Марат Ахметов - Сталин. Разгадка Сфинкса
В конце апреля 1940 года Троцкий обращается из Мексики к советским гражданам с посланием с красноречивым заголовком «Вас обманывают». Весьма сомнительно, достигло ли оно своих адресатов. Возможно, данная акция Троцкого становится последней каплей в терпении Сталина. К тому же посол Франции в Германии Кулондр совершенно безосновательно заявлял тет-а-тет Гитлеру, что в результате столкновения последнего со Сталиным в выигрыше может оказаться Троцкий. «Демон революции» тем временем окончательно испортил отношения с художником Диего Риверой. Троцкий поселяется в Койоакане, в отдельном особняке, превращенном в осажденную крепость. За ним ведется форменная охота. Другой знаменитый мексиканский художник Давид Альфаро Сикейрос организует нападение на Троцкого, как на дикого зверя. Налет оказывается безрезультатным, но три месяца спустя другой иностранец Рамон Меркадер убивает Троцкого сильнейшим ударом ледоруба в голову.
В довоенный период Берии удалось в кратчайший срок восстановить почти полностью разваленный участок работы — направление внешней разведки.
Сталин находился в вечном поиске наиболее эффективной работы своих спецслужб при одновременном стремлении не допущения их чрезмерного усиления. В начале февраля 41 года было осуществлено разделение наркомата на две структуры. Во главе одной из них, собственно НКВД, остался Берия. Другую, названную наркоматом государственной безопасности (НКГБ), возглавил его заместитель Меркулов В.Н. Оставаясь наркомом внутренних дел, Берия становится вскоре заместителем председателя Совнаркома и куратором, помимо НКГБ, еще нескольких важных ведомств.
Он вошел в состав ГКО в качестве члена с первого дня существования этого чрезвычайного органа, а затем стал заместителем председателя. Берия сыграл исключительно важную роль в деле организации производства вооружения и боеприпасов и особенно танков в годы войны, и был удостоен звания Героя Социалистического труда. При этом он обеспечивал должный порядок не только на всей неок-купированной территории страны, но и в прифронтовой полосе. Его люди также осуществляли контроль над военнослужащими в подразделениях Красной Армии, невзирая на чины, за что и были ненавидимы отдельными чрезмерно властолюбивыми военачальниками.
Особую страницу в деятельности Берия составляли депортации народов, проведенные исключительно организованно и в предельно сжатые сроки, что также не прибавило ему популярности в некоторых кругах. С 20 августа 1945 года функции Берия в качестве ведущего руководителя военно-промышленного комплекса (ВПК) страны сильно усложняются. На его плечи взваливается атомная проблема, с которой кавказец успешно справляется. В том же году Берия передает кресло наркома внутренних дел своему заместителю Круглову и утрачивает прямой контакт со спецслужбами. Мало того, он забирает к себе Меркулова, а курируют органы по линии ЦК партии другие лица.
Тем самым, концентрируясь исключительно на ядерном оружии, Берия, несомненно, мало влиял на ряд самых громких процессов послевоенных лет.
Как бы ни произошел фактически уход Берии из жизни и, следовательно, из большой политики, ясно одно, с ним расправились весьма свирепо его недавние ближайшие приятели, в первую очередь Хрущев и Маленков. Мотивация их предельно ясна, они побоялись и позавидовали наиболее одаренному из сталинских министров.
Кроме того, и Хрущеву, и Маленкову померещилось, что Берия стремится к единоличному овладению властью в стране. У страха глаза велики, гласит народная мудрость, поэтому они решились на физическое уничтожение конкурента. К тому же Берия был «лицом кавказской национальности», что в данном случае явилось отягчающим его «вину» обстоятельством. Хрущев и Маленков, несомненно, приходили в ужас при одном намеке на мысль о гипотетической возможности появления второго Сталина. Дуумвират, всемерно способствовавший сталинскому культу, принял решительные и превентивные меры во избежание этого. Помимо страха их обуревало, к тому же, еще одно сильнейшее чувство — зависть.
«Зависть — неприязненно-враждебное чувство по отношению к успехам, популярности, моральному превосходству или преимущественному положению другого лица», — сказано в «Словаре по этике».
Никакая страсть так не завораживает людей как зависть, утверждает английский мыслитель Френсис Бэкон. «Человек, — говорит Бэкон, — лишенный достоинств, неизменно завидует им в других, ибо душа человеческая питается либо собственным благом, либо чужим несчастьем; кому не хватает первого, тот будет упиваться вторым; кто не надеется сравняться с ближним в достоинствах, старается сквитаться с ним, нанося ущерб его благополучию». Далее Бэкон добавляет, что «зависть также есть гнуснейшая из страстей», иссушающих человека. Что она «… из всех страстей самая упорная и неугомонная. Для других страстей есть час и время; о зависти же недаром сказано: «Invidia festos поп agit», то есть зависть праздников не соблюдает и всегда бодрствует.
Застрельщик восстановления гегемонии партаппарата
Хрущев искусно воспользовался жгучей неприязнью части генералитета и партаппаратчиков, небезосновательно ущемленных Берией. Ликвидируя в лице последнего опасного конкурента, он действовал исключительно спонтанно и интуитивно, нежели по здравому размышлению. В первую очередь, Хрущеву явно померещились контуры фигуры второго Сталина, тем паче, что Берия был земляком усопшего титана.
Побуждаемый личными и, следовательно, корыстными соображениями, он наносит тактически верный целенаправленный удар. Так как Берия, присовокупив к реноме сильного организатора имидж гуманиста, усиливался не по дням, а по часам. Поэтому предельно лукавый Хрущев торопится, а чтобы физически устранить кавказца, организовывает также кампанию по его всемерной дискредитации. Вполне резонно полагая, что чем больше будет испачкан Берия, тем лучше для него.
На «синедрионе», который подверг Берию всеобщему поношению, Микита выказал себя заводилой. Неугомонный, он развивает бурную деятельность, инициируя один партийный форум за другим, благо должность секретаря ЦК позволяла.
В течение года проводится четыре пленума ЦК партии, из которых три посвящены положению в сельском хозяйстве. Его позиции в партии неуклонно укрепляются, о чем свидетельствует введение должности Первого секретаря ЦК КПСС, которую получил Хрущев на сентябрьском 1953 года пленуме ЦК.
Возглавляемый им партаппарат все увереннее и прочнее начинает контролировать советские, партийные и общественные учреждения в стране. Из Обращения ЦК КПСС к избирателям по поводу очередных выборов в Верховный Совет от 11 февраля 1954 года с новой силой проявилась тенденция, впоследствии ставшая доминантой, обособления правящей партии от «Советского правительства и всего народа». А также чрезмерная декларативность, воплотившаяся в звонкой, но утопической фразе: «Под знаменем Ленина, под руководством Коммунистической партии — вперед, к полной победе коммунизма!».
В Советском Союзе события, произошедшие после смерти Сталина и низвержения Берии, нарастают как снежный ком. Массовая амнистия и выход из заключения отдельных лиц, занимавших крупные посты в партийных и правительственных структурах, вызывают шквал заявлений и просьб о рассмотрении других дел. Бывший глава «СмерШ» и МГБ Абакумов со своими ближайшими сотрудниками продолжает находиться под следствием. Неминуемо создается иллюзия, что главными виновниками репрессивной политики государства являются преимущественно «негодяи-гэбисты». Данное обстоятельство весьма выгодно партийным органам и другим ведомствам, составлявшим неразрывную цепь карательной системы, как-то судам и прокуратуре.
Происходит множество заседаний в ЦК КПСС, Прокуратуре СССР, коллегиях Верховного суда, а также самих органах госбезопасности. В апреле 1954 года с преобразованием в Комитет государственной безопасности при Совмине СССР официально существенно урезаются полномочия некогда «всемогущих» гэбистов. Первым председателем комитета становится пресловутый Серов, перед самой войной орудовавший вместе с Хрущевым на Украине.
Полтора года спустя после смерти Сталина выпускается уже не одна тысяча заключенных, главным образом из числа разного рода ответственных работников. Во всех партийных и правительственных инстанциях находятся десятки тысяч заявлений о реабилитации, игнорировать которые почти невозможно. Практически каждое освобождение из мест лишения свободы, меж тем, приводит в движение всех заключенных, волнуется и администрация лагерей, беспрекословно приводившая к повиновению до сего времени, свои контингенты.
В декабре 1954 года в Ленинграде организуется показательный судебный процесс над предпоследним сталинским министром госбезопасности Абакумовым и группой близких к нему сотрудников. Большинство бывших генералов приговаривается к расстрелу. Аналогичные политические процессы проходят в Баку и Тбилиси. Никаких заметных публикаций на эту тему не производится, исчерпывающих объяснений общественность не получает, что порождает на воле разного рода толкования.
