Александр Абердин - Провалившийся в прошлое
Единственное, что его спасало, так это работа и в ней он находил, как это ни странно, отдохновение от тяжких мыслей, она наполняла его жизнь хоть каким-то смыслом, и в то же время доставляла радость, ведь он занимался созидательным трудом, а не пустым ворочанием камней на каторге. Каждый день Митяй достигал какого-то пусть маленького, но успеха и даже если у него что-то не получалось так, как нужно, то он не расстраивался, а старался извлечь урок из своей ошибки, чтобы в следующий раз не повторять её. Поэтому он всё старался делать на совесть и даже его довольно простой и неказистый дом в три этажа. Он стоял на высоком фундаменте с вентиляционными оконцами полуподвала, забранными снаружи деревянными жалюзи и закрытые изнутри прочными ставнями. Потолки в нём были высокими, в четыре метра. Перед входом стояло просторное и высокое крыльцом с навесом от дождя, крытым светлой черепицей. Сам же дом был облицован светлым, похожим на тёмную слоновую кость, матово блестящим на солнце кирпичом. Поверху он сложил из кирпича зубчатый парапет, а все окна закрывались массивными дубовыми ставнями, которые он мечтал украсить какими-нибудь геральдическими накладками. В общем дом получился у него, как это ни странно, очень красивым не смотря на всю простоту архитектурного решения, а может ему это только казалось.
Хотя Митяй и не завершил ещё строительства дома, отделочные работы вести и вести, он уже сейчас им очень гордился. Это было его первое монументальное творение и он построил его мало того, что один, так ещё и в рекордно короткие сроки, менее, чем за год. Да, домину он себе отгрохал громадную, а потому чувствовал себя в своём собственном доме всё-таки несколько неуютно и потому часто задавался такими вопросами: – «Митяй, оно тебе было надо? На фига такие масштабы? Кого ты этим хочешь удивить или поразить? Ведь здесь же нет никого, кто сможет оценить все твои труды по достоинству!» и отвечал сам себе такими словами: – «Нет, старичок, только так и не иначе! Если уж что-то делать, то на совесть, чтобы самому не было противно от того, что нут недоделано, а тут и вовсе косячина получилась. Я же всё это для себя делаю, мне и оценивать качество сделанного, самого же себя не обманешь. Это тебе не шабашку на скорую руку слепить, когда на ихнее умишку и этого будет лишку. Тут нужно делать всё качественно и на совесть». От таких размышлений и разговором с самим собой, а гораздо чаще с Крафтом, находившимся всегда рядом, Митяю становилось намного легче на душе и он уже не помышлял о том, чтобы пойти и где-нибудь удавиться с тоски. Так что созидание стало для него практически единственным смыслом жизни.
Пока Митяй строил дом, он не забывал то и дело оглядываться и довольно часто рассматривал окрестности в бинокль, поскольку полагал, что строительство и огни, горящие по ночам, должны привлечь внимание людей. Увы, пока что этого не происходило. Хотя с другой стороны людей ведь в каменном веке на земле жило очень мало и они были рассеяны по огромным пространствам планеты. Это была ещё одна причина, по которой он так и не сел до сих пор в «Шишигу» и не отправился на поиски людей. На это могли уйти годы и ещё не факт, что удача улыбнётся ему. Разыскать людей быстро Митяй смог бы только с воздуха, но на строительство автожира у него точно никогда не хватит духа. Его просто не из чего было строить, ведь помимо лёгкого мотора большой мощности требовались лёгкие авиационные материалы, в первую очередь дюралюминий, а его взять было и негде, хотя алюминия под ногами валялось очень много в виде самой обыкновенной глины, а это уже электрометаллургия. Увы, но его потолком была простая домна для выплавки чугуна, а также ещё более простой мартен для того, чтобы выжигать из чугуна лишний углерод, но и для них требовалась очень мощная воздуходувная машина и запасным движком от «Шишиги» тут точно не обойдёшься, да, тот и не сможет работать несколько суток в таком адском режиме.
