Дмитрий Казаков - Высшая раса
Остальные арманы сидели молча, неподвижные, словно глыбы льда.
Первым закончил Ганс. Со сдавленным хрипом он рухнул-таки на пол, но почти сразу встал. Лицо у него было дикое, перекошенное, покрасневшее. Только с помощью Беккера арман смог добраться до своего места.
В тот момент, когда под телом Бюнге скрипнул стул, Феликс оторвал взгляд от шара. Лицо его за те минуты, что он смотрел в хрустальную сферу, словно похудело, а глаза – ввалились.
– Что скажете? – спросил Хильшер, когда визионеры немного оправились.
– Правда, – кивнул Бюнге. По его толстому широкому лицу тек пот. – Голос, что никогда не ошибается, сказал мне, что наш пленник – это Аларих.
– Правда, – в тон товарищу продолжил Дан. – Я видел миг появления на свет вождя вестготов, а затем – момент рождения этого русского где-то на Волге. Это одна душа.
– Хорошо, – Хильшер на несколько мгновений задумался. – Теперь осталось решить, как пробудить родовую память, чтобы из русского офицера, зараженного марксизмом, вытащить носителя германской власти. Какие будут соображения?
– Вариантов немного, – задумчиво проговорил Виллигут. – Провести его через все наши ритуалы. Арийская магия поможет ему вспомнить себя.
– А если нет? – скептически хмыкнул Хирт.
– Тогда – только Посвящение, – твердо сказал Виллигут. – Хотя прибегать к нему мне не хотелось бы. Так что оставим его на крайний случай.
– Ладно, эта проблема закрыта, – кивнул Хильшер. – Теперь вопрос к вам, Йорг, – когда будет готова сыворотка?
– Все необходимые ритуалы проведены, – фон Либенфельс подобрался. – К трем-четырем утра будет готово около двух сотен порций.
– Что-то медленно, – проворчал Виллигут.
– Мы работаем с максимальной скоростью! – Глаза фон Либенфельса сверкнули, в голосе зазвучали гневные нотки. – И пора бы вам, товарищ Карл, научиться уважать чужой труд.
– Да я… – начал было Виллигут, но его прервали.
– Тихо! – сказал Хильшер негромко, но так, что все сразу смолкли. – Не время предаваться раздорам. Если даже лучшие из арийцев, арманы, будут ссориться, как торговки на рынке, то наша раса точно обречена на вымирание!
Спорщики замолчали, но во взглядах, которыми они обменялись, было мало дружелюбия.
Нижняя Австрия, город Вена,
Венский аэродром
27 июля 1945 года, 4:07 – 5:45
Они возникли из ночи, бесшумные, словно кошачьи шаги, и быстрые, как ветер. Охрана аэропорта, не готовая к встрече с таким противником, была уничтожена в считанные мгновения. Нападавшие орудовали исключительно холодным оружием и не производили шума. Тихо и планомерно они перебили всех, кто мог им помешать, и тогда настало время для больших тюков, которые оперативная группа «А» тащила почти восемьдесят километров.
Некоторое время на летном поле и в ангарах наблюдалась несуетливая и целенаправленная активность. Затем она как-то сразу прекратилась, сменившись тишиной и покоем. Фигуры, пришедшие из тьмы, растворились в предутреннем сумраке.
А затем рвануло.
Столбы пыли ударили к светло-голубым, словно недокрашенным небесам. Град из кусков бетона ударил по строениям аэродрома, будто каменный подарок неожиданно проснувшегося в сердце Европы вулкана. Гулкий, тяжелый грохот раскатился над холмами и донесся до самой Вены.
За первым последовала серия более слабых взрывов. Если сначала были изуродованы взлетно-посадочные полосы, то вторая серия – полностью уничтожила находившиеся на аэродроме самолеты. Корчились в огне, умирая, истребители Як-3 и страшные для врагов «летающие танки» Ил-2. Клубы черного дыма поднялись над аэродромом, неся запах едкой гари.
Штирия, город Грац,
аэродром 27 июля 1945 года, 4:23 – 6:01
Английские войска появились в Австрии совсем недавно, лишь после раздела страны на оккупационные зоны, что произошел девятого июля, когда Великобритания получила Каритнию, Штирию и Южный Тироль. И аэродром в Граце стал главной базой Королевских Военно-воздушных сил.
И сейчас на аэродроме рядком стояли бомбардировщики «Ланкастер» и «Стирлинг», штурмовики «Тайфун» и десантные самолеты «Албемарл». Англичане сосредоточили здесь настолько большие силы, что закрадывалось подозрение, а не готовятся ли они к крупномасштабным воздушным боям. Вот только с кем?
