Сергей Симонов - Цвет сверхдержавы – красный. Дилогия
– Дело говоришь, – согласился Серов. – Не уверен, что доктор Капани согласится возвращаться в Индию только для исследований. Всё-таки в Англии и лабораторное оборудование доступнее, и научная школа сильная. Да и его коллега Хопкинс там живёт. А вот идея вынести производство в Индию, где дешёвая рабочая сила и тёплый климат может его заинтересовать. Мы, со своей стороны, можем поставить или изготовить ему под заказ хотя бы часть оборудования, взять подряд на монтаж, и, таким образом, попытаемся влезть в долю, для начала. А там уже и своих людей подвести к нему можно, и параллельное производство оптоволокна в Союзе наладить...
Разговор с Неру у Никиты Сергеевича в скором времени состоялся. Индийский лидер однозначно поддержал идею создания Института эпидемиологии и тропической медицины. Основной офис и лаборатории Института расположились в Дели, филиалы – по всем остальным странам ВЭС.
В этом вопросе лидеры ВЭС пошли даже дальше, чем предложил вначале Хрущёв. Поскольку во всех странах ВЭС, за исключением СССР, Югославии, и присоединившихся позже ГДР и Болгарии, со здравоохранением было в целом плохо, Координационный Совет ВЭС принял единую программу развития здравоохранения и медицинского образования.
Согласно этой программе, в странах ВЭС создавались медицинские институты, где работающие по контракту специалисты из СССР и других восточно-европейских стран готовили местные кадры. Обучение в этих ВУЗах было бесплатным, в Индии и Индонезии новые мединституты субсидировались правительством. Затем начали разворачивать сеть медицинских пунктов. Поначалу это были пункты диагностики и первой помощи.
Вторым этапом создавалась сеть больниц и поликлиник. Финансирование шло из государственного бюджета каждой страны. С этим согласились даже Неру и, с несколько большей готовностью – Сукарно.
Неру благосклонно встретил и идею совместного финансирования работ доктора Капани по оптоволокну. Советский агент-нелегал, контактировавший с Нариндером Капани, предложил ему финансовую и организационную помощь в создании собственной компании по производству оптоволокна. Дело решил беспроцентный кредит, выделенный через Исламский Банк Развития – их предложение предсказуемо оказалось самым выгодным из всех. Как и предполагал Серов, доктор Капани предпочёл продолжать исследования в Англии, но промышленное производство оптоволокна его компания «Kaptron» позднее развернула именно в Индии, пользуясь дешевизной местной рабочей силы.
Различные образцы медтехники и лекарств, представленные Хрущёву, были запущены в серийное производство в течение нескольких последующих лет, что-то раньше, что-то позже. Несколько дольше, чем ожидалось, провозились с внедрением пластиковых изделий, поскольку пришлось ждать окончания постройки химических заводов.
Немного быстрее наладили серийный выпуск аппаратов УЗИ. А такие изделия, как электростимуляторы, противопролежневые матрасы, бормашинки, аппараты Илизарова, и многие другие новинки удалось освоить относительно быстро.
Дольше всего – до 1960 г доводили до ума протезы с биотоковым управлением. Это не помешало с триумфом представить их всему миру на Брюссельской промышленной выставке 1958 года. Зато когда их довели, лицензии на производство этих протезов закупила Великобритания, а следом – ещё несколько развитых европейских стран. (http://biologylib.ru/books/item/f00/s00/z0000017/st004.shtml)
27. Дар белой кобры.
В феврале 1957 года, вскоре после встречи лидеров ВЭС, Джавахарлал Неру прислал Хрущёву приглашение посетить Индию, мотивировав встречу необходимостью обсудить некое крайне важно и деликатное происшествие. Заинтригованный Никита Сергеевич вылетел в Дели.
ВЭС образовался едва три месяца назад, ещё продолжались многочисленные согласования в межгосударственных отношениях. Впрочем, на политическом горизонте не было ничего такого, чего не могли бы решить министры иностранных дел. Хрущёв терялся в догадках.
Неру встретил его в аэропорту Дели, и сразу пояснил, в чём причина столь срочной и конфиденциальной встречи:
– Мне прислал письмо некто Чинтира Варма, это весьма состоятельный человек, махараджа Траванкора. Он сообщил, что ему необходимо моё и ваше присутствие, чтобы он мог исполнить свой гражданский и религиозный долг перед Индией и человечеством в целом.
