Роберт Шмидт - Метро 2033: Бездна
— Полагаю, ты всегда можешь воспользоваться фокусом с повязкой, — напомнил ему Станнис.
Перевязать голову — было хоть каким-то выходом. Учитывая, сколько времени прошло, местные не должны бы поглядывать с подозрением на пришельца с замотанным правым виском, и уж наверняка не станут видеть в нем агента враждебной фракции, которая перестала существовать многими годами ранее. «Это может удаться, — мысленно признал Учитель, — но не наверняка». Он все еще не был уверен, хороша ли идея кузнеца и его соратников. Хотя перед ним лежал очень подробный план туннелей, оставалась одна, но большая проблема: на карте этой отображалась ситуация пяти-шестилетней давности. А с того времени многое могло измениться.
— Когда эти твои сталкеры в последний раз ходили на запад? — спросил он подозрительно.
— Некоторое время назад, — неохотно признался Станнис.
— Некоторое? — иронично произнес Учитель. — Мы, сосед, говорим о нескольких годах, так мне кажется.
— Не совсем… — кузнец слегка ухмыльнулся. — Трассу проверяют систематически, как минимум, раз в год, — уверил он Помнящего. — Конечно, неофициально.
— Твои парни неофициально входили в Зону? — удивился Помнящий.
Станнис фыркнул:
— Ты бы удивился, дружище, как много можно сделать без чьего-то надзора.
«Если бы ты знал, кому ты это говоришь», — подумал Учитель, сохраняя каменное лицо. Он и сам был лучшим доказательством таких слов. Никому бы и в голову не пришло, что он, необычайно спокойный человек, вскоре после прибытия на восток заключил договор с Иным и, проделав всю «мокрую» работу, превратил того в предводителя анклава. Об этом эпизоде нынче не знал никто, кроме самих заинтересованных сторон, из которых одна уже успела распрощаться с жизнью. Даже Белый не знал подробностей операции, которая дала иммунитет Немому. Услышал столько, сколько должен был — что отец его большой должник Помнящего. Конец, точка. Кузнец и его товарищи тоже не сумеют проникнуть в эту тайну. Ибо Учитель был уверен, что спасители его могли бы утратить желание спасать персону, которая тайно убрала наиболее разумного кандидата в предводители, приготовив жителям пятнадцать лет управления истинного деспота, а потом — и его глупого сынка, так легко поддающегося манипуляциям.
Никто не додумался до истинного положения дел, даже когда в Вольных Анклавах появились наконец-то купцы, прибывшие на территорию бывшего Средместья через несколько лет после Помнящего, предлагая уцелевшим не только товары, но и новости из остальных районов. Охотно рассказывали они обо всем, что происходило со времен Атаки, в том числе и о большой захватнической войне на западе, в которой столкнулись бывшие солдаты, стоящие в Козанове, и не менее отчаянные банды, контролирующие кварталы Нового Двора и Гендовую. Это от них, хотя и не непосредственно, Учитель узнал об окончательном падении бывшей своей колонии, о погромах, которые устроили остаткам Черных Скорпионов, и обо всей массе кровавых событий, сопровождавших возвращение Спортивок на спорные территории.
Он выслушивал эти доклады из вторых рук, поскольку опасался сам встать с купцами лицом к лицу — те моментально распознали бы в нем старого палача с запада. Татуировка, которая пробуждала дрожь у жителей подземелья от границ Мяста до самых обводных каналов, здесь, на северо-востоке, была всего-то еще одним странным украшением лица. О том, что эти символы значат на самом деле, местные узнали уже после того, как носящий их человек сделался уважаемым местной общиной Учителем. Потому ничего странного, что они высмеивали купцов, которые рассказывали невероятные, как им казалось, истории о безжалостных убийцах в мундирах, подчинивших себе чуть ли не четверть города. Ведь один из них был много лет их соседом и даже другом. Всегда вежливым и готовым помочь. Они видели в нем лишь отца-одиночку, истово опекающего сына-инвалида.
Учитель отряхнулся от этих воспоминаний.
— Если все так, как ты говоришь, ты должен хорошо знать, как выглядит ситуация на западе, — сменил он тему.
Станнис окинул его внимательным взглядом. Он был достаточно опытным заговорщиком, чтобы понять, к чему ведет собеседник.
— Не тяни меня за язык, дружище. Тебе не обязательно знать все.
— Я и не хочу знать все. Интересует меня лишь одна вещь. И касается она этой экспедиции.
— Тогда — спрашивай, — кивнул кузнец.
— Кто теперь управляет этими территориями? — Учитель указал на анклавы, находящиеся между пограничьем и Мястом.
На этот вопрос Станнис не ответил сразу, а когда наконец отозвался, в голосе его Помнящему послышалось… опасение?
