Андрей Ерпылев - Личный счет. Миссия длиною в век
– Good evening, – спотыкаясь, выдавил он, надеясь, что здесь, далеко от родины Шекспира, его познания прокатят. – You speak in English?[8]
Девушка смешно сморщила прелестный носик:
– Yes… It is a little[9].
Произношение у нее было еще хуже, чем у Петрова. Этакая смесь французского с нижегородским…
– I have forgotten a key in number. The door was closed.[10]
– Moment…
Портье склонилась куда-то под стойку, наверное, зарылась в разговорник и через минуту сообщила, тщательно выговаривая слова и по-школярски подглядывая в текст:
– Inform me number of your room.[11]
– Number?..
– Number, – жалостливо взглянула на бедолагу француженка и добавила зачем-то по-французски: – Le numero de votre piece.[12]
«Намба, намба… – сердито подумал Саша. – Знал бы я еще этот «намба»!»
– Number.
Неизвестно, что бы предпринял экс-бизнесмен дальше, но его рот сам собой вдруг выговорил, залихватски, по-киношному грассируя:
– M’excusez, mademuaselle. La cle de numeros 120, s’il vous plaot!..[13]
4– Увы, ничем не могу вам помочь, – развел руками клерк, отрываясь от бумаг. – Тот счет, номер которого вы назвали, закрыт еще в одна тысяча девятьсот шестьдесят четвертом году. По истечении пятидесяти лет с момента открытия.
– Разве так можно, – спросил молодой, коротко стриженный человек с седым пятном на левом виске.
Если бы не безупречный французский незнакомца, банковский служащий принял бы его за албанца, поляка, а то и русского. Слишком много этой братии с замашками уличных грабителей наводнило в последние годы древнюю Лютецию. И никакие костюмы от модных кутюрье не могли скрыть их волчьего экстерьера…
Но этот был не таков. Несколько старомодные манеры, версальский выговор, барственные повадки… Отвести в сторону глаза – и можно поклясться, что в кресле, поигрывая фирменной ручкой с логотипом банка, вольготно раскинулся какой-нибудь старый аристократ из тех, что еще сохранились в провинции. Владелец старинного шато[14], помнящий еще бошей на улицах Парижа, а то и расцвет Третьей республики[15] …Отец мсье Дюбуа всегда преклонялся перед подобными субьектами.
– Увы, мсье. Таковы правила. Всех клиентов нашего банка знакомят с ними при заключении договора. И они не меняются уже сто тридцать восемь лет! – со сдержанной гордостью похвастался клерк.
– Очень жаль. И что, совсем ничего нельзя сделать?
– Увы… Но если вы желаете открыть счет в нашем банке…
– Вряд ли. Чересчур мал срок вклада.
Странный молодой человек покинул здание банка, сел в припаркованный неподалеку автомобиль и закурил. Со стороны казалось, что он надолго задумался. О, если бы тот же мсье Дюбуа, наблюдающий за посетителем через окно, снаружи кажущееся зеркальным, умел читать мысли…
– Что, опять облом? Я снова ни черта не понял из вашей тарабарщины, господин ротмистр.
– Александр. Когда вы изживете эту плебейскую привычку чертыхаться по всякому поводу и без повода?
– Я больше не буду.
– Вы опять ерничаете…
– И все-таки?
– Да, опять облом, как вы выражаетесь. Срок хранения истек, и вклад аннулировали.
– Как и во всех предыдущих банках. На что вы надеялись, Павел Владимирович? Что денежки будут смирно ждать вас целых девяносто лет? Да еще проценты накапают? Бред. Хоть много денег-то было?
– Пять миллионов франков.
– Пф-ф-ф! Ерунда. Лимон баксов. До введения евро, конечно.
– Золотом.
– И что? Прямо в золоте хранили?
– Нет, конечно…
– Тогда не жалейте, ротмистр. С четырнадцатого года столько девальваций и деноминаций было, что от ваших пяти лимонов сейчас осталось бы пять копеек.
– Сантимов.
– Что?
– Во Франции не копейки были, а сантимы. До этого вашего евро, конечно.
– А ничего более существенного у вас припрятано не было? Ну, не денег…
– Было. Но это – в последнюю очередь.
– Если уже не забрал кто-нибудь… Вы же говорили, что не вас одного послали.
– Послали не одного. Но никто, кроме меня, похоже, не добрался до цели…
– Да и вы, честно говоря, не добрались.
– Это точно.
– Что там у нас по программе.
– Во Франции все. Дальше – Женева.
– Ну вы даете! У меня же визы швейцарской нет!
– Разве это вас остановит?..
Молодой человек с седым виском, наконец, завел свой «БМВ» и скрылся за поворотом, к радости мсье Дюбуа, чувствующего себя не в своей тарелке из-за его присутствия…
* * *– Уф-ф… Ротмистр, вы авантюрист! Да нас… меня легко могли арестовать за незаконное пересечение границы!
– Но не арестовали же. Даже внимания не обратили.
– Случайно.
Пререкаясь таким образом со своим «внутренним голосом», с которым постепенно настолько сроднился, что не совсем представлял, как раньше обходился без много повидавшего, умного, даже мудрого собеседника, советчика, помощника, Александр пересек то небольшое расстояние, которое отделяло Кантон Женева Швейцарской Конфедерации от Французской Республики.
Ланской «перехватывал управление» там, где требовалось, например при общении с полицейскими, совсем как российские гаишники, жаждущими выяснить, кто это раскатывает на таком шикарном авто с парижскими номерами. И непременно убалтывал последних, даже не прикасаясь к бумажнику. А уж обычные аборигены были просто без ума от проезжего. Сам Саша так никогда не смог бы. Он и на родине давно привык все конфликты решать посредством пары-другой разноцветных купюр…
– Кажется, здесь.
Александр, в последний раз сверившись с планом города, остановил «бумер» на тенистой улочке одного из окраинных районов, который когда-то был почти центром…
– Здание старинное, – сообщил он «спутнику», и без него все отлично видевшему. – «Бэнк вон Свисс анд…»
– Александр. Вы все норовите читать с английским акцентом. А это немецкий. Не «Бэнк», а «Банк», не «вон», а «фон»…
– Чему в школе учили, – привычно огрызнулся Петров. – А что за «Свисс»?
– «Швисс». Швейцария по-немецки.
– Понятно. Этот банк?
– Вроде бы этот. По крайней мере, первая часть названия совпадает.
– Тогда пошли?
– Пойдемте…
За конторкой банка, в России сошедшего бы за какую-нибудь заурядную сберкассу, дремал старичок, как две капли воды похожий за соседа по креслу в том памятном авиарейсе. Видимо, посетители своим вниманием это заведение не баловали.
– Это Женевско-