Михаил Дьяконов - Река времен. Жребий брошен
Господин Лейбниц вновь окутался клубами дыма.
– О господи! – поневоле вырвалось у меня. Мне вдруг стало страшно от величия замысла, который поставили перед собой эти люди. Появились даже сомнения в их адекватности.
– Вы не одиноки, – усмехнулся Виталий моей реакции. – Тогда тоже многие боялись даже думать о таком. Но на кон был поставлен весь престиж клуба. И все участники «Шихау» во всех областях науки во всех странах (а это более трех тысяч самых передовых ученых только из числа действительных членов клуба, и восемнадцать тысяч реальных кандидатов, претендовавших на членство в «Шихау-клаб») включились в процесс разработки этой модели.
– О, да, – добавил господин Лейбниц. – Били привлечены болшие, очен болшие силы и средства, разработаны новие процессоры, комбинированные вычислители, нейронные сети, сложные маршрутизаторы. Сем лет назад уже бил готов первый работоспособный образец такой машины на базе «Кроноса». Он имел несколко десятков тисяч процессоров, суммарно свише миллиона ядер, и на нем начали обкатку программного обеспечения. Шест лет назад, когда уже по разделениям все элементы системы били готовы и отлажени, закончились финансы. А они по-прежнему очен требовалис. И тогда господин Шридхаран сделал заявление в прессе о возможности путешествий во времени. И средства нашлис. Болшие средства. Только люди, давшие их, потребовали, чтобы ноу-хау перешло для коммерческого использования в том числе и в их руки. Била создана объединенная болшая компания, в которой мы с вами сейчас находимся, и начался завершающий этап…
– Который, судя по всему, закончился благополучно?
– Не спешите…
Господин Лейбниц на сей раз прервался надолго и успел раза три пыхнуть своей сигарой. Я же был увлечен настолько, что совершенно забыл о своей, которая потухла, и я спешно принялся ее раскуривать от настольной зажигалки.
– Земля создалась доволно бистро. Все в ней получилос достоверно. Ветры дули в нужных направлениях, дни сменялись ночами, за осенью следовала зима, со временем изменялос направление земной оси. От модели солнца поступали нужные излучения, падали метеориты. Но никак не хотела возникать жизн. Вообще. Все попитки обнаружить ее даже на элементарном уровне заканчивалис неуспехом. Ми находили время от времени разные аминокислоты, но они никак не складывалис в белок. Ми пробовали активироват белок разными способами, но его убивал даже кислород в атмосфере. Короче – год напряженной работы, а мир оставался безжизненный. А средства уже вложены очен болшие. Огромные! И больше резултатов нам взят било неоткуда. А на эту машину времени уже рассчитывают те, кто вложил в нее свои средства и кто создает инфраструктуру, чтоби развиват ее. И тогда теперешний глава «Шихау-клаб» профессор Танг Шу предложил насадить там жизнь.
– Как это насадить?
– Ну ввести в модел Земли нужные составляющие – модели разных живых существ. Растений, спор, вирусов, более сложных организмов, животных.
– Разве это возможно?
– Ну ви вед хорошо знакомы с системами искусственного интеллекта, не так ли?
– Разумеется, хотя мои знания о нем уже устаревшие – более двадцатилетней давности.
– Ну так с тех пор ничего особенного не изменилос. Все наше программное обеспечение строится на основании множества взаимодействующих баз знаний и их совместной расшифровки. Ми в них добавили то, что нужно, и вскоре получили живую планету, которая по основным параметрам полностью соответствует нашей Земле.
– Но как же заказчик? Ведь вы его как бы обманули!
– Нет. Заказчику важно, чтоби бил резултат. А то, что в нашей Земле жизн не возникла сама по себе, а била насаждена, они знают, и это их не волнует. Ми вед в самом деле не знаем, может бит, и на нашей Земле жизн возникла принудително.
– Понятно. – Я задумался и поневоле глубоко затянулся сигарой, хотя делать этого не следовало. Как и должно было случиться, очередной мой вопрос утонул в потоке кашля.
– Будьте аккуратнее. – Господин Лейбниц протянул мне бумажный платок и продолжил: – Но и тут у нас били проблемы. Мир никак не хотел эволюционироват в нужном нам направлении. Он не эволюционировал вообще, а время шло. И тогда ми взялис сами наполнят его разными существами по тем данным, которые знали. Все известные нам земные существа стали появляться в нужных местах по нашей воле. Потом та же проблема возникла с хомо сапиенс – человеком разумным, который никак не хотел обретать разум и над моделью которого нам пришлось заниматься доволно долго – два года.
