Проклятье, с*ка! 2 (CB) - Морале Антонио

— Давайте сначала проверим, София Илинична, что там у вас случилось, потом видно будет. — отвертелся я.

— Вот видишь! — довольно прищурилась старушка. — Я же говорю, ты не такой!

Илинична обрадовалась мне, словно родному внуку, которого у неё отродясь не было, взяла под локоток и торопливо повела в сторону подъезда. А ведь и детей у неё было не так уж много — всего два. Так что сказка о матери-героине рассыпалась в прах ещё при первой нашей встрече.

Мы поднялись на третий этаж по длинной широкой лестнице, остановились напротив двери соседа старушки, и та молча ткнула в сторону соседской квартиры пальцем, сделав огромные круглые глаза. Что бы это значило? Опасность? Возможно.

— Там открыто, я проверяла. Ну а как иначе? — прошептала Илинична на мой осуждающий взгляд.

— Внутрь заходили?

— Нет, ч-то ты-ы! — скривилась старушка и добавила. — приоткрыла, в щелку заглянула и закрыла обратно.

— Так а с чего тогда решили, что там убийство произошло?

— Так… Как… — растерялась героиня труда, открывая рот как рыба и пытаясь подобрать слова. — Так Коленьки сегодня не было видно. И мусор он не выносил, я в глазок видела. И это ещё… — старушка помялась и отвернулась в сторону. — Чувствую я, что что-то не так там, прям смертью веет из квартиры. Мы старые люди такое чувствуем. Вот доживёшь до моих лет…

— Так, давайте по порядку и подробнее. — перебил я её. — Кто там живёт? Коленька? Это ваш сосед?

Кивок.

— Он один живёт, или ещё кто-то?

— Один. — кивнул старушка.

— Хорошо. Дальше. Что вы видели с самого утра? По порядку.

— Часов в пять из его квартиры девка вышла… Наверное, она и убила Коленьку. Такой хороший, вежливый всегда был…

— В пять? — снова пришлось перебивать Илинишну.

— А что? У меня бессонница! Я как раз к глазку подошла, смотрю, девка из его квартиры выскользнула, как воровка, и вниз по ступенькам.

— Ладно. Допустим. Почему девка… девушка… должна быть убийцей? Может просто эта…

— Праститутка? — охотно подсказала София Илинична, сделав выговор на «а». — Не. На праститутку не похожа. Слишком скромная.

— Лицо видели?

— Нет. Только фигурку. Тоненькая такая, шустрая, юркая. Молодая.

— Точно молодая? Лицо то не видели! — недоверчиво уточнил я.

— Точно! — уверенно кивнула старушка и добавила: — Наверное.

— Понятно. — задумчиво проговорил я, посмотрев на дверь. Звонка нет — как к нему гости приходили? В такую дверь хрен достучишься. Да и хата, наверняка, огромная. То, что творится в одной части, не слышно в другой.

— А! Ещё и мужик был. — вспомнила бабулька. — Но мужик раньше ушёл… Он точно не при чём.

— Мужик? — пришлось мне внимательно взглянуть на собеседницу, то ли она на ходу придумывает, то ли правда такая манера подачи информации у старушки. Теперь я понимаю, почему на её вызовы никто не хотел ездить.

— Мужик. — подтвердила и уверенно кивнула та.

— На сколько раньше?

— Где-то на час… Высокий такой, сильный. Но лицо прятал, я не разглядела его.

— Так может у вашего Коленьки гости допоздна засиделись, и начали к утру расходиться?

— Ты меня за выжившую из ума дуру не держи, Максимка! — нахмурилась старушка. — Я ещё о-го-го!

— Да я и не держу. — пожал я плечами.

— И не держи! — согласилась старая.

— И?!

— Не было у Коленьки таких друзей. Он вообще никого домой не водил, бобылём жил.

— И баб не водил? — удивился я. — Может он из этих был, из альтернативных?

— Да не! — помотала головой Илинична. — Коленька нормальный был. А бабы… Была у него одна постоянная, но они расстались два месяца назад.

— Хм… — задумчиво протянул я, размышляя, что делать.

— А ты зайди сам и глянь! Чего мы тут ноги оттаптываем зря?

— Нельзя мне без понятых. Да и повода особого нет…

— Ох ты! А ты слышал, кто-то там о помощи кричит?! — уверенно закивала старая головой и расширила в ужасе глаза.

— Нет, не слышал.

— А я слышала! Заходи давай! Теперь можна.

— Ох и хитрая ты, София Илинична! — пожурил я старушку.

