Александр Антонов - Орлы и звёзды
– Ну, хорошо, – согласилась я. А как вы предполагаете объяснить наше исчезновение?
– Конечно, это будет несколько хлопотно, – ответил Игнат Степанович, но при наших возможностях мы что-нибудь придумаем. Я думаю, наследники Михаила Макаровича не сильно пострадают, если им не достанется автомобиль?
– Думаю, нет, – ответила я. – Понимаю. Вы выкупите из морга два бесхозных трупа и организуете для них автомобильную катастрофу.
– Ну, как-то так, – кивнул Игнат Степанович.
Я решительно достала остатки позаимствованных у Михаила денег и протянула учёному.
– Это на расходы!
– Но это много, – испытывая неловкость, ответил он.
– То, что останется, употребите на нужды вашей организации, – твёрдо сказала я. – И не беспокойтесь, на наследстве это отразится крайне мало.
Игнат Степанович принял деньги и посмотрел на меня.
– Вы что-то ещё хотите спросить?
– Да. Скажите…
Глава седьмая
Тук-тук… тук-тук. Тук-тук… тук-тук. Нет, правильнее всё-таки, стык-стык, … стык-стык; стык-стык, … стык-стык. Брось, Глеб Васильевич, фигнёй маяться. Оставь колёса в покое. Пусть стучат, как хотят. Лишь бы катились, унося прокуренный вагон подальше от затерянной в Барабинской степи станции Каинск-Томский, где так неровно прожил ты несколько последних недель…
* * *Если и оставались у меня какие сомнения, канули они в Зазеркалье, откуда смотрел на меня растерянным взглядом заметно помолодевший Глеб Абрамов. Пришла пора крепко подумать. Чем я и занялся сразу после завтрака, который прошёл в неловком молчании. Щёки Вари вспыхивали при каждом моём слове, взгляде, и я постарался ограничить и то, и другое. Наскоро поев, я сослался на недомогание и укрылся в комнате, где оседлал единственный стул и погрузился в размышления. Варя, видимо, боясь меня побеспокоить, где-то притаилась, и тишину нарушали только скрип снега под ногами редких прохожих за окном и мерный стук ходиков за стеной. В такое обстановке думалось вольготно, и уже к обеду распорядок жизни на ближайшее время был составлен. Цель номер один: к началу февраля 1917 года попасть в Петроград. И хорошо не одному, а с небольшим отрядом. Для этого мне нужно легализоваться, влиться в ряды местных большевиков, принять на себя обязанности по формированию Красной Гвардии, и уже внутри этого процесса сколотить группу преданных мне душой и телом бойцов. Варя в этот план никаким боком не вписывается. Поэтому в ближайшее время нужно сменить квартиру. При этом Варю не обижать – дистанцию устанавливать постепенно. К исполнению плана приступить незамедлительно.
За обеденный стол сели уже втроём: Василий Митрофанович вернулся из поездки. Кушали обстоятельно, обмениваясь лишь короткими фразами. Машинист то и дело кидал озабоченный взгляд на дочь – девушке плохо удавалось скрывать своё смятение. Когда хозяин насытился, я решил задать интересующий меня вопрос:
– Василий Митрофанович, я, как вы знаете, остался без документов. Не посоветуете, как мне паспорт выправить?
Машинист на какое-то время задумался, потом встал из-за стола.
– Вот что, Глеб Васильевич. Вопрос твой мне понятен, но ответ я смогу дать только после того, как посоветуюсь со знающими людьми. Придётся тебе чуток потерпеть.
Сказал, оделся и ушёл. Видимо, к нужным людям. А мы с Варварой остались вдвоём. Молчать под робкие взгляды и потаённые вздохи было неловко, и я спросил Варю, какие книжки она любит читать? Среди названых авторов знакомых было крайне мало. Но я выяснил, что с сочинениями господина Дюма-отца Варвара не знакома вовсе. Я тут же предложил ей послушать историю моряка из французского города Марселя Эдмона Дантеса. Никогда не считал себя хорошим рассказчиком, но Варя слушала затаив дыхание. Я ещё не успел пересказать содержание первого тома «Графа Монте-Кристо», когда вернулся Василий Митрофанович. Варя тут же занялась приготовлением ужина, а машинист сел напротив меня за стол и негромко сказал:
– Передал я твою просьбу нужным людям. Денька через два обещали дать ответ.
На следующее утро Василий Митрофанович отбыл в очередную поездку, а я продолжил нашпиговывать Варин мозг красивыми историями, надеясь таким образом отвлечь её мысли от моей персоны, и, боюсь, слабо в этом преуспел.
Машинист вернулся вечером следующего дня и не один. Следом в дом вошёл статный парень, кивнув в сторону которого Василий Митрофанович шутливым тоном произнёс:
– Знакомься, Глеб Васильевич, – это Тимоха, Варин, стало быть, жених!