Но с земли аэродром оказался защищен довольно плохо, если не сказать – не защищен вовсе. Оперативная группа «С» легко обезвредила охрану и проникла на территорию аэродрома.
Авиационные бомбы, аккуратно приготовленные англичанами к использованию, послужили немецким саперам в качестве дополнительной взрывчатки. В результате почти часовой работы и последовавших за ней взрывов аэропорт оказался выведен из строя надолго, после чего диверсанты скрылись в неизвестном направлении.
Штирия, город Грац,
штаб военной администрации английского сектора
27 июля 1945 года, 8:15 – 9:33
Экстренное совещание по поводу нападения на аэродром было назначено на восемь часов. Но вытащить сонных чиновников и офицеров из кроватей оказалось делом нелегким, и собрались они с пятнадцатиминутным опозданием.
Но не успел генерал Локхард, командующий Королевскими Вооруженными силами в Австрии, начать совещание, как из коридора донеслась стрельба. Спустя мгновение в помещение ворвались вооруженные люди в гражданской одежде.
Не теряя времени, они начали стрелять. Штурмовые винтовки в руках нападавших с грохотом изрыгали огонь, слышались стоны и крики. Спустя пять минут всё стихло. А налетчики покинули здание, проложив дорогу сквозь строй растерявшейся охраны.
Как выяснилось позже, убийцы проникли в здание ранним утром через крышу, непостижимым образом забравшись на высоту трех этажей. С тем, что удалось застать в одном месте практически всю военную администрацию, им крупно повезло. В один миг английская зона оккупации оказалась обезглавлена. Из бывших в кабинете большинство погибли сразу, остальные скончались в тот же день – от тяжелых и многочисленных ран.
Оперативная группа «D» на сто процентов выполнила поставленную в Шаунберге задачу, в очередной раз доказав преимущество высшей расы над обычными людьми.
Нижняя Австрия, город Вена,
военная комендатура Советской армии
27 июля 1945 года, 8:23 – 9:15
Сержант Усов лежал в коридоре комендатуры за невысоким укрытием, сооруженным из письменного стола. Предмет мебели, сделанный из плотного дерева, уже несколько раз спас сержанту жизнь, приняв на себя удары пуль. Хорошо, что противник не имел времени как следует прицеливаться. Та дверь, за которой он засел, хорошо простреливалась с двух точек, и только это спасало от огня неизвестно откуда взявшихся налетчиков. Когда дверь приоткрывалась, то либо Усов, либо кто-то с другой огневой позиции успевали дать очередь по двери, мешая врагу.
Чужаков в здании комендатуры обнаружили случайно. Переводчик Зацек, страдающий бессонницей и, как всегда, пришедший на службу в семь утра, заметил в одном из коридоров промелькнувшую фигуру. Поднял тревогу, и тут по прибывшему на место караулу был открыт огонь. Караульные почти все погибли, но поднятые по тревоге части гарнизона уже окружили здание.
Вот уж не думал сержант, начинавший войну партизаном в брянских лесах, что в Вене, освобожденной от фашистов, ему придется браться за оружие, и не просто браться – а серьезно воевать.
Из комнаты справа от Усова доносились стоны – там умирал заместитель коменданта генерал-майор Николай Григорьевич Травников. Пуля пробила ему живот. Вообще, налетчиков, судя по всему, было не так много, но стреляли они почти без промаха.
В коридоре пахло пороховым дымом, на полу, на самых подступах к двери, лежало несколько тел – результат первой, неподготовленной попытки уничтожить чужаков. Обошлась она очень дорого – пятеро убитых и трое раненых. Когда взгляд Усова падал на трупы, сержант скрипел зубами, ощущая стыд и бессильную ярость.
За спиной бывшего партизана, за углом, находились полтора десятка автоматчиков. Они ждали только приказа, хотя то, что вооруженные люди сумели проникнуть в охраняемое здание и уже почти полчаса успешно отбивали все атаки, внушало некоторые сомнения в успехе операции.
Сержант ругнулся сквозь зубы, и в этот момент засевшие в подсобном помещении налетчики пошли на прорыв. Дверь хлопнула, и спустя мгновение коридор перед Усовым оказался полон стремительно движущихся фигур.
Он не успел ничего подумать, но указательный палец его пришел в движение, привычно дернув курок.
Треск очереди потонул в грохоте боя. Один из бегущих по коридору упал, но тут же и сам сержант получил удар по затылку. До гаснущего слуха донесся гулкий хлопок…
