Андрей Валентинов - Око Силы. Третья трилогия. 1991–1992 годы
– Мои, – вздохнул Лунин. – Товарищи выполняли особое задание и… В общем, отпустите…
– И оружие верните, – сурово заметил самарский доцент, не успокоившись до тех пор, пока не получил обратно свою «Астру». Генерал отошел к машине, где был радиотелефон, и у Николая появилось время, чтобы разобраться с пополнением. Валерий покорно выдержал несколько внушительных пинков в живот и лишь потом выдал Николаю ответный хук. Келюс обреченно покрутил пальцем у виска, на что бородач радостно ухмыльнулся.
– Можете не волноваться, гражданин начальник, мы даже не замерзли. Нас сразу взяли, так что мы выспались… Там есть второй вход… – добавил он еле слышным шепотом. Лунин бросил взгляд на темнеющий неподалеку горный склон и все понял.
Между тем генерал уже возвращался. Вид у него был почти веселый.
– Все в порядке, товарищи! – удовлетворенно заявил он. – На объекте «Пещера» вас ждут. Сейчас отключат экран.
Прибывшие удивленно переглянулись.
– Поглядим, – предложил генерал, – пока не отключили экран. Вы, товарищи, еще такого не видели!
Они прошли подножию горы и остановились у высокой бетонную стены. Большие чугунные ворота оказались заперты, но по кивку генерала охранники отворили боковую калитку. Келюс вошел вторым, сразу же за начальником станции, но, не пройдя и двух шагов, замер.
…На фоне темного, укутанного предутренним туманом горного склона ярко горел ослепительно-белый четырехугольник. Словно живое пламя, экран то вспыхивал, то темнел, будто какой-то шутник-великан наложил на гору горящую заплату…
– Вот, – удовлетворенно начальник станции генерал. – Пройти или пробить совершенно невозможно.
– Да… – Глебов озабоченно покачал головой, Алексей шумно вздохнул, Лунин же не удивился. Такая же завеса, только более тусклая, молочного оттенка, закрывала входы в «Карман». Скантр в нагрудном кармане сразу стал тяжелее, по телу заструилось приятное тепло. Николай обернулся, кивнул Плотникову.
– Мик! Наши скантры!..
– Мой у Виктора, – шепнул тот. – Только нам такой экран не пройти. Я говорил с Тернемом, тут нужен ваш скантр, с портретом. А с этими – сгорим.
Внезапно экран, исчез. Там, где только что горел огненный четырехугольник, остался лишь еле различимый в полутьме проход, внутри которого бледно светили небольшие лампы.
– Можно идти? – Глебов повернулся к Келюсу, но голос его звучал неуверенно.
– Они просят, чтобы вначале к ним зашли вы, товарищ Лунин, – подсказал генерал. Николай задумался, но тут к нему не спеша подошел Лхаст. Келюс не без удивления заметил, что длинный сверток по-прежнему находится в руке сына Вара. «Неужели действительно меч?» – поразился Келюс.
– Николай, – негромко, но уверенно проговорил дхар, глядя в сторону склона. – Туда нельзя. Там ярты.
– Точно, – шумно выдохнул Серж. – Холодом несет…
Келюс протянул вперед руку и тут же отдернул. Ладонь словно коснулась льда. Генерал удивленно посмотрел на Лунина, но Глебов насторожился:
– Значит, группа «Бета», программа «СИБ»… Алексей, прикажите зарядить разрывными!
Спецназовцы поспешили зарядить автоматы. Глебов повернулся к Келюсу.
– Нас предупреждали. Вы говорили, что знаете, как действовать в этом случае…
– Я только что опять звонил, – сообщил вынырнувший из темноты генерал. – Они ждут и не понимают почему вы остановились.
– Я тоже, – пробормотал полковник. – Мы тут в ловушке… Всем за стену!
Отряд быстро отошел через калитку и укрылся за стеной. Лунин, удивляясь собственной решительности, велел начальнику станции с его офицерами отойти еще дальше и не приближаться без команды. Тот замешкался, но Келюс повысил голос, и через минуту у ворот остались только спецназовцы. Николая оглянулся и подозвал самарского доцента. Тот выслушал, откозырял растопыренной ладонью, затем подозвал невозмутимого Семина и направился вместе с ним куда-то к дальнему склону горы.
– Так что будем делать? – нетерпеливо поинтересовался Глебов, неодобрительно наблюдавший за всеми этими перемещениями.
– Пойду, – решил Лунин.
– Вы представитель Президента, – возразил Алексей.
– Вот именно. Значит, мне и идти.
– Нет, – внезапно вмешался подошедший Плотников, – пойду я. Вы же знаете, Николай, для них я… Ну, вроде свой. Меня там ждут. А если что, сообщу по «уоки-токи». Там ведь отоморзки, увидят кого другого – враз положат!
– Пусть идет, – подумав, согласился Глебов, – только надо договориться о сигнале.
Лунину очень не хотелось отпускать беспутного Мика, но он понял, что тот прав. Там, в глубине горы, ждут не его, там ждут полковника Плотникова.
– Хорошо, – сдался он. – Только, Михаил, ради бога…
– Да что я, маленький? – Мик заметно приободрился, даже постарался расправить пошире плечи. – Все будет в порядке! Если что, успею просигналить…
– Не успеешь. Сделаем так. Если там все чисто, скажи: «Все в порядке, Келюс». Если засада, говори что угодно, но называй меня иначе. Понял?
– Неплохо, – одобрил Мик и, достав «уоки-токи», проверил аппарат.
– Оставьте автомат, – посоветовал Глебов. – Возьмите лучше это. Здесь разрывные.
И он протянул Плотникову большой черный пистолет. Мик, довольно улыбнувшись, сунул оружие за ремень.
– Ни пуха, ни пера! – Келюс попытался улыбнуться.
– Возьмите меня с собой, Михаил, – внезапно заявил Ухтомский, с тревогой взглянув сначала на темный склон, а затем на нетерпеливо топчущегося Плотникова.
– Да что вы все! – возмутился тот. – Что я, без няньки не обойдусь? В общем, к черту!
Он весело махнул рукой и бодро зашагал вверх по склону. Вскоре его силуэт пропал в темноте. Глебов достал большой, необычной формы бинокль и направил его на черный провал входа.
– В проходе – никого, – сообщил он. – В скале ничего похожего на бойницы не вижу, но ручаться не могу, сплошные камни…
Пискнул сигнал вызова, в радиотелефоне послышался голос Мика. Плотников сообщал, что подходит к подножию склона. Ничего подозрительного по пути не встретилось.
– Докладывай почаще, – попросил Келюс и взял у полковника бинокль. В окулярах склон предстал совсем другим – не темным, а серебристым, словно залитым лунным светом. Фигурка Мика неторопливо приближалась к черной пасти входа.
– Я на месте, – сообщил радиотелефон через несколько минут. – Внутри вижу силуэты. Связь через пять минут…
– Понял, – откликнулся Лунин. – Счастливо…
Телефон пискнул и замолчал. В бинокль было хорошо видно, как Плотников постоял мгновение у входа, словно прислушиваясь, а затем решительно шагнул в темноту.
Мику было страшно. Всю дорогу хотелось повернуть назад, но каждый раз он представлял, что в разведку идет не Мик, студент Бауманки, не самозванный полковник Плотников, а барон Михаил Модестович Корф. Дядя Майкл никогда бы не повернул, ему просто и в голову не пришла бы такая дикая мысль…
…Проход был рядом. Мик со страхом и нетерпением заглянул внутрь и облегченно вздохнул. Лампы хоть скудно, но все же освещали длинный тоннель с ровными, словно полированными стенами. Плотников, вспомнив, что раньше здесь было таврское святилище, рассудил, что от старины теперь не осталось и следа.
В проходе темнели чьи-то фигуры. Мик, стараясь казаться бодрым, расправил пошире плечи, поправил тяжелый пистолет, оттягивавший ремень, и решительно шагнул вперед. Неяркий свет ободрил, все-таки это была не кромешная мгла столичных катакомб. Фигуры стояли неподвижно. Мик уже видел, что это обыкновенные парни в пятнистой десантной униформе. Внезапно кольнуло в сердце – лица парней отливали знакомой краснотой. Впрочем, в слабом свете редких светильников вполне можно было ошибиться… Один из парней, очевидно старший, небрежно подбросил руку к фуражке и кивнул в глубину тоннеля. Мик козырнул в ответ и прошел вперед. Остальные, постояв несколько секунд, неторопливо двинулись следом.
Тоннель кончился внезапно. Тускло сверкнули стальные створки огромных ворот, Михаил удивленно оглянулся, но тут же послышался скрежет – ворота стали неторопливо открываться. Теперь перед ним был небольшой зал, справа и слева виднелись высокие стальные двери, еще одна вела куда-то вглубь, в центре же неподвижно стояли несколько странных фигур.
То, что эти фигуры странные, Мик понял, когда переступил порог, и сзади стали неторопливо сходиться стальные створки. Четверо краснолицых здоровяков с короткими автоматами наперевес, чуть сзади – кто-то в пальто с поднятым воротником, в глубоко надвинутой на глаза шляпе. Но первым делом Плотников заметил того, кто стоял в центре. Невысокий человек в черном халате и такой же черной шапочке. Невозмутимое скуластое лицо, желтоватое, покрытое сеткой морщин…
Мик словно окаменел. Он не отреагировал даже, когда один из пятнистых, подойдя сзади, вырвал у него из-за пояса пистолет. Оружие здесь не поможет…
