Александр Шуваев - ЦВЕТОК КАМНЕЛОМКИ
- Красиво, - быстро кивнул головой Майкл, - ввернуть крючок, свить петельку и намылить узелок мне предлагается собственноручно. Понтий Пилат отдыхает. Я слыхал о беспроигрышных стратегиях, но мне всегда казалось, что их использование запрещено Женевской конвенцией, как антигуманное… Надо полагать, - все возможные, невозможные и скрытые сценарии тут предусмотрены?
- Гораздо хуже, - вмешался Михаил, - испытаны на себе. Страна хоть и закрытая до недавних пор, как сундук, но зато больша-ая! Дураков мно-ого! Все успели перепробовать. На каждые грабли успели наступить, да не по одному еще разу! Вот не поверите, собрались как-то на кухне под водку, - аж стыдно, будто интеллигенция какая, ей-богу, - начали из пальца варианты высасывать, фантазировать значит, - так ничего не вышло! Только это кто рот откроет, - а ему кто-нибудь, - шалишь! - было уже тогда-то, мол, и тогда…
- Михаил!
- Да я почти все уже… Так вот так ничего и не вышло, - а все почему? А потому что жизнь, - та, что у нас, - так вот эта самая жизнь, - если это можно назвать жизнью, - она фантастику - так то-очно обгоняет! Она, значит, и впрямь богаче любого вымысла. Вот хоть вас взять…
- Ты заткнешься или нет?!!
- Одну секундочку еще, ладно? Так вот, - единственное, что удалось выяснить точно, так это то, что при всем многообразии вариантов на самом деле их всего два: а - сразу же все выкинуть, убить всех причастных и покончить с собой, и бэ - сдуру решить, что уж ты-то - сможешь контролировать процесс, и начать наступать на грабли, - все, какие есть, по очереди… У меня все.
- А вы не слишком рискуете, поставив все - на одну лошадь?
- Видите ли, - Леонид мягко улыбнулся, - на самом деле это не так уж важно. Либо, как в данном варианте, - сразу, либо же медленно и печально, но результат будет один. Собственно говоря, медленно и печально - уже началось, нас не вполне удовлетворяют только темпы процесса, но это ничего не меняет по сути. А суть в том, что этому соблазну ни одно общество противостоять не сможет. Личность - да, теоретически, поскольку в истории присутствует некоторое количество святых, а общество - увы!
- Ну с-спасибо!
- Да не расстраивайтесь вы так! Это ж все-таки не одеяла, зараженные оспой, а ваше начальство - не индейцы. Народ все искушенный, не нам, сиволапым, чета…
Это - да. Этого-то он как раз боялся, пожалуй, больше всего. Изощренный идиотизм неизменно оказывается куда хуже идиотизма незамысловатого.
- Само по себе сравнение звучит достаточно… многообещающе.
- А как выглядит! А еще пахнет! Вы себе не представляете, герр Кляйнмихель, как часто звучало это сравнение во времена оны, когда все только начиналось, а мы были молоды и наивны! Оно - а еще наркомания и гонка вооружений. Почему-то не было сравнений с азартными играми, причины неизвестны, но уж тут чего нет - того нет. Гос-споди! - Он возвел очи горе, сложив руки на манер кающейся Марины Магдалины. - Спасибо тебе, - наконец-то я дожил до этого дня! Отныне - не одним только нам все это!
- Очевидно, - Майкл предельно корректно пожал плечами, - вы, поставив перед необходимостью решать неразрешимое этическое уравнение, ожидали, что меня смутит проблема выбора,. Но вы ошибаетесь. Ошибка ваша заключается в том, что вы судите по себе, а я - не русский. У меня нет никаких этих терзаний. Я просто-напросто не буду ничего решать, а элементарно выполню свой долг. Никогда не пробовали? А зря. Здорово облегчает жизнь, позволяя добиться… н-не худших результатов.
- Право же, мы ни в коем случае не ставили перед собой цели подвергнуть вас каким-то там моральным пыткам. Между патологическим убийцей-садистом и убийцей наемным, все-таки существует, знаете ли, некоторая разница. И уж особенным идиотизмом было бы с наслаждением терзать нож, топор, мертвую удавку. Или пулю. Это уже, знаете, вообще ни в какие ворота…
- У вас свободно?
Этого только не хватало. Будний день, одиннадцать часов утра, кругом полным- полно свободных столиков, - собственно говоря, тут не было никаких других, кроме свободных, - а у него как на грех нет ни малейшего желания заводить новые знакомства.
- Как видите. Точно так же, как и за всеми другими столами.
- Я заметил. Заметил, и все-таки вынужден настаивать, Спенсер.
