно чистом темно-зеленом корпусе. Немецкие инженеры методично проверяли все системы.

— Сто двадцать лошадиных сил, — негромко сказала Варвара, глядя в их техническую документацию. — Но расход топлива просто адский.

— И масса почти на двести килограммов больше нашего, — добавил Руднев. — Хотя система охлаждения любопытная.

Двигатель запустили. Он работал удивительно ровно, почти без вибрации. Приборы показывали отличные характеристики крутящего момента.

Следующим был «Фиат». Итальянцы привезли компактный мотор с алюминиевым блоком цилиндров.

— Легкий, — одобрительно кивнул Руднев. — Но для наших дорог слишком нежный. Первая же яма — и блок треснет.

Коломенский завод представил мощный дизель собственной конструкции. Добротворский лично руководил испытаниями. Двигатель выдавал хорошую мощность, но заметно перегревался.

Форд представил новый рядный шестицилиндровый дизель, разработанный специально для грузовиков. Компактный, с верхним расположением клапанов и насос-форсунками собственной конструкции. Мощность — восемьдесят пять лошадиных сил, расход топлива несколько выше немецкого MAN.

Харьковчане показали интересную разработку с верхним распредвалом. У ярославцев был надежный, но тяжелый дизель старой конструкции.

Наконец очередь дошла до нас. Бережной, поправив фуражку, в последний раз обошел стенд. Велегжанинов, напевая уже что-то из «Травиаты», выставил приборы.

— Начинаем! — скомандовал Бурмистров.

Бережной в последний раз обошел стенд, что-то шепча под нос. Велегжанинов методично проверял все соединения, не прекращая напевать.

— Можно запускать, — кивнула Варвара, сверив показания приборов.

Наш дизель завелся с первого раза. Ровное гудение наполнило испытательный бокс. Стрелки приборов медленно поползли вверх.

— Температура в норме, — докладывала Варвара. — Давление масла стабильное. Расход топлива по плану.

— Первый этап — проверка холодного запуска, — объяснял Бурмистров собравшимся представителям заводов. — Затем двухчасовая работа на номинальной мощности, замеры расхода топлива и масла. После этого — испытания на максимальной нагрузке.