— Еще год тому назад эти анклавы принадлежали Спортивкам, — пояснил он, — Но ситуация там предельно динамичная, а потому запросто можешь наткнуться там сегодня на Полос.
Спортивки и Полосы. Две конкурирующих банды, гопники и фанаты, захватившие каналы под самыми большими спальниками в Фабричном районе. Наибольшие и самые лютые враги Черных Скорпионов. Для них повязка на том месте, где каждый вражеский солдат носил татуировку, все еще могла быть подозрительной, особенно если находилась она на голове незнакомого и, к тому же, пожилого человека, а Учитель не сумеет скрыть возраст, как бы он ни старался.
— Твои парни доставят меня до границы Зоны и вернутся.
— Да.
Палец Помнящего продвинулся по той самой линии, которую некоторое время назад показывал его собеседник.
— И эту часть пути я должен преодолеть сам?
— Да.
Кузнец отвечал очень кратко, но, одновременно, резко и решительно.
— Знаешь, что Полосы или Спортивки сделают со мной, если я попаду им в руки?
— Не попадешь, — уверил его Станнис. — Мы позаботимся, чтобы отвлечь их внимание от пограничья.
— Несмотря ни на что, я бы предпочел идти через государство церковных, там и дорога в два раза короче, и…
— … в сто раз опасней, — закончил за него кузнец. — До Запретной Зоны ты доберешься, ни разу не выходя на поверхность, оттуда попадешь на старую свалку, а там до границ Мяста — рукой подать.
— От сталкеров, которые ходили в охране караванов, мы знаем, что туннели к югу от нас не настолько уж и непроходимые, как представляли это купцы, — защищал свою идею Учитель, — Торговцы обходили самые сложные участки, идя по поверхности, чтобы сэкономить время и облегчить труд носильщиков. Я спокойно преодолею большую часть известных мне осыпей и завалов. Могу обойти их и боковыми, узкими проходами — у меня-то не будет ящиков с товарами на спине.
— Знаю, знаю. Но проблема не в этом, — Помнящий заметил, что последнее замечание его кузнеца рассердило.
— Тогда — в чем? — решил он продолжить тему.
Станнис вновь поколебался, как и тогда, когда предлагал ему бегство.
— Хотя бы в том, что у нас там нет людей, которые сумеют тебе помочь, если что-то пойдет не так…
— А что может пойти не так? — засмеялся Учитель.
— Все.
— Ты преувеличиваешь.
— Не преувеличиваю. Можешь поверить мне хотя бы раз и прислушаться к доброму совету? — кузнец глянул ему прямо в глаза. — Той дорогой ты до цели не доберешься.
Помнящий тоже сделался серьезен.
— Ты что-то от меня скрываешь.
Станнис медленно кивнул.
— Верно. Однако я придержал только ту информацию, которая тебе не понадобится.
— Но…
— Никаких «но»! — рявкнул разозленный кузнец. — Или ты идешь конкретной трассой, или мы забудем об уговоре.
И потянулся к карте.
Помнящий схватил его за запястье. Они снова взглянули друг другу в глаза. На этот раз — напряженно. Очень напряженно.
— Ладно, я пойду, но с одним условием. Ты скажешь мне, отчего тебе так важно, чтобы я выбрал дорогу через Фабричный.
Станнис сжал губы, с трудом сдерживаясь, чтобы не взорваться. Длилось это несколько секунд, а потом черты его лица обмякли.
— Ладно, — обронил он, со значением поглядывая на руку.
Учитель ослабил пальцы и убрал ладонь.
— Говори.
— Мы хотим, чтобы ты доставил в Башню очень важную весть, которую получишь в анклаве Слепая Ветка, — наконец проговорил кузнец, упоминая о месте, где находился шлюз. — Это совершенно секретная информация, которая ни за какие сокровища мира не должна попасть в руки папских псов.
Глава 9
Исход
В туннеле под колодцем стояла очередь из собирателей. Люди спокойно ждали, пока гвардейцы проверят через визоры, пуста ли территория поблизости от выхода. Когда посланный наверх наблюдатель наконец спустился по сильно проржавевшим скобам, Бендер и двое его коллег принялись перетаскивать бетонные отбойники, из которых был сделан противовес, блокирующий толстый чугунный клапан. Семьсот килограммов бетона хватало для того, чтобы обезопасить один из немногочисленных выходов на поверхность. Механизм этой конструкции был сказочно прост. Три полудюймовых кабеля, проволоченные сквозь припаянные к средней части клапана ухваты, метром ниже сплетались в один толстый стальной канат. На нижнем его конце, сразу над фундаментом канала, размещалась крестовина, изготовленная из сваренных тавровых уголков. На нее и клали — слой за слоем — отбойники.
