Владимир Контровский - Ракетоносцы. Адское пламя
Значит, надо исправлять ситуацию, и немедленно, пока она из угрожающей не стала катастрофической. Преследование удирающего флота адмирала Кинга придётся прекратить – за два сладких места одной рукой не ухватишься, – и бросить все силы к Пуэрто-Рико, чтобы навести там порядок. Решено!
…Авианосцы Хохзеефлотте разворачивались против ветра и поднимали в воздух эскадрильи «берсерков» и «нибелунгов»: по расчётам, они достигнут целей ещё до полудня. И полным ходом двинулись к проливу Мона линкоры и крейсера – их командиры надеялись, что главному калибру у берегов Пуэрто-Рико тоже найдётся работа по специальности.
* * *04 апреля 10.45
«Там их столько, что у нас не хватило патронов!» – доложил по возвращении командир ударной волны, выпущенной «каноэ» адмирала Богана для атаки флота вторжения. Адмирал и сам уже понял, что нужен второй удар: успех обозначен, противник понёс потери (три германских эскортных авианосца выведены из строя), Хэлси и Олдендорф прорвались к Гуаяме и Гуаянилье, сея панику и топя всё, что попадало под стволы их башенных орудий, – надо этот успех закрепить, и тогда флот континенталов отхлынет от Пуэрто-Рико штормовой волной, разбившейся о скалы. И контр-адмирал Боган приказал поднимать вторую волну для удара по итальянским линкорам, всё ещё мешающим кораблям Олдендорфа бесчинствовать у Гуаянильи. Мысли о русских авианосцах он выбросил из головы: проблемы надо решать по мере их поступления – этих авианосцев покамест не видно и не слышно, а минут через сорок истребители первой волны дозаправятся, пополнят расстрелянный боезапас, и будут снова готовы к бою с кем угодно.
Командующий соединением эскортных авианосцев Атлантического флота США не знал, что подводная лодка «U-173», оторвавшись от преследования, подвсплыла, вышла на связь, и её радио было услышано. Адмирал Макаров узнал, где находятся «каноэ» Богана, и русские самолёты – сто пятьдесят боевых машин, семьдесят три «единорога» и семьдесят семь «беркутов», – уже резали крыльями воздух, с каждой минутой приближаясь к Пуэрто-Рико.
Локаторы засекли их приближение, когда американские самолёты первой волны сели на свои авианосцы и были поданы лифтами на ангарные палубы «Раджи», «Рани», «Шаха», «Эмира», «Набоба» и «Хедифа» для дозаправки и перевооружения, а с «Премьера», «Куин», «Трампетира», «Императора», «Спикера» и «Арбитра» взлетали «авенджеры» и «хеллкэты» второй волны. Почти одновременно гидросамолёт с крейсера «Саванна» сообщил «на норд-норд-вест… …двести семьдесят пять миль… …координаты… …соединение противника, в составе которого один или два линейных корабля и два или три больших авианосца». Но это донесение было запоздалым: «единороги» и «беркуты» уже выходили на цель.
Русская атака застигла «каноэ» адмирала Богана во время смены воздушного патруля – одни истребители садились, другие взлетали, – и смена эта была затруднена безветрием: тихоходные эскортные авианосцы испытывали затруднения при подъёме самолётов, их старт затягивался. Возникла сумятица, а через десять минут первые русские бомбардировщики, сожрав мили, отделявшие их от американских кораблей, вошли в пологое пикирование, и рухнули в море первые «хеллкэты», сбитые «беркутами». А ещё через десять минут над авианосцем «Набоб» взметнулся к небу дымный гриб взрыва.
Взрыв эскортного авианосца «Набоб»
Русские многоцелевые торпедоносцы-бомбардировщики «единорог» были пригодны и для топмачтового бомбометания – эффективный боевой приём против небронированных крупных целей вроде транспортов или тех же авианосцев. Пятисоткилограммовая бомба, дельфином скользнув по воде, подпрыгнула и врезалась в борт «каноэ», чтобы через пару секунд превратиться в корабельном брюхе в сгусток рычащего пламени и раскалённых газов. И это было только началом…
Авианосец очень уязвим – всего одно попадание превращает его в пылающий факел, особенно если на его палубах стоят заправленные самолёты с подвешенными торпедами и бомбами. За считанные минуты море густо раскрасилось дымами горящих кораблей: кроме «Набоба», попадания получили «Раджа», «Хедиф» и «Спикер»; близкие разрывы повредили «Эмир» и «Трампетир». Размахиваясь для нанесения нового удара, контр-адмирал Боган сам получил удар, и очень чувствительный.
