Юрий Губин - ПРОИСХОЖДЕНИЕ ЧЕЛОВЕКА
В процессе адаптации в данном периоде выкристаллизовывалась центральная зона общечеловеческой культуры, ее фундамент, который до сих пор пытаются изучать сторонники психоанализа. Она, эта культура, является первичным слоем психологической адаптации человека к окружающей среде, как к природной, так в последствии и к социальной. На ее основе формировались в то время, и формируются сейчас адаптационно-деятельные модели культур. И в то время, и сейчас вокруг нее образовывалась и образуется область культурных традиций особой и необходимой культурной составляющей в разносторонних ее проявлениях и модификациях. Не зыблемыми оставались лишь адаптивные блоки, на которых складывалось благополучие данного вида. Это на их основе выстраивались да и выстраиваются в настоящее время новые картины мира, которые адаптационно, со времен хабилисов были наиболее приемлемы в определенные периоды их существования в сукцессионном ряду антропогенеза. Все эти изменения говорят о том, что образ жизни первых людей стал отличаться от жизни ранних подвидов, и был настолько эффективным, а природные ресурсы вокруг них стали столь положительнозначительными, что это позволило, как мы уже говорили, резко увеличить рождаемость.
Продолжительность детского возраста требующего длительного времени опеки взрослых увеличивало численность членов популяций за счет детей и подростков предрепродуктивного возраста, которых необходимо было кормить и защищать. Учитывая, при этом, праженщин с грудными детьми, можно сказать, что базовые популяции архантропов на начальном этапе своего видового образования были структурированы как у поздних австралопитеков и хабилисов, да эти существа по-другому просто не могли. В результате этого они на первых этапах формирования из-за большой численности были не очень мобильны и предпочитали находиться на одном месте, но это были уже зачатки праобщин архантропов, те коллективные формирования, в которых архантроп прошагал победным маршем по всей Земле.
Мы уже не раз так поступали в этой книге и, наверное, есть необходимость еще раз для большей убедительности воспринять сообщества гоминид с момента их видового образования до формирования архантропов включительно, как систему. Они постепенно, длительное время увеличивали степень своей организованности за счет форм адаптации к естественным изменениям, протекающим в природе. Как мы уже знаем, высокая степень информационной организованности присуща не только материальным системам природы, о которых мы уже говорили в предыдущих главах, но и существует как результат реакций на окружающую действительность сообществ гоминид. Там, эта данная система, выражалась в постоянно вырабатываемой культурно-социальной среде, связанной психологическими и коммуникационными связями в единое целое. Так же она выражалась в целенаправленном поведении, которое возникало как ответ на возмущения или изменения параметров окружающей среды.
Любой вид животных на определенном отрезке времени, как мы уже знаем, можно назвать самосохраняющейся системой по причине специфичности набора морфологических критериев и замкнутости из-за этого ареалов проживания ограниченных окруженными параметрами среды, к которым они не адаптированы. Для своего существования каждый вид и его популяции в процессе эволюции выработали совокупность устойчивых связей как внутри своих популяций, так и с определенными объектами окружающей среды, а так же способы противодействия окружающим параметрам. В этом и состоит суть вида. В популяциях видов животных внутрипопуляционные связи намного превосходят возмущения окружающей среды. Поэтому такие популяции можно назвать замкнутыми или статическими. Они существуют неизменными пока возмущения окружающей среды для них не превысят критические. Первые виды гоминид, как мы уже говорили, и были такими статическими системами по причине обитания в строго ограниченных территориально экологических нишах. Но постепенно за счет выхода активных популяционных групп за пределы ареала обитания они стали раскрываться за счет внедрения в другие ландшафты, которые состояли из определенных биоценозов. Поэтому внутрипопуляционные связи стали ослабевать и, наконец, сравнялись со средними возмущениями окружающей среды. Такое положение и отношение к окружающим природным компонентам сформировалось у поздних хабилисов, а затем его переняли и архантропы. Они стали активно изменяться за счет мутаций создаваемых воздействием параметров освоенных территорий. Тем самым, обеспечивая устойчивость существования, с помощью внутреннего дифференцирования, увеличив количество элементов соприкосновения с окружающей средой и количеством связей между ними. То есть стало происходить постепенное изменение внутренних структур популяций превращая их в праобщины. За счет многовариантности отношений с окружающей природой увеличилось сопротивляемость ее возмущениям. Причем такое положение сохранялось только при параметрах близких к параметрам экологической ниши, где сформировались гоминиды, а при выходе на другой уровень освоения окружающей среды необходимы уже были не только количественные, но и качественные связи. Это и было конкретный эволюционный процесс социокультурного оформления жизни. Так зарождалась культура архантропов – качественная связь внутриобщинных отношений и реакций на возмущения окружающей среды. На основании этого стали усложняться внутренние отношения в коллективных образованиях наших предков.
