Довмонт: Неистовый князь. Князь-меч. Князь-щит - Посняков Андрей

Решив этой весной быть первым во Пскове и Новгороде, купец взял с собой людей понадежней: каждый приказчик, каждый возница или погонщик одновременно был и воином. Кроме того, Фенкель нанял в качестве охранников дюжину отчаянных сорвиголов, а также, отбывая в неблизкий путь, заказал в краковской синагоге особый молебен – на удачу в делах. Впрочем, удача Исаака баловала, о чем, смеясь, заявил и ребе, провожая негоцианта в путь.

Караван господина Фенкеля вез в Псков дорогие ткани, покрытые черненым узором панцири из Милана, муранское стекло и целый воз венецианских зеркал, которые купец рассчитывал очень выгодно продать не так во Пскове, как в Новгороде, где проживало очень много русских нобилей – «золотых поясов», – не отказывавших себе в роскоши и вообще – ни в чем.

В Новгороде же располагался и рынок невольников, самый крупный на севере, ничуть не уступающий Бирке. Господин Фенкель собирался прикупить живого товара, девушек и юношей-подростков. Именно таких, причем – не для чего дурного, просто в Польше, в Италии, в германских и цесарских землях существовал устойчивый спрос на расторопных и работящих слуг. Хорошая служанка стоила почти как мул! А если уж она что-то умела делать, скажем, ткать или прясть… Могла и заработать прилично, отложить деньжат…

Дело стоящее, риска прогореть практически не существовало. Правда, один из попутчиков – воистину Фома Неверующий! – все сомневался. Дескать, всех красивых невольниц и крепких здоровых мальчиков в Новгороде сразу же скупают татары или персиянские гости-купцы.

Вот тут почтеннейший Исаак позволил себе рассмеяться:

– Да, скупают. Но мне-то, уважаемый герр Йозеф, не нужны ни крепкие, ни красивые. Мне все равно какие. Да и… уродливую-то служанку купят куда быстрей!

– И все же… не знаю, не знаю…

Не знает он. Вообще, этот молодой гой по имени Йозеф Райс прибился к каравану уже по пути, в Оденсе. Ему нужно было срочно во Псков, вот господин Фенкель и взял. Вовсе не по доброте душевной, во время беседы сей прыткий юноша показал рекомендательное письмо от весьма влиятельного и уважаемого в Кракове человека. Ну, как было отказать? Тем более и просился-то герр Райс только до Пскова. Да и, к слову сказать, внешне выглядел очень даже неслабым и с оружием управляться умел… ну так пусть едет, заодно поучится умению вести дела.

Да уж, выглядел молодой человек вполне солидно, чем-то неуловимо напоминая венецианских наемных убийц – брави, клану которых почтеннейшему купцу случилось когда-то оказать некую услугу. Герр Йозеф тоже был такой же поджарый и мускулистый, брил, как и брави, лицо, и даже волосы имел цвета воронова крыла. А еще – взгляд: светлые, глубоко посаженные глаза смотрели куда как хватко! Про повадки можно было уже и не говорить – во время нередких разговоров с парнем Исаак почти физически ощущал в собеседнике словно бы сжатую пружину или натянутую тетиву, готовую в любой момент сорваться.

Вообще, по всему чувствовалось, что, несмотря на молодость – ему вряд ли было больше двадцати пяти – герр Йозеф Райс человек опытный, бывалый. Впрочем, ничуть не опытнее почтенного господина Фенкеля. Кстати, именно Райс, когда стало темнеть, вдруг предложил заночевать в лесу. Курам на смех! Еще и обосновывал, призывал свернуть на опушку да поставить возы в круг, да выставить ночную стражу…

Нечего сказать – всех повеселил, позабавил! Даже вечно хмурый Бруно, старый слуга купца, и тот ухмыльнулся.

– Совершенно незачем нам ночевать на опушке, – хмыкнул господин Исаак. – В пяти лигах отсюда – большой постоялый двор. Там частокол, воины и всегда много народа.

– Но даже пять лиг – расстояние! Тем более сейчас, ночью.

– Мы доедем.

– Но если на нас нападут…

– Некому тут нападать в это время, – торговец поправил на голове круглую шапку. – Да, даже если б и напали… Все мои парни отнюдь не робкого десятка… думаю, что и вы – тоже.

– Можете на меня рассчитывать, герр Фенкель! – тут же заверил приказчик. На поясе его, кстати, висел изрядных размеров тесак и, мало того – еще и узкий кинжал в обтянутых змеиной кожей ножнах.