Авианосцы Кларка – «Хэнкок» и «Кэбот», находившиеся чуть восточнее направления атаки «единорогов», – не пострадали, а младший флагман 4-й оперативный группы, второй раз за два дня ставший свидетелем сокрушительного удара русских самолётов, горел жаждой мести. И пока «единороги», разделив цели, деловито чинили суд и расправу над «каноэ», он поднял в воздух все имевшиеся у него боевые машины: двадцать четыре пикирующих бомбардировщика, двадцать два торпедоносца и двадцать восемь истребителей. Ударная волна устремилась на север – туда, откуда прилетели самолёты адмирала Макарова.
* * *04 апреля 1944 года, 11.15
Пилоты второй ударной волны, взлетевшей с палуб «каноэ» контр-адмирала Богана, не оглядывались назад. Молодые лётчики были полны решимости как следует всыпать «этим макаронникам», чтобы навсегда отбить у них охоту соваться к берегам Америки. Но одной решимости было мало: требовался ещё и опыт, которого не хватало. За годы войны Америка на Карибах и в Полинезии, на севере и на юге потеряла тысячи обученных пилотов палубной авиации, и лётные школы не успевали готовить новых. Лучшие выпускники и опытные лётчики направлялись на ударные авианосцы US Navy – авиагруппы эскортных «каноэ» формировались по остаточному принципу. И недостаток опыта не мог не сказаться.
Итальянский тяжёлый крейсер «Тренто»
Пилоты ошиблись при выборе целей – в дыму горящих кораблей, среди множества всплесков снарядных разрывов, они приняли тяжёлые крейсера «Тренто» и «Триесте» за линкоры адмирала Кампиони и атаковали их с большим азартом. Атака увенчалась успехом – «доунтлессы» и «авенджеры» с «Премьера», «Спикера» и «Арбитра» потопили «Тренто» и повредили «Триесте», свято уверенные в том, что расправляются с «Италиа» и «Рома» (или «Витторио Венето»).
Лётчики с «Трампетира», «Императора» и «Куин» тоже ошиблись, но их ошибка была куда более серьёзной. Линкоры Олдендорфа вели огонь из всех орудий по десантным судам, жавшимся к мелям у Гуаянильи, перелёты рвались на берегу, взметая фонтаны песка и перемолотой зелени, и вдумчивый командир эскадрильи пикирующих бомбардировщиков с «Императора» посчитал, что перед ним не американские, а итальянские линейные корабли, обстреливающие берег и осыпающие солдат генерала Паттона тоннами взрывчатой стали. И он лихо атаковал линкоры US Navy, увлекая за собой эскадрильи с «Трампетира» и «Куин».
В результате яростного обмена friendly fire[15] два американских самолёта были сбиты (когда на головы моряков Олдендорфа упали первые бомбы, на кораблях решили, что их атакуют германские самолёты с фальшивыми опознавательными знаками), а «Нью-Мексико» получил прямое попадание тысячефунтовой бомбой, по счастью не причинившей фатальных повреждений. Разразившийся в эфире ураган проклятий, обильно сдобренных сленгом нью-йоркских и чикагских трущоб, оказался эффективней зениток и вразумил чересчур рьяных пилотов – сконфуженные лётчики, виновато покачав крыльями, удалились.
Разгром флота вторжения не состоялся – кроме «Тренто», американцы записали на свой боевой счёт всего лишь несколько десантных судов, – и адмирал Кампиони продолжал сдерживать корабли Олдендорфа огнём своих линкоров и торпедными атаками эсминцев под прикрытием дымовых завес.
А в половине двенадцатого самолёты с «Агилы» к западу от Пуэрто-Рико настигли «Рэндольф» и сопровождавшие его крейсера, не имевшие прикрытия с воздуха: события в это утро развивались стремительно, и Боган с Кларком попросту забыли об этом отряде.
Итальянские лётчики по уровню боевой подготовки уступали германским пилотам, но беззащитный повреждённый авианосец оказался для них доступной целью. Через полчаса после начала атаки «Рэндольф» превратился в громадный плавучий костёр, колыхавшийся на волнах. А в полумиле от него пошёл к дну лёгкий крейсер «Билокси», исклёванный бомбами и авиаторпедами. В воде оказалось две тысячи человек (крейсер был перегружен спасёнными с «Энтиетама»), многие из которых были ранены, и на эту аппетитную приманку потянулись акулы, кровожадные обитательницы Карибского моря, привыкшие разнообразить своё меню человечинкой ещё со времён Генри Моргана и его коллег по пиратскому промыслу. Когда итальянские самолёты улетели, и эсминцы эскорта занялись спасением людей, очень многих спасать было уже поздно: около ста выловленных трупов были изувечены хищницами, на телах десятков выживших остались следы укусов, и никто не мог сказать, сколько моряков погибло в акульих зубах…