– И вы создали весь этот мир, прямо как написано в Библии? Только не за семь дней, а за … семь лет?
– Да. И ми так создали вес этот мир, как написано в Библии! Я бил приглашен в компанию моим отцом чуть болше семи лет назад, и хотя работы над развитием мира продолжалис, мне тогда била поставлена первоочередная задача научиться переносит в этот мир человека, чтоби он бил уверен, что сам находится в абсолютно реалном мире, чтоби мог там двигатся, чувствоват, принимат пищу. Чтоби тот мир стал реалным в его ощущениях. Пока другие подразделения наполняли базы знаний, ми создавали наш «презенс-сьют». – Он вытащил из шкафа уже знакомый мне темно-зеленый костюм в прозрачной упаковке. – С ним тоже било очен много возни. Вед надо, чтобы передавалос изображение, звук, все тактильные ощущения, запахи, тепло, холод – чтоби работали все чувства испитуемого человека. При этом чтоби он мог свободно двигаться в любом направлении. Мало того, надо было решить проблему питания человека там! А только эта задача била очен сложная. Сверхсложная. Но резултат ви видели сами.
– Да, результат я в самом деле видел. – Я вспомнил ощущение булькающей воды в валенках, грубого воротника моего ватника, который тер мне шею, глотков грязной воды, ощущение вязкой грязи, капель дождя со снегом на лице и дикого голода… Все выглядело естественно. – Это был настоящий эффект присутствия. Но все же мне не вполне понятно. Как же вам удалось соблюсти то, что в том сымитированном вами прошлом присутствуют реальные люди?
– Можно – я? – сгорая от нетерпения, произнес Виталий. И после благословляющего кивка господина Лейбница поспешно продолжил: – Это для нас тоже было неожиданностью. Просто шел плановый процесс. Мы вводили в базы знаний информацию по всем известным нам людям во все времена и во всех странах. И вот, когда введенных данных было уже довольно много, мы, начиная вводить родившихся уже в обозримое время, обнаружили, что почти все они в указанный момент рождения в нашей базе знаний уже имеются! Пол, имя, приметы, данные о родителях практически полностью совпадают с заносимыми. То есть во время тестовых запусков системы они появились там самопроизвольно, вернее – с ведома компьютера или программ, как вам это больше нравится!
– Да! И это била наша болшая победа! Это бил тот самый важный резултат, ради которого все и затевалос! Причем ми заметили, что в пределах двух-трех последних веков точност совпадения очен болшая. И она становится тем више, чем болше данных о разных людях ми вносим! И теперь мы болше верим данным о времени и месте рождения и смерти землян, полученных из нашей машины, чем о записях в разных документах, – не утерпел похвастаться и господин Лейбниц.
– Теперь мне кое-что понятно, но опять не понимаю, зачем вам нужен именно я? Судя по всему, вы создали очень реальный, пусть даже и компьютерный мир. Очень хороший компьютерный мир. Это, несомненно, открытие. Оно стоит всех известных мне научных премий, вместе взятых. Это открытие, несомненно, перевернет мир. Это, безусловно, откроет самые широкие перспективы. Зачем же вам мог понадобиться именно я?
Господин Лейбниц уже открыл рот, чтобы разразиться очередной речью, как вдруг у него ожило «ухо», поставленное на громкую связь, и гнусавый голос принялся что-то неторопливо выговаривать по-немецки. Видимо, он не стал отключать его, так как ждал этого звонка.
– Йа, момент, – произнес он и повернулся к нам. – Прошу извинят меня. Очен важный разговор. – Он опять перешел на немецкий, на котором скороговоркой произнес несколько длинных фраз, после чего замолчал, лишь издавая какие-то невнятные горловые звуки, но спустя несколько мгновений вновь вспомнил обо мне: – Так ви согласен работать у нас в нашей компании?
– Да, – ни минуты не сомневаясь, произнес я, вновь забыв о том, что совсем недавно хотел поставить во главу угла получение большого аванса.
– Тогда давайте перенесем продолжение нашей беседы на завтра на десят утра. Пуст это будет вашим первим рабочим днем! У меня есть сегодня очен важное и неотложное дело.
Он уже было отвернулся и, казалось, включился в разговор по «уху», как внезапно опять вспомнил обо мне:
– Простите, я совсем забил об авансе. – Он вытащил из кармана блестящую карточку с радужной полосой. – Вот, возмите, это для покрития ваших расходов на первое время.