Молодые люди разом смутились, а Варвара возмущённо укорила отца:
– И что вы такое, тятенька, говорите! – Но подошла к парню и они о чём-то зашептались.
Василий Митрофанович меж тем сказал:
– Собирайся, Глеб Васильевич, Тимоха тебя проводит. Хотят с тобой поговорить по нужному тебе делу.
Шедший впереди парень старался держаться непринуждённо. Но я-то видел, что спина его напряжена. Видимо, не простой разговор мне предстоял.
В доме, куда привёл меня Тимоха, за столом сидели два человека. Один из них встал, освобождая место. Когда я уселся, он остался стоять за спиной. Туда же переместился и Тимоха. Они так щекотали мне спину взглядами, что я невольно улыбнулся. Сидевший передо мной мужчина, лет около тридцати, удивлённо вскинул брови.
– Я смотрю вам весело, господин Абрамов, или как вас там?
Тут пришёл черёд изображать удивление мне.
– Но я действительно Абрамов. Правда, никаких документов, подтверждающих это, я предоставить не могу. У вас что, есть основания не доверять моим словам?
– Так ведь если человек солгал один раз, что ему мешает солгать ещё? – недобро усмехнувшись, спросил человек за столом.
Я, стараясь не обращать внимания на сопение за спиной, всё ещё спокойно поинтересовался:
– О какой лжи идёт речь?
Проигнорировав мой вопрос, мужчина продолжал сверлить меня насмешливым взглядом с намерено плохо скрытой в нём угрозой. Я ответил ему не менее насмешливым взглядом, но с лёгкой примесью скуки. Это, видимо, его задело, и взгляд его сразу стал жёстким.
– Тут ведь вот в чём дело, – произнёс он тоном следователя изобличающего преступника. – Нашли мы тех молодцов, что напали на Варвару Знаменскую.
– И что? – пожал я плечами, хотя уже хорошо понимал, куда он клонит.
– А то, что они божатся, что ничего у вас не похищали.
– Нашли, кому верить, – спокойно ответил я.
– Это верно, – кивнул «следователь», – народец они гнилой. Но в данном случае сказали правду. Поэтому отвечайте: кто вы такой?!
Мужчина угрожающе приподнялся, опершись обеими руками на стол. За спиной тоже произошло движение. Это была ошибка номер два. Номер один произошла много раньше, когда они не убрали с противоположной стены зеркало. Видно в нём было немного, но пространство сразу за моей спиной просматривалось отчётливо. Теперь в него разом вступили две фигуры с наганами в руках. Более благоприятного момента, чтобы изменить ситуацию в свою пользу, можно было и не дождаться. Я взметнулся с табурета, на котором сидел. Он с грохотом упал на пол. Вслед за этим последовал шум падения двух тел. Я оставался стоять на ногах, а мой визави, пребывая всё в той же позе, разглядывал дырочки в дулах двух наганов, смотрящих ему прямо в лицо. Красота! Которой я, впрочем, не смог насладиться в полной мере. Поверженные мной боевики уже подавали признаки жизни. Но их никто и не собирался вырубать всерьёз и надолго. Я отступил к стене продолжая держать наганы в боевом положении.
– Встаньте у него за спиной! – скомандовал я парням, которые не до конца ещё осознали, что с ними произошло, а потому безропотно выполнили указание. Их руководитель, не меняя позы, буравил меня злым взглядом. Когда все трое оказались по ту сторону стола я опустил руки и произнёс вполне миролюбиво, обращаясь к сердитому мужчине:
– Отпустите парней, пусть погуляют, пока мы с вами беседуем. Да вы садитесь, … товарищ.
Злость в глазах мужчины сменилась настороженным любопытством. Он кивком отпустил парней. Когда они покинули помещение, я поднял табурет, поставил на прежнее место, уселся и, положив наганы на стол, пододвинул их рукоятками к мужчине. Тот не спеша рассовал оружие по карманам, продолжая разглядывать меня совсем уже не враждебным взглядом.
– И всё-таки я повторяю вопрос: кто вы такой?
– Абрамов Глеб Васильевич, – раздельно произнёс я. – По крайней мере, в документах, в которых я нуждаюсь, должно быть указано именно это.
– И откуда же вы такой на нашу голову свалились? – насмешливо спросил мужчина.
– Прежде чем ответить на этот вопрос я хотел бы узнать, к кому я попал?
– А разве вы ещё не поняли? – удивился мужчина.
– Ну, не то чтобы совсем не понял, – ответил я. – То, что вы не охранка и не уголовники – это мне ясно. Но насчёт того: эсеры ли вы, эсдеки или анархисты – тут я теряюсь в догадках.