— А то! Я же дитя Миллениума, мы все такие хитрые были. Это вы сейчас простые пошли, как говорила моя бабка — как три советских копейки.

— Ладно. Помолчите… пожалуйста. Зайду я туда, зайду…

— А пушка у тебя есть?

— Пушка? — удивился я.

— Ну этот — пистолет. Или хотя бы шокер.

— Нет. Мне пока не положено табельное оружие.

— Ох, Максимка. Бедовый ты парень! У меня есть! — Илинична гордо достала откуда-то из карманов маленький чёрный предмет с двумя острыми иглами на конце, и дважды щелкнула на кнопку, с громким треском пропустив между иголок яркую электрическую дугу разряда. — Давай, заходи внутрь, хватит лясы точить! Я прикрою.

— Стойте здесь. Не нужно меня прикрывать. — строго приказал я.

— Да как скажешь, командир. — легко согласилась она, и воровато глянула вверх и вниз лестничного пролёта.

— Я серьёзно! — на всякий случай гыркнул я на ней. — Стойте…

— Да поняла я, поняла. Стою на шухере. В смысле, на месте и никуда не рыпаюсь.

Я молча кивнул и осторожно потянул за входную ручку тяжёлой двери.

Квартира. Обычная старая сталинка. Богатая сталинка — как здесь и принято. Два этажа, резная лестница на входе, несколько просторных комнат… Столовая, прихожая, гостиная, комната с секс игрушками... Да уж… А вот и спальня. Светлая белая комната, свет, льющийся из окна, и хозяин квартиры. Видимо, хозяин. Теперь уже бывший.

Ну да, так она меня и послушалась! Старушка занырнула в комнату раньше меня, больно ткнув локтём в бок, и растерянно остановилась прям напротив большой кровати с лежащим на ней Коленькой.

— София Илинична! — попытался одёрнуть я её, но было уже поздно.

— Ох ты ж батюшки! — пробормотала старушка и вынырнула из спальни так же быстро, как секунду назад и ворвалась. — Это же соседушка мой, Максик. Он живой?

— Мертвее не бывает! — уверенно заявил я, последовав за старушкой в прихожую. — Вы как, в порядке?

— В порядке, в порядке. — пробормотала она побелевшими от волнения губами. — Иди туда, смотри сам, что там. Я туда больше не пойду!

Как будто я её звал или тащил туда силой.

— Может, ты бы подмогу вызвал? — заглянула старушка мне в глаза и на секунду сжав мои руки в своих.

— Разберёмся… — пробормотал я и шагнул в сторону спальни. — Сначала осмотрюсь сам…

Тело абсолютно голого мужчины в кровати, так называемого, Коленьки…

Перерезанное горло, от уха до уха, и огромная лужа крови, впитавшаяся в матрас. Не это было самое странное. Тело было высушенное, словно старая мумия. Как вообще Илинична признала в нём своего соседа? Хотя, лицо более-менее осталось человеческим, только сильно исхудавшим. Странно всё это. У нас появился упырь? Но кровь-то на месте, вроде. Странно.

Я прошёлся по комнате. Огляделся, проверил ящики прикроватных столиков и одежду, аккуратно сложенную на полу. Ничего лишнего, всё только мужское, хозяйское. И это явно не ограбление. Дорогие золотые часы, толстый бумажник, очки, золотая серёжка в ухе покойника и перстень на пальце — всё самое ценное на месте.

Вырисовывалась самая простая и примитивная версия. Пришли к Коленьке друзья, мужчина и женщина, посидели, выпили… И бутылки на столе в гостиной стоят с бокалами. А потом мужик побежал в магазин за добавкой. И пока гость бегал, Коленька соблазнил свою гостью. Или не соблазнил, а всё у них было по обоюдному. Может даже эта девушка была не его, а того несчастного, который за добавкой бегал. Вот тут можно придумать самое интересное.

Мужик вернулся… Илинична могла не видеть этого, не дежурила ведь она целый час у зрачка. Вернулся, и застал свою благоверную в объятиях другого. Или даже не в объятиях, а на члене — это ещё хуже. Начали парни выяснять, кто прав, кто виноват, и в итоге — труп. Один-ноль в пользу гостя. Хотя, если Коленька успел сделать дело, то один-один.

Да уж. Банально. Самая обычная бытовуха. Если бы не одно «но». А может и не одно. Мужика высушили… И здесь пахло, просто фонило Силой… Я прекрасно знаю, как выглядит выброс Силы после секса, и здесь был хороший выброс. Очень хороший!