Гагарин (СИ) - Матвиенко Анатолий Евгеньевич

Обязательно вспоминали Бондаренко, Комарова и Беляева, выпивали не чокаясь, ставили три налитых рюмки с водкой, прикрыв их кусочками хлеба. Понимали, что годы идут, первому набору за полтинник, и когда-то наступит срок, с которого количество рюмок с хлебушком будет больше.

Из сравнительно молодых в этот узкий круг был допущен только Павел Харитонов — волевым решением Юрия Алексеевича, никак не объяснявшего свой выбор, только твердившего: ему верю как самому себе. Против Паши никто не возражал, но только когда посиделки намечались с жёнами, мадам Харитонова раздражала жён других космонавтов своей молодостью.

После возвращения с «Салюта-13» в гагаринскую элит-компанию космонавтов будет допущен и Андрей, всегда принимаемый здесь радушно независимо от успехов. У него своя комната на втором этаже, обставленная наилучшим образом, с запасами одежды, обуви и белья, книжками на полке, пачками аудиокассет и большим стереомагнитофоном, тренажёром, гантелями… Но он здесь не жил. Только ночевал иногда. После окончания училища жил самостоятельно, проложив невидимую границу, за которой простирается его суверенная территория.

Ксюша гостила здесь чаще, очень разная для отца и матери. С мамой могла часами журчать на чисто девчачьи темы, откровенничала только с папой, он порой предполагал, что Алла до сих пор считает дочку девственной. В общем, та умела радовать обоих родителей.

Поскольку Андрей не смог бы принять приглашение никак, запертый в ограниченном объёме в тридцати шести тысячах километров над Землёй, Гагарина-младшая ожидалась на выходные одна, в том числе для очередной домашней психотерапии, понадобившейся после признания в желании тоже отправиться в космос.

Глава 6

6.

Алла Маратовна, любившая повторять: est modus in rebus (во всём нужно соблюдать меру), сама никогда не придерживалась этого правила, когда дело доходило до возможности побаловать себя саму. Ксения с некоторым усилием сдерживала ухмылку во время показа обновки, это действо стоило бы назвать новомодным английским словом «презентация».

Регулярно катаясь в «волгах» на протяжении двух десятков лет, Алла научилась с большего разбираться в устройстве автомобиля, а по такому случаю начиталась умных статей из журнала «За рулём» и блистала, наверняка репетируя будущее выступление перед гостями цэковского уровня.

— Лимузин «Березина МАЗ-3301» сложно было купить даже нам, машина считается настолько удачной, что практически все партии поставляются на экспорт в Европу за твёрдую валюту.

— Да, дорогая, — перебил Юрий Алексеевич. — И этот экземпляр, если бы не моё скромное участие, предназначался в Австрию. Вот только буквы МАЗ в названии мне не нравятся. Знаешь ли, МАЗ как-то больше ассоциируется с самосвалом. Или тягачом для ракетной пусковой установки.

— Чепуха! В Австрии не распространены грузовики МАЗ, и там прекрасно приняли «березину», покупают её охотнее германских машин. Пусть у «мерседесов» и БМВ шикарнее отделка, наша выигрывает ценой, а надёжность белорусских грузовиков известна. «Березина» выпущена на совместном предприятии МАЗа и АвтоВАЗа и во многом копирует «Ауди-100». На Минском моторном заводе доработан двигатель от ВАЗ-2106, добавлен пятый цилиндр, мощность выросла до ста лошадиных сил. На Сморгонском агрегатном заводе освоен выпуск пятиступенчатой КПП с передачей крутящего момента на передние колёса. Рулевое управление реечное, гораздо более приятное, чем в наших прежних «волгах» и ксюшиных «жигулях», не требует таких усилий.

— Из-за чего дирекция концерна «Ауди-Фольксваген» пытается с нами судиться, обвиняя в слишком наглом сдирании технических решений с «Ауди-100». Мама! Пока ты не начала лекцию о прелестях торсионной задней подвески своей красавицы и фазах газораспределения, покорми меня и отца ужином.

Алла надула губы. Обманутые ожидания, что дочь попросит ключи и разрешение покататься на блистающей лаком чёрной машине, размером с «волгу», несколько смазали эффект торжества.

