Андрей Бочаров - Русская фантастика 2015
Впрочем, это мужчина рассматривал озеро с насыпи. А мальчик разведал тропки, ведущие сквозь осоку. Где-то там было его секретное место, где можно думать, никому не мешая.
Мужчина успел убрать со стола, помыть посуду, спрятать её в шкафчик и уже взялся за совок и веник, чтобы подмести пол, когда услышал со двора не то изумлённый, не то испуганный вскрик. Шагнул к окну и замер. К дому бежал мальчик, а за ним по пятам…
Мужчине захотелось зажмуриться, ущипнуть себя, чтобы наваждение рассеялось. Но всё было реально. Сминая осоку, из озера на пустошь шёл динозавр. Мужчина не очень-то разбирался в их видах, но судя по рядам острых зубов в раззявленной пасти, по когтям на коротких передних конечностях, травоядным он не был. И тут же низкий утробный рык развеял последнюю надежду, что это мираж.
– За дом беги! Прячься! Быстрее! – заорал он мальчику.
Тот и так бежал что было духу. Но каждый шаг монстра, неторопливый пока, сводил на нет все старания. Минута – и динозавр будет возле дома. Нет, он снесёт дом!
Бежать к двери времени не оставалось, мужчина неловко выпрыгнул в окно, не удержался на ногах, упал на четвереньки. Сообразил, что чудовище не остановить, нет у них оружия. Его можно только раздумать… и прорвать брешь в самой сердцевине их мира. Ничто только и ждёт этого. Брешь мгновенно расползётся, пожирая с таким трудом уплотнённую твердь, и чтобы залатать её, понадобятся ресурсы, ресурсы и ещё раз ресурсы. Значит, раздумать нельзя, нужно трансформировать, монстр не может быть чересчур плотным для этого.
Он слишком медлил. Динозавр уже вытаптывал их огородики. Четыре великанских шага и он…
Чудовище споткнулось. Голова его продолжала двигаться, но уродливый торс, мускулистые задние ноги, длинный массивный хвост посыпались, развалились. Миг – и перед домом выросла гора тяжёлого мокрого снега. Накрыла огород с недокопанной картошкой, кусты смородины. Докатилась до выточенной из мрамора статуи женщины, что стояла на пути динозавра, завалила её. И прежде, чем похоронить статую окончательно, теряющий очертания череп снёс женщине голову. Напрочь.
Мальчик этого не увидел. Он обернулся, боязливо выглянул из-за угла, когда всё было кончено.
– Мама… там же мама стояла? – растерянно указал он на серую кучу.
– Не бойся, это снег. До завтра растает.
– Ага… а ей не холодно?
– Нет. – Мужчина подошёл к мальчику, обнял за плечи: – Зачем ты динозавра думал? Он же мог тебя затоптать.
– Я… я не знал, что он такой большой получится. В книжке они не такие.
– Такие, такие. Ты пока плохо ориентируешься в размерах. Давай лучше завтра котёнка попробуем думать?
Ночь мужчина и мальчик думали вместе. Солнце послушно опустилось за кроны дальнего, нехоженого пока леса. Не солнце, разумеется, а жёлтый светящийся диск, прикреплённый к небосводу, – но какая разница, если похоже? Потом они гасили освещение мира. Медленно, с востока на запад сгущали синеву, добавляли в неё чёрную краску. Последним штрихом мужчина сделал небо прозрачным.
– Здорово! Их так много. Когда ты успел все их придумать? – Мальчик зачарованно уставился на вспыхнувшие разом звёзды.
– Звёзды не надо думать, они и так реальны. – Мужчина тоже посмотрел вверх. Они сидели на лавочке рядом с домом. Не там, где дотаивала снежная куча, с противоположной стороны. – К счастью, ничто поглотило только нашу планету. За её пределами мир остался структурированным, таким, каким был всегда, с момента Большого Взрыва.
– Па, а откуда взялось ничто, если раньше его не было? И куда делось то, что было до него?
– Куда делось… Понимаешь, люди всегда хотели понять, как устроена Вселенная. Придумывали различные теории, ставили эксперименты, чтобы доказать свою правоту. Одна из теорий, она называлась «Теория петлевой квантовой гравитации», утверждала, что пространство-время состоит из крошечных петелек, сцепленных друг с другом. Всё, что наполняет наш мир, что мы видим, слышим, ощущаем – это узор из таких петелек. Как ты думаешь, что случится, если петельки рассоединить?
– Дырка!
– Можно и так сказать. Крошечной прорехи хватило, чтобы узор начал расползаться, пространство-время потеряло структуру. Вместо красивой картинки на полотне получился бесформенный ком.
– Ничто!
Мальчик замолчал, обдумывая услышанное. На пустоши было тихо. Только гудел движок дизель-генератора в сарайчике за домом, перекликались сверчки да изредка начинала ухать где-то далеко в лесу сова.