Если Майкл и вздрогнул при упоминании вслух своей истинной фамилии, то только внутренне, никак этого не показав. У идиота в сером плаще и сером берете были усы, форму коих подделать совершенно нереально, и столь же неподдельный акцент уроженца западных графств. Так что, надо полагать - не из нелегалов. Форейн Офис, мать иху.
- Вы меня с кем-то спутали, - со скукой проговорил он, не поднимая глаз от тарелки с сочной отбивной, - со мной это обычное явление. Типично европейская физиономия, знаете ли.
- Будьте добры не прикидываться идиотом, Спенсер. Мы совершенно не расположены к шуткам.
- Я сейчас же, немедленно позову самого обыкновенного милиционера и попрошу его призвать вас к порядку.
- Неужели?
- Можете не сомневаться. Я здесь - совершенно легально, а вот вашими документами он непременно заинтересуется. Кроме того, - я вообще не понимаю, о чем вы говорите, поскольку не знаю английского… Даже не так, - понятия не имею, на каком тарабарском наречии вы изволите изъясняться.
- А сами-то, сами - каким языком изволите пользоваться?
- Ах, да! Но, поскольку свидетелей не было, а у вас хватило ума не брать с собой записывающую аппаратуру, оплошность эту исправить нетрудно… Но, если уж так получилось, позвольте со всей решительностью заявить, - это недоразумение. Я не имею чести вас знать, по прежнему не понимаю, о чем вы говорите, но могу предположить, - заметьте, только предположить! - что вы, представляя некую службу, подошли ко мне, приняв меня за кого-то другого, но явно не относящегося к вашей организации, представляющего конкурирующую фирму, и пытаетесь вступить в контакт. Если судить даже по самым примитивным детективам из жизни шпионов, такого рода горизонтальные контакты между нелегалами категорически запрещены… Не перебивайте меня, вы сказали и сделали достаточно! Так вот, ничего более непрофессионального попросту не существует, - по слухам, понятно.
- Спенсер. У нас нет времени следовать законам жанра. Даже самым важным из них. То, что нам нужно от вас, мы намерены получить в любом случае, с вашего согласия или без него. Вам просто некуда деваться, и вы это отлично знаете.
- У меня есть основания сомневаться, что вы способны даже на это. На сундуках, понятно, не осталось даже и царапины, вам попросту нечем их поцарапать, но вы думаете, я не заметил, что кто-то трогал мои вещи? Только не думал, что это подданные Ее Величества.
- Такие же, как и вы, Спенсер. И мне совершенно непонятно, почему вы с таким рвением отстаиваете интересы ваших американских хозяев.
- Если бы я понимал, о чем идет речь, то напомнил бы о такой вещи, как служебный долг и профессионализм. Слыхали о таких вещах?
- Зачем? Вы что, всерьез рассчитываете уцелеть после успешного завершения своей миссии?
- Не понимаю, о чем вы говорите, но существуют миссии, в которых вообще невозможно уцелеть. Вне зависимости от завершения.
Человек в берете, помолчал, а потом медленно, вальяжно ударил несколько раз в ладоши.
- Браво. Почти неподдельный тон человека, которому до смерти надоел уличный приставала… Интересно, а, например, задолжав крупную сумму гангстерам, - вы тоже пытались бы отделаться словами?
- А что - решительно ничего не выйдет? Жаль.
- Спенсер. Мы сбились с ног, пытаясь хоть как-то проследить за вашими метаниями по этой небольшой, уютной стране. Кое-кто всерьез пострадал. Один из лучших наших людей слег с тяжелейшей формой нервного истощения. Имели место неожиданные, но при этом многочисленные и совершенно безнадежные случаи дезертирства. В вашем деле постепенно оказалась задействована большая часть нашей агентуры в Советах. То, что на вас первым вышел именно я, в конце концов, чистая случайность, оперативная работа вовсе не входит в круг моих обычных обязанностей. И после всего этого я вынужден сидеть тут перед вами и выслушивать всю эту чушь.
- Очевидно, на каком-то этапе вас переиграли, и с этого момента вы начали следить не за тем человеком. За мной. Так что оставьте меня в покое! В конце концов, - я гражданин ФРГ и обращусь к своему консулу, чтобы, значит, оградил…
- Бесполезно, - сказал человек в берете, - он опять пьян, причем это - уже третьи сутки.
Он оглянулся на выход, где, заняв ближайший к двери столик, нарисовались двое мужчин, - Черный, одетый в классический черный костюм, и еще один, которого Майкл условно назвал Клетчатым.
- А-а, - вот вы как? Да я прямо сейчас позвоню людям, на которых ваш дипломатический статус не произведет ни малейшего впечатления.
- Мой Бог, - человек в берете мучительно, пятнами покраснел, - чем только не приходится заниматься, когда дело ведется без подготовки… Загляните под стол… Право же, мне очень неприятно, но при малейшей попытке поднять тревогу я буду вынужден стрелять.