– Хорошо, хорошо, – Исаак покивал, поглаживая длинную черную бороду, недавно подкрашенную басмой. – Однако же уверяю, ваше личное мужество вряд ли нынче понадобится. Еще раз повторю – постоялый двор недалеко. Если кто-то и рискнет напасть, мы обязательно будем трубить в рога, и воины с постоялого двора немедленно придут на помощь. Именно для того они там и сидят… Да ну вас с вашими страшилками, герр Йозеф! Ничего не случится. Уже через час мы будем на месте.

Между тем уже изрядно стемнело, так, что возницы еле-еле угадывали дорогу. Правда, впереди ехали двое всадников, да еще купец послал освещать дорогу молодого служку с факелом. Служка шел быстро… и вдруг пропал! Оранжевый огонек в ночи сгинул, словно и не было.

– Может, ветром задуло?

– Так нет же ветра-то!

– Значит, споткнулся служка, упал… Эй, Сла-авен!

Вместо ответа в зарослях по обе стороны дороги вдруг вспыхнули огоньки! Вместо одного погасшего факела – целая дюжина… Да что там дюжина – много, много больше! Даже не факелы, а… свечки, что ли…

Что-то просвистело… Светлячки! Летающие светлячки – стрелы!

Охнув, сидевший впереди возница схватился за грудь и упал с телеги.

– К бою! – приказал купец.

Да и не нужно было приказывать, все и так понимали, что произошло, и собирались защищать свои жизни до последнего.

– Трубите в рог! Живо!

Тревожный звук рога разорвал ночную тишь… Где-то в отдалении послышался точно такой же звук… Ответ!

– Слышали? – обрадованно закричал Исаак. – Они нам ответили. Значит, совсем скоро придет подмога.

Сотник Онуфрий Весло велел трубачу опустить рог и приказал всем воинам строиться. На обширном, заставленном возами дворе вскорости выстроились с полсотни парней – молодец к молодцу. Все в кольчугах, при шлемах, со щитами. У кого – татарская сабелька, у кого – шестопер да секира, а у кого – и меч. Кони уже нетерпеливо грызли удила. Эх, несдобровать врагу! Несдобровать.

– Отворяйте ворота, – окинув молодцов довольным взглядом, Онуфрий махнул рукой. – Одначе поехали, парни. Ужо!

Из распахнувшихся ворот постоялого двора отряд вылетел на рысях, всадники понеслись в ночи – дорожка-то была хорошо знакомой. Тем более в небе ярко сверкала луна.

Неслись. С гиканьем, с посвистом молодецким… Словно птицы летели! И вдруг… Скачущий впереди всадник вдруг провалился в какую-то яму… за ним другой, третий… Остальные взвили коней на дыбы…

Пугая лошадей, придорожные кусты вдруг занялись огнем! Вспыхнули враз, словно факелы, так что весь отряд стал виден как на ладони. И тогда полетели стрелы. Откуда – не понять, со всех сторон разом!

Неведомые стрелки били по лошадям, воинов почему-то щадили. Так, иногда прилетало, конечно, ранило. А вот коней-то выбили почти всех – очень умело и быстро.

– Отходим, – закричал сотник. – Лошадей уводите… живо!

– А кто ж там трубил, господине?

– Они и трубили. Выманивали, сволочи! Ничо… ужо, днем… ужо…

Торговцы так и не дождались подмоги. Какое-то время они еще сопротивлялись, пытаясь укрыться за повозками. Не получалось! Пылали подожженные возы – первый и последний, и разящие стрелы летели со всех сторон, находя свои жертвы.

– Господин, они чем-то облили телеги! – заполошенно орал Бруно, старый верный слуга. – Чем-то горючим, похожим на ромейский огонь!

– Откуда у них ромейский огонь? – прячась от стрел меж телегами, недоверчиво хмыкнул герр Йозеф Райс. – Славные рыцари Христа давно перебили там всех ромеев.

– Как и нас сейчас перебьют. О, горе нам, горе!

Наскоро перекрестив лоб, Бруно проворно опустился на коленки и пополз под телегу… где уже давно схоронился почтеннейший Исаак. Ушлый торговец давно уже понял, что сопротивление бесполезно, и лишь выбирал удобный момент для того, чтобы сдаться в плен.

Вот, вроде бы прекратили сыпаться из ночи огненные стрелы… Да – почти совсем. Одна-две – не градом…