Поэтому Митяй пока что занимался рыбной ловлей, солил икру на зиму и мало-помалу обдумывал, как бы ему половчее извернуться и без лишних хлопот построить домну. Пока что выходило так, что без хлопот было точно не обойтись, ведь помимо домны требовалось ещё иметь модельный цех, хотя это и пустяки, мощные огнеупоры, огнеупорные формы для литья чугуна и стали, механический цех для обработки отливок, кузница, печи для отжига чугуна и ещё много чего другого. Тем не менее он не отчаивался, когда начинал представлять себе, сколько проблем из-за этого появится. Решать проблемы для него сделалось делом привычным и в известной степени обыденным. Он только тем и занимался, что решал их ежедневно с утра и до полуночи. Для Митяя было куда удивительнее, если бы все проблемы исчезли разом, но для этого ему нужно было либо застрелиться, либо повеситься, а он не желал делать ни одного, ни другого. Зато рыбная ловля его здорово успокаивала и он с азартом выуживал из реки одну здоровенную рыбу за другой и время от времени клал спиннинг на траву для того, чтобы вспороть лососям и форели брюхо, вынуть икру или попросту выпотрошить, отрубить головы и свезти очередную партию рыбы в ледник.
Глава 4
Митяй осваивает профессию металлурга
За неделю, проведённую у реки, Митяй здорово отдохнул, но самое главное, наконец, полностью свыкся с мыслью, что берег этой реки и здоровенный, сверкающий на солнце кирпичный дом за его спиной, окруженный трёхметровой, тёмно-коричневой стеной, это уже навсегда и никакой другой жизни у него теперь не будет. Поняв это, он, вдруг, удивился, что не испытывает никакой грусти. Да, он царь Кавказа, да, что там Кавказа, всего мира, хотя о его существовании никто из его подданных даже ещё и не подозревает, и это неоспоримый факт, а потому горевать ему незачем. Нет, местные хлопцы, возможно, видели с гор огни на Нефтяной реке и даже разглядели его дом, он ведь очень ярко выделяется на фоне зелени, но вряд ли они догадываются о том, кто он такой. К ним он уже относился, как к своим детям и даже знал, что ему нужно будет делать через какое-то время – строить большой город и учить их всему тому, что знает сам. Не всех конечно, а тех, кто согласится принять над собой его власть, и не сразу, а только после того, как вырастут его собственные дети, сыновья и дочери, а их он должен оставить после себя очень много и воспитать так, чтобы они никогда не враждовали между собой. Даже после его смерти.
Когда-то очень давно, Митяй прочитал фантастический рассказ про путешественников во времени и там один их хрононавтов случайно раздавил бабочку во времена динозавров, из-за чего вроде бы наступили чудовищные последствия. Этот рассказ глубоко запал ему в душу, хотя и не слишком запомнился, но сейчас он плевать хотел на то, что своими действиями погубит будущую цивилизацию. Раз, уж, господа Бога так раскорячило, что тот позволил ему оказаться в каменном веке, то пусть пеняет на себя. Все свои знания Митяй передаст людям этой эпохи, какими бы они не были, пусть даже полными уродами, и сделает всё, чтобы сберечь природу этого мира и не допустить вражды между людьми. Поэтому первое, что он станет делать, это начнёт учить их животноводству и хлебопашеству. Картошки он выкопал до хренища, пол подвала ею завалил. Клубней топинамбура, тоже выросло до чёртовой матери, но так он же на том месте, а Митяй посадил его грамотно, валками, снова даст офигительный урожай. Всю зелёнку он уже скосил, порубил и заложил на силос, так что зимой и весной обязательно скормит любую его половину кабанам в обмен на поросят, а остальным станет кормить полосатых хрюшек, чтобы потом не охотится на них бездумно, а выращивать, как домашнюю скотину.
Точно так же он собирался приручить коров, причём сделать так, чтобы они не паслись на лугах, а жили в замкнутом пространстве, имели возможность гулять на свежем воздухе и полностью зависели от человека. Вряд ли они будут давать много молока, но ведь корова это не человек, её к быку можно подводить уже в возрасте двух лет, а потом всё будет зависеть только от селекционной работы со стадом. Самым необходимым материалом для него в настоящее время являлись мальчики и девочки в возрасте не старше четырёх, пяти лет, а также молодые девушки лет шестнадцати, семнадцати, которых он сможет влюбить в себя до беспамятства и заставит подружиться с остальными его женами. Митяй даже решил, что больше четырнадцати жен заводить не стоит, не успеет всех полюбить хотя бы пару раз в месяц каждую, но лучше всё же остановиться на семи, восьми, плюс иметь каждые два месяца новую наложницу, чтобы потом выдать её замуж, а для этого ему нужно срочно наладить выплавку железа. На железные топоры, ножи и наконечники для копий, он сможет выменять у местного населения сколько угодно девушек, ну, а то, что они окажутся не так умны, как хотелось бы, так чёрт с ними. Дурь из них он в любом случае выбить сможет. Навыки есть и немалые. К него во взводе такие ухари служили, что после них кто угодно паинькой покажется, даже конченая дура.