— Идём! Приготовила твою любимую утку по-пекински в московском исполнении.

То есть без специальной печи, вишнёвых дров и соуса «хойсин», попросту натёртую мёдом, обсыпанную специями и приготовленную в обычной газовой духовке. Всё равно очень вкусную, но посольство КНР в Москве пригрозило бы дипломатическим скандалом, если бы там узнали, что такую утку посмели назвать пекинской.

Сели за обеденным столом на кухне, он вмещал до шести персон, и там было уютнее втроём, чем за огромным «аэродромом» в зале, где рассаживались космонавты с семьями. Сверху спускалась лампа с плетёным из лозы абажуром, подарком из Гжатска.

Когда утка была поделена на порции, и большая её часть исчезла в организмах участников трапезы, Юрий Алексеевич вытер руки от жира и достал глянцевое фото, показав обеим дамам.

— Какая прелесть! — воскликнула Алла, полностью оттаявшая, комплименты по поводу утки смыли неприятный осадок от прерванной презентации авто. — Давно она у тебя?

— Второй день. Извини, не показал. Берёг как сувенир на приезд Ксюши.

Изображение, переданное по системе космической связи, содержало чрезвычайно довольную физиономию Андрея, прижимавшего к лицу мохнатую собачью мордочку. Судя по выражению животного, оно тоже находилось в отличном настроении.

Алла вздохнула, отдавая фотку дочке.

— Он так просил собаку… Но созрел вполне для этого только годам к четырнадцати. А если бы разрешили, что тогда? Уехал в авиационное училище, ты в командировках, я на работе, Ксюша в меде и ей некогда, кто бы о собаке заботился? Вот выйду на пенсию — обязательно. Но это будет только моя.

— Обязательно самая породистая в СССР! — подколола дочка. — Будешь тренировать на ней eloquentia canina (на латыни — собачье красноречие, то есть едкая манера речи).

— Я так скучаю, милая, когда тебя нет с нами. А когда приходишь — совершенно несносная!

— Я тебя тоже люблю, мама.

Они обнялись, Гагарин забрал фото и посмотрел на изображение долгим взглядом.

— За него Андрей получил выволочку от полковника Вачнадзе. Там, на станции, сейчас четыре животных-млекопитающих, все самки. Одна собачка и макака находятся в незащищённой части биоотсека, они постоянно зафиксированы, получают успокоительные, воду, пищу, Андрей с Павлом убирают из-под них контейнеры с мочой и калом, на этом всё. Контрольные экземпляры живут в первой трети от люка в центральный отсек, там стенки из свинца и урана. Космонавты должны их выпускать, играть, обеспечивать хоть минимальную подвижность. В этом отделении нет никаких кнопок и тумблеров, безопасно. Мальчики поделили животных, Харитонов взял макаку, наш развлекает собачку-дворняжку. Естественно, привязались, зная — однажды их отвезут их на Землю на убой для исследования. И вот до чего докатились — пустили животных в бытовой отсек.

— Но там же оборудование! — заметила Алла.

— Именно. Как-то Вачнадзе затеял внеочередной сеанс связи, включает и видит перед пультом на станции обезьянье рыло. Макаке он тоже чем-то не понравился, она оскалила клыки, наорала на него, а потом ударила когтями по экрану, едва не размолотила кинескоп.

— И что полковник? — спросила Ксюша.

— Орал: ой вей, всех уволю к чертям собачьим и обезьяньим, вах, какие «нэдысциплинированные». Мне звонил, спрашивал, может, теперь макака управляет станцией и поведёт её на таран американской? Точь-в-точь как мой первый инструктор на МиГ-15 под Чкаловым: «отлетался, макака, драная».

— С тридцати шести тысяч километров не уволит, — прагматично заметила Гагарина-младшая.

— Естественно. Если полёт обойдётся благополучно, им спустят это прегрешение. Всё же отремонтировали станцию, ввели её в строй до прибытия грузовика с запчастями и инструментами, несмотря на то, что ущерб значительно превысил ожидаемый. Молодцы… и так подгадили сами себе со зверушками.

— С другой стороны, у нашего сына меньше шансов попасть в марсианский экипаж, — Алла осталась верна себе. — А дочь, даже если осуществит свою безумную мечту, будет ещё слишком малоопытна.