В пределах освоенного района проживания архантропы передвигались известными маршрутами, разведанными ранее и включавшие в себя ландшафты необходимые для безопасного передвижения. Отклонение от маршрутов вело в неизвестность таящую опасность в любой форме, будь то непроходимая местность, хищные звери, отсутствие в должном количестве воды и пищи и т.д. При всей своей агрессивности проявлявшейся в межгрупповых отношениях, архантропы как мы уже отметили ранее, были крайне осторожными и даже, можно сказать, трусливыми созданиями. Поэтому они неукоснительно следовали однажды утвержденному порядку, которые для их жизни был положительным фактором.
Совсем недавно учеными при изучении образа жизни первобытных племен отмечалось, что их членов только какая-то крайняя необходимость могла заставить отказаться от своих известных тропинок и дорог. Они верили, что изменение пути даже в лучшую сторону могло привести к несчастью. Начало такой веры лежит в образе жизни архантропов, из которой Homo Sapiens взял очень многое и донес буквально до современности.
Даже наши дети, например, в раннем возрасте проявляют в своем поведении именно то, что было выработано еще у архантропов в период, когда они начали обживать просторы Земли, и представляло генетически оформленную адаптационную суть их жизни. Психиатры такие действия наших детей называют предохраняющим поведением. Оно заключается в том, что дети в раннем возрасте предпочитают одну и ту же привычную пищу, причем стараются брать с тарелки одинаковые куски и даже в определенном порядке, любят одевать одну и ту же одежду, причем требуют, чтобы одевание проходило так же в определенном порядке. Они желают, чтобы и окружающие одевались, так же как и они. Дети стараются передвигаться одними и теми же маршрутами. (Ж. И. Резникова). Все это, как предполагают психологи, происходит из-за отсутствия уверенности, но, скорее всего, это проявление видового поведения Homo Sapiens выработанного еще на ранних этапах эволюционных преобразований человека у архантропов.
Если мужчины в своих охотничьих группах продвигались на охоту и с охоты в известных им территориях и ландшафтах по строго определенным маршрутам, то женщины были в своих передвижениях более свободны. Во-первых, потому, что территория, где происходило собирательство, находилась в пределах района проживания, во вторых сам процесс собирательства не терпит шаблонов в передвижениях. Он подразумевает поисковые продвижения. Кроме того, собирательство как вид хозяйственной деятельности требует больших территорий, на которых, конечно, не было определенных маршрутов кроме как подходов к местам собирания пищевых компонентов. Свобода в выборе и решении передвижения во время собирательства, в конце концов, переросло в свободу выбора мест поселения основной части праобщины если на то была необходимость. Таким образом, выбирать места стоянок, обустройство и поддержание порядка в стойбищах стали женщины – архантропы. Охотничьи группы, прибывавшие в места постоянного проживания в определенной мере вынуждены были подчиняться тем порядкам, которое там стали проявляться в результате внесения нового более активными и удачливыми группами, которых женщины, скорее всего, и выбирали для продолжения рода. Это была одна из предпосылок возникновения матриархата(211).