Наконец мальчик снова заговорил:
– Так мы должны соединить петельки заново? Все-все, сколько их есть?
– Да. По-другому никак. Если ничто останется хотя бы в одном месте, оно опять разрастётся.
– Тяжёлая работёнка.
– И не говори. – Мужчина улыбнулся, погладил его по голове. – А теперь пора спать. Чисть зубы – и в кровать. Завтра у нас с тобой ответственный день. Мы должны съездить на станцию и найти там котёнка. Правильно?
– Угу.
Мальчик слез с лавки, ушёл в дом. Мужчина остался сидеть. Он был благодарен за то, что мальчик больше ничего не спрашивал.
Из дому раздался приглушённый плеск воды, зажёгся и погас свет в угловой комнате. Мужчина подождал немного, затем встал, неспешно обошёл вокруг дома.
Сугроб растаял более чем наполовину, снег прикрывал статую едва по бёдра. В ночной темени он был таким же серым, как мрамор, и мужчина пожалел, что не прихватил фонарь. Голову пришлось искать чуть ли не на ощупь, хорошо, откатилась та недалеко. Он бережно приложил её к сколу. Время тянулась медленно, мужчина отсчитывал его по собственным вдохам.
Камень под пальцами потеплел. Сделался мягким. Женщина шевельнулась.
– Хватит держать меня за голову. Лучше помоги выбраться, ноги же мёрзнут!
Мужчина поспешно подхватил её на руки, выдернул из сугроба. Отнёс к лавке, усадил.
– Как ты себя чувствуешь?
– Нормально. Он спит?
– Да. Прости за динозавра. Я растерялся, не успел ничего сделать. Не ожидал, что мальчик способен создать такое.
– И я не ожидала. Сообразила, что нужно трансформировать, когда он надо мной навис. А во что? В камень побоялась: рассыплется – осколками разнесёт и меня в крошево. А снег почему-то вспомнился мягким, пушистым, рыхлым. Закон сохранения массы совсем из головы вылетел. Потеряла голову во всех смыслах. – Она усмехнулась неожиданному каламбуру.
– Больно было?
– Да нет, не больно. Страшно – показалось, что умираю. А потом неприятно.
Женщина помолчала. Спросила тихо:
– Ты уверен, что всё это реально?
– Да. На пустоши свободных квантовых ячеек не осталось, сплошная твердь, так сказать. Вон, соляра у нас заканчивается, так я хотел бак пополнить, а не поддаётся. Завтра на станцию поедем, придётся оттуда везти.
– Я не о том. Не могу до конца поверить, что это не игра моего воображения. Кажется, заснёшь, проснёшься – и нет ничего. Ни этой пустоши, ни дома. Ни…
– Нет! Мы не имеем права думать такое, не имеем права спать. Пожалуйста, сосредоточься, работай. Иначе мы не справимся. Иначе…
Он не договорил. Не произнёс вслух ответ на незаданный мальчиком вопрос. Женщина этот вопрос тоже не задала. Она ответила на него:
– …иначе мы – величайшие преступники в истории человечества.
Они хотели всего лишь проверить гипотезу. Если спиновая пена содержит полную информацию о Вселенной, то и работать с ней можно, как с массивом информации. Они знали, как это сделать. Они опасались единственного – воздействие окажется слишком ничтожным, чтобы обнаружить его последствия. Эксперимент должен был затронуть крошечную область пространства-времени, не более десяти в шестидесятой степени квантовых ячеек. Но кое-что они не учли.
Пятно пустоты в центре экрана он заметил первым. Зажмурился, решив, что это глаза устали. И тут же услышал не испуганный ещё, удивлённый вскрик:
– Смотри, что это?! Что происходит?
Он вновь взглянул на экран. И ничего не увидел. Вернее, увидел ничто. Не на экране – вместо него! Стены лаборатории, пол, потолок стремительно плавились, растворялись, исчезали. Пространство исчезало!
Она взвизгнула, забралась с ногами на кресло. Но разве это поможет? Кресло тоже таяло.
– Похоже, мы устроили Конец Света. Умудрились нарушить информационную структуру Вселенной.
Фраза прозвучала по-дурацки, но ничего умнее в голову не приходило.
– Что?! Невозможно! Хочешь сказать, риббоны находятся друг с другом в суперпозиции? Но тогда рухнет весь массив… Как это остановить?!
– Не знаю… – Он запнулся, не решаясь произнести то, что никому никогда не говорил. Но бесцветное ничто уже сожрало лабораторию, пульт управления, кресла. Готовилось сожрать их самих. Несколько секунд, и говорить будет поздно: – Знаю! Существуют резервные хранилища информации. По ним можно будет воссоздать структуру.
– Резервные? Где?
– Это мы, люди! Наше сознание, наша память…
– Ты серьёзно?! Но это же ересь, метафизика. Шаманство!
