Ревизор: возвращение в СССР 41 (СИ) - Винтеркей Серж

Самым забавным моментом стал огромный пушистый кот, который важно вышагивал рядом с делегацией, привлекая к себе внимание.

– Это наша местная достопримечательность. – рассмеялся сопровождавший их Клим Владимир Фёдорович. –Кажется, он совершенно искренне считает себя хозяином этого парка.

Директор института, улыбнувшись, продолжил:

– Я бы не сказал, что сфера его владений ограничивается только парком, хотя он часто там появляется. У него появилась привычка каждый день по два раза – утром и вечером – обходить все этажи. При этом нельзя сказать, что он голодный или попрошайничает. Мы выделили ему пайку и кормим дважды в день на первом этаже. Просто создаётся впечатление, что он осматривает свои владения, проверяя, всё ли в порядке.

– Забавный зверь, – согласился Ахмат и почесал кота, который принял ласку с царственной невозмутимостью.

После этого они вышли из института и отправились в ресторан.

– У нас в целом интересный город, – продолжил их добровольный гид. – Знаете, за последние десять лет его население выросло почти на сто тысяч человек.

– Нет, не знал, – удивился Ахмат. – Это же какие сумасшедшие темпы строительства нужно поддерживать!

– Да, вы абсолютно правы. Но партия считает необходимым как можно лучше освоить этот важный для Советского Союза регион. Не зря наши солдаты и офицеры проливали здесь кровь, сражаясь с гитлеровцами.

– А какой у вас тут климат? Если не говорить об экономическом и политическом значении региона, – спросил Ахмат. – Дожди, наверное, постоянно идут?

– Что вы, дождей не так уж и много. В той же соседней Белоруссии их гораздо больше. Погода у нас гораздо лучше, чем в Ленинграде, например…

***

Москва, квартира Ивлевых

Рассчитал, когда примерно по времени приедет Галия, и в окно посматривал, ожидая её возвращения.

Правильно расчёт сделал. Приехала именно в том диапазоне, что я и ожидал. Припарковалась неподалёку от подъезда на свободном месте и пошла домой.

Предупредил няню, что она может домой уже собираться – хозяйка возвращается, – да и пошел ее встречать на лестничную площадку. Галия вышла из лифта и очень обрадовалась, что я прямо на площадке её встречаю.

Ну да, из таких вот небольших, казалось бы, знаков внимания и складываются прочные семейные отношения. Когда ты точно знаешь, что человек тебя ждал настолько, что у окна стоял, посматривая, когда ты вернёшься, а потом не поленился выйти ещё и встретить к лифту, то и жизнь становится приятнее. И понимаешь, что любовь к тебе у него точно есть. А вот когда к двери не хотят подойти, когда ты пришел, не желая отрываться от телевизора – тоже все становится ясно.

Поцеловались прямо на площадке и зашли в квартиру.

– Ну что, помогла твоему председателю та информация, которую ты в субботу собирала на итальянской выставке? – спросил я жену.

– Да, благодарил меня сегодня. Правда, не меня конкретно. Морозову вызвал по другому делу, и через неё и передал благодарность.

– Хорошо бы ещё в виде премии, – вздохнул я, вспоминая свою прошлую жизнь. Сколько таких благодарностей на словах мне выпадало, а вот деньгами отмечали значительно реже. Правда, зато я стал лучше в жизни ориентироваться, понял, что полно людей на высоких и средних постах, которые ни во что не ставят своих подчинённых. Стараются они, не стараются, – им абсолютно всё равно, они лишней копеечки не готовы им выделить за усердие и старание. Причем даже не своей лично, а государственной или фирмы частной…

– Ты прямо как моя Морозова сейчас говоришь, – рассмеялась Галия. – Почти слово в слово.

– Вот умная у тебя руководительница, опытная, – сказал я жене. – Держись её, и всё у тебя будет хорошо на работе.

– Да мы уже в прочной связке, – махнула рукой Галия. – Она только и мечтает, что Белоусова вдруг уйдёт, и мы сможем вместе работать. Она меня заместителем обещала сделать.

– На то, что она куда-то уйдёт, можешь не рассчитывать, – усмехнулся я. – Уж больно место хорошее, хлебное. Хоть и не часто, но всё же можно выезжать в импортные командировки. Так что Белоусовой твоей подруги очень завидуют, и она ни за что не откажется от этой позиции по собственной воле.