– А он не уточнил, в чём именно заключается его религиозный долг? – спросил Хрущёв. – Религиозные люди, они, знаете ли, иногда бывают опасны. Может, он фанатик и решил нас обоих прикончить?
– Нет-нет, – заверил Неру. – Здесь совсем другая ситуация. Моя служба безопасности всё проверила.
После дозаправки и техобслуживания советский и индийский лидеры немедленно вылетели в Гоа. Неру летел на самолёте Хрущёва, что было не совсем обычно. Во время перелёта он рассказал историю присоединения Траванкора к Индии.
(История присоединения http://antinormanist.livejournal.com/148329.html)
Махараджа встретил Хрущёва и Неру в аэропорту Гоа, откуда они на нескольких автомобилях поехали в город Тируванантапурам. Встреча была обставлена с традиционной индийской пышностью. Хрущёв помнил, как восторженно принимали его в Индии во время предыдущего визита в конце 1955 года. Сейчас встреча была не менее торжественная. Вдоль дороги стояли толпы народа, многие – с индийскими и советскими флажками.
События развивались по-восточному неспешно. Гости остановились во дворце раджи. Неру пояснил, что к делу приступят лишь на следующий день. Сейчас же предстоит торжественный ужин и отдых после перелёта.
Так и вышло. К серьёзному разговору перешли лишь на следующее утро. Никита Сергеевич опасался, что его опять будут завешивать гирляндами цветов и катать на слоне, но раджа пригласил его и Неру в свой кабинет, обставленный вполне по-европейски. Чинтира Варма свободно говорил по-английски, с Хрущёвым был только переводчик. Даже охрану оставили за дверью.
– Господа, – произнёс махараджа, когда все расселись вокруг стола. – Мои взаимоотношения с центральным правительством Индии не всегда были безоблачны. Сейчас я признаю, что ошибался во многих оценках происходящего. Я всегда мечтал о сильной и процветающей державе, которую хотел бы возглавить. К сожалению, мой Траванкор был слишком мал, чтобы самостоятельно выживать в современном мире.
– Я вижу, что индийское руководство в целом пытается вести страну тем же прогрессивным курсом. Что-то получается лучше, что-то хуже. Я приветствую экономический союз, возникший в прошлом году, и хочу внести свой вклад в его процветание.
Махараджа поднялся, одёрнул полы одежды, поправил чалму и произнёс:
– Выполняя волю Вишну, я передаю в дар индийскому и советскому правительствам сокровища храма Шри-Падманабхасвами.
Неру изменился в лице и вскочил. Хрущёв, впервые слышавший об этом храме, вначале не понял, о чём вообще речь. Ну, передали и передали, хрен его знает, этого раджу, Индия – страна богатая и вообще тут всё необычно. Но, видя реакцию Неру, Никита Сергеевич понял, что событие произошло из ряда вон выходящее.
– Друг мой, что побудило вас на такое решение? – выдавил, наконец, потрясённый до глубины души Джавахарлал Неру.
– О, господа, это – в высшей степени примечательная история, – ответил Чинтира Варма. – Присядьте, и я с удовольствием поведаю её.
Неру опустился обратно в кресло, махараджа тоже уселся и начал рассказывать:
– Неделю назад поздно вечером я занимался финансовыми вопросами, читал деловую корреспонденцию, всё было как обычно. Утомившись, я пошёл в спальню, лёг и вскоре заснул.
– Пробудился я среди ночи, внезапно, ощутив холодное прикосновение к моим ногам. У нас тут всякое бывает, даже во дворец может заползти змея. Так и случилось. Стараясь не шевелить ногами, я очень осторожно приподнял голову, и в свете ночного светильника увидел на постели огромную белую кобру.
– Она смотрела на меня немигающим взглядом. Кобра была стара, её чешуя выцвела и во многих местах облезла. Я видел её так, как вижу сейчас вас двоих. Внезапно змея раскрыла капюшон, затем подняла голову вверх, и тут случилось нечто, чего я не могу объяснить рациональным путём.
– Из пасти змеи вдруг повалил белый дым, затем в этом дыму возник сияющий образ Вишну, и произнёс на местном наречии: «Сокровища храма моего передай правителям Индии, и правителям северной державы, что именовали ранее Россией, ибо они – братья нашего народа по крови и по вере, хоть и не помнят того более. Пусть золото и самоцветы, что лежат без движения во мраке, пойдут на процветание народа моего, на славу Индии и силу великого Союза, что родился недавно в северных землях, где жили когда-то наши общие предки.»
