Егор Чекрыгин - Злыднев Мир.
Подходил к концу уже четвертый месяц убийственных холодов, и во дворце Красного Короля, как оказалось совершенно не приспособленного для проживания людей, царили промозглая сырость, холод и сквозняки. Огромные камины, сжиравшие бесконечное количество дров, не справлялись с холодом в сделанных столь же огромными комнатах, с непомерно большими окнами. Ясно было, что при строительстве дворца, помпезность и величие, превалировали над здравым смыслом и уютом, и становилось понятно, почему Красный Король, этот дворец построивший, предпочитал жить где-нибудь в других местах.
И по этой причине, (а возможно и не только по этой), – Седой, занимавший одни из самых лучших покоев Дворца, – вечера предпочитал проводить у Кудрявого, поселившегося в скромном жилье покойного Управляющего, где оббитые деревом стены отлично держали тепло, а пара непрезентабельных печек прекрасно это тепло создавала.
– Ну и как там Малыш? – Спросил Кудрявый, с грохотом поставив на стол чугунок с,
пышущим жаром и распространяющим дивный аромат, содержимым.
– А хрен его знает. – Если бы я его не знал, – решил бы что он окончательно спятил, а так…. Если хорошенько растормошить, – начинает говорить здраво и по делу. Совет может хороший дать. А так, – опять, как тогда в лесу, – сидит и часами на стенку смотрит. Или с камешками этими возится.
– Ты бы его почаще тормошил. – Задумчиво предложил Кудрявый, разливая половником содержимое чугунка, и пластая здоровенным боевым ножом, краюху хлеба. – А то ведь он и так не от мира сего, как бы окончательно не того…, не ушел за кромку….
– Вот ты бы и тормошил! – Злобно окрысился Седой, чуть ли не с ненавистью погружая ложку в миску, и вгрызаясь в кусок хлеба. – Будто у меня время на это есть. Я как последняя сявка в отряде, кручусь целыми днями; – этому прикажи, того выслушай, тому разъясни, тех рассуди….
…. «Эпоху Мира» они провозгласили. – С отвращением произнес Седой. – А продолжают грызться по-прежнему. Только ежели они раньше дрязги свои мечом решали, то теперь ходят и кляузничают друг на друга. Бароны на баронов, горожане на горожан, купцы на купцов, и бароны на купцов-горожан, горожане на баронов-купцов и так далее.
Разрешил по всему королевству деревья на дрова всем желающим рубить…, так такой вой поднялся…, миролюбы долбанные….
Хлеба у них видите ли мало. Земли поделены не честно. Торговля не идет… А тут вон вообще дошли до чего, – заявились ко мне, – улицы у них, видите ли, от снега не убраны…. Типа это я должен заботиться, чтобы каждая тварь из дома вышла и снег от своего крыльца отгребла!!!
– И чё ты? – заинтересованно спросил Кудрявый.
– К Черноголовому всех послал… – устало ответил Седой.
– И даже рыло никому не начистил? – разочарованно уточнил Кудрявый. – У нас помню в отряде, салабонов, которые плохо за чистотой следили, заставляли территорию одним прутиком подметать, да сапоги, привязанной к носу тряпкой чистить….Апосля такого, сразу к чистоте интерес проявляется.
– Да не до выдумок тут уже. – Махнув рукой ответил Седой. – Хотел я им тоже, что-то вроде этого устроить…, а потом рукой махнул. – Жаль время тратить.
… А вот скажи, какого хрена ты Кудрявый, во дворец ни ногой? С тем же Малышом, поболтать по старой памяти… Он тут намедни про тебя вспоминал.
– Не Седой, мне во дворцах этих неуютно как-то…. А Малыш… его ведь так, только ты, да я теперь называем. Для всех остальных он Красный Король.
Ты меня над замком хозяйствовать поставил, – я и кручусь. Все сыты-одеты-согреты. Гарнизон бдит, слуги работают, казна в сохранности, кладовые битком… А в покои господские я не суюсь.
– Ну и дурак. Вон на Рыжего посмотри, – Такой цацой ходит, будто родился ярлом. Все бароны местные перед ним стелятся…. А ты же, по сути то, во всем королевстве третий человек…. Мог бы…….
– Они не перед Рыжим, а перед тобой стелятся. А Рыжий, дурак, этого не понимает. И это ему еще выйдет боком ….
…Слушай, раз уж ты о первых лицах вспомнил, – как там у тебя дела с невестой то?
– Тьфу на тебя!!! – Гаркнул Седой, сразу помрачнев еще больше. – Нахрена же за едой про такое? Аж жрать расхотелось.
– Чё, совсем плохо?
– А чего ты думаешь я у тебя тут прячусь? … Дожил блин. От шестнадцатилетней девчонки бегаю….
… Вроде и не глупая ведь девка, вона как людьми крутит. Но ведь угораздило её в меня влюбиться… – И добавил с издевательской интонацией, – «Ты мой спаситель! Ты такой смелый… Я сразу в тебя влюбилась!!!». А ревнивая жуть… Тут намедни одну служанку по жопе хлопнул, так она мне такую истерику закатила.
– Чует она, что ты к ней как к пустому месту, оттого и злиться. Поговорил бы, приласкал, сам знаешь, бабы это любят.
– Да не баба она еще, и не девка даже, – девчонка!
Ее Ворон взаперти держал, от всех прятал. Она про мужиков только в книжках читала, да трубадуровы песенки слушала. А что там про мужиков книжках-то понаписано? – Хрень одна. Я тут Грамотею велел почитать да мне рассказать…. – Седой махнул рукой. – Половины слов не понял….
Я тут как-то выпил для храбрости, и решил малость ее того…. Ну сам понимаешь…. Прихватил чуток…. Погладил. Помял… Она вся обмерла, да такую рожу скорчила, что все настроение пропало.
Оба помолчали. Кудрявый встал, и сняв с печки кувшин горячего вина, разлил его по кружкам. – Да, попал ты братан. – Сказал он сочувственно глядя на Седого. – И стоило оно того?
– Стоило! – Уверенно ответил Седой. – Оно конечно, проблем у меня выше крыши. Но зато хоть это мои проблемы.
– А будто когда мы от Ярла удирали, да по Запретным Землям шарились, – то проблемы не наши были?
– Так в том то и дело, – что удирали, да шарились.
Нормальное ли это дело для мужика, – перекати полем быть? Ни угла своего, ни дела.
… Тебе вон в кабаке у Нехромого почему хорошо было? – потому как ты при своем деле был. А вот скажи-ка, сейчас тебе хреново или как?
– Да нет. Мне тут тоже нормально, – Хозяйство большое, скучать некогда.
Да и хозяин сам себе… Это ты правильно заметил. Передо мной, может бароны и не стелятся, как перед Рыжим…, но уважение оказывают. А уж простой люд….
…И поговорить есть с кем, – Рогоз, Рыло, Дятел, Три Пальца, – кухарь местный. Черноголовый заходит постоянно. Хоть раз в недельку, а посидим в теплой компании.
Бабу себе завел …. Нормально живу.
– Вот и я хочу нормально.
– Для тебя Седой нормально, когда задница дымится, да над башкой молнии сверкают. Непоседливый ты человек.
Насчет дыма и молний, – Что там от дружков то наших драгоценных слышно?
– Ну Ярл на свои земли убрался…. Только не далеко. Бурьяны помнишь? – Вот в них он и торчит. Так что ежели что, он тут через пару недель окажется.
А Куренок этот долбанный, – он еще ближе. В замке Клеста поселился. Ну и Армия его рядушком. Эти до нас дней за пять добегут. С Толстобрюхом и баронами о чем-то хороводится. Да и с Ярлом я слышал, постоянно письмами обменивается…. Нашел себе закадычного дружка!
– Ну и чего ты с этим делать думаешь?
– А ничего не думаю. Ты ведь и сам главенство над отрядами брал. Сам помнишь, что первым делом утвердиться вожаком надо. Потом, – чтобы к этому все привыкли. К тебе, к роже твоей, голосу. Чтобы они даже спросонья вскакивая, твоим голосом команды отданные, без раздумий выполняли. Когда тебе каждую минуту, свое Право командовать, подтверждать не придется, вот тогда ты и есть настоящий командир. А на это нужно время.
Вот я сейчас народ к этому и приучаю. Благо у нас впереди целая зима….
… Ох Кудрявый. Нам сейчас самое главное, – зиму пережить надо. Малыш говорит, эта зима, еще похлеще той будет. Так что сам понимаешь….
У нас то хоть кладовики работают. Их уже в замок под тыщу свезли-увезли. Малыш с Грамотеем над ними колдуют…. В смысле колдует Малыш, а сваливаем мы все на Грамотея…. В смысле доверенным людям втихаря говорим, что это Грамотей у нас вроде как колдует. А простому народу врем про чудеса, что Король с Королевой творят.
– Вот те раз? – Удивился Кудрявый. – А я и не знал… В смысле про Грамотея… А зачем доверенным людям врете?
– А затем, что мало ли как оно еще обернется. Случится фигня какая, впадет Малыш в немилость к народу, тут то ему эти кладовики и припомнят. Скажут мол, такое только маг мог сделать…. А дальше, сам понимаешь…
– Значит Грамотея подставляете?
– Ну чё ты сразу рожу кривишь? Да. Подставляем. Потому как погибни Грамотей, это одна смерть. А погибни Малыш…, – и тебя, и меня, и ребят наших, и еще кучу всякого народа под нож пустят…. Погибни Малыш, тут такое начнется…..
… А с Грамотеем я все честно обговорил…. Я Обычай Отрядный помню. Не настолько я скурвился, как это у тебя на роже написано. Грамотей не против. Он ведь Малыша-то, вроде как за господина своего почитает. Какую-то ему страшную клятву давал, что только маги друг дружке давать могут. Потому и не возражает…. Да и не станем мы его толпе отдавать…. Долго ли Малышу, ему личину то поменять… Отобьем в крайнем случае.