– Ну, это-то да, – согласилась Галия. – Грустно! Значит, придётся нам и дальше с ней мучиться. Знаешь, как противно каждое слово взвешивать, прежде чем сказать в её присутствии? Не хочется гадать, как оно против тебя обернётся, если, не подумавши, скажешь что-то.

– Зато ты получаешь ценный опыт, что нечего болтать налево и направо в присутствии других людей, – пожал я плечами. – Старайся так и относиться к жизни: любые трудности имеют какой-то свой позитив для тебя. Если именно так думать и найти этот самый позитив, то и легче с этими трудностями будет.

– Ладно, ладно, – замахала на меня руками Галия. – Хватит пока меня на сегодня жизни учить. Меня сегодня весь день Морозова жизни учила, а ты продолжаешь.

– Ладно, так ладно, – улыбнулся я, и мы перешли на другие темы.

Приятно пообщались полчасика. А затем я стал уже на самбо собираться.

Приехал на тренировку специально пораньше, на случай, если Мишка пораньше подъедет, чтобы с ним отдельно переговорить.

Повезло, он действительно приехал заранее, и я его сразу отвёл в сторону.

– Ты как, уже с Костей Брагиным пересёкся или с его женой? – спросил я его.

– Ага, днем поговорили, – сказал он. – Они мне дозвонились до вахтёра общежития и на вахте записку оставили с просьбой позвонить на их телефон. Я как пришёл с учёбы, так сразу пошёл к автомату и набрал их.

– Ну, тогда ты расклад знаешь, да? Что Женька больше не верит Карине и полна энтузиазма вывести ее на чистую воду. И вообще, мне Карину эту твою бывшую, откровенно жаль. Женька, она же как бульдог: если вцепится, то именно в шею и будет потихоньку перебирать складки кожи, пока не придушит. И ничем её от жертвы не отогнать. Как она на тебя сдуру злилась, не разобравшись, так она теперь на Карину эту злится. Не девушка, а стихийное бедствие какое-то. И мало ей, уверяю тебя, не покажется.

– Ну, раз ты так ее характеризуешь, то многое становиться ясным. А то она сказала мне, что Карина согласилась извиниться, и я просто ей не поверил, – покачал головой Мишка. – Это же такая гордячка. Всё время нос держала задранный кверху. Даже не понимаю, как мне это могло пару месяцев назад так нравиться.

– А, это нормально, – махнул я рукой. – Влюблённость, гормоны, всё такое. Идеализируешь человека из-за влюбленности и сам ему придумываешь положительные черты характера. Так и что ты говоришь? Что Карина согласилась извиниться? Настолько её уже Женька к стене припёрла? За день всего справилась?

– Да, – кивнул он головой. – Сказала мне, что пригрозила ей, что устроит комсомольское собрание и приведёт туда всех: и меня, и Марата, и Аишу, и Наташу. Вот якобы она после этого дрогнула, согласилась прийти на выходных и извиниться перед всеми нами за свои наглые сплетни.

– Вот оно даже как? – удивился я. – А мне они ещё об этом не успели сообщить. Впрочем, всё правильно. Должны были именно тебе сообщить. Твоё же дело, а не моё. Значит, вы к нам в гости вместе с Наташей придёте, правильно я понял?

– Ну, я с ней ещё не успел поговорить после разговора с Женькой Брагиной, – ответил Мишка. – Но думаю, что да, она не откажется, если ничего неожиданного не случится. Ну и если у неё ничего не запланировано на эти выходные…

– Ну и прекрасно, – сказал я, хлопнул его по плечу, и мы пошли к остальным.

Там как раз Диана с Фирдаусом тоже нарисовались. Посмотрел на Диану, вздохнул. Очень хотел с ней поговорить по поводу моих подозрений в адрес Андриянова в воскресенье в деревне… Но как я ни пытался её отдельно отловить от Фирдауса, так ни разу не получилось это сделать.

Да ещё и создалось у меня впечатление, что Диана словно бы целенаправленно меня избегает. Ну что же, не удивлюсь, если так. Учитывая, сколько она уже на КГБ работает, чего-то должна была нахвататься. Вполне может быть, что мой взгляд слишком красноречиво показывает, о чём бы я хотел с ней переговорить наедине. Вот она, чуя это и понимая, что ей этот разговор вряд ли понравится, и избегает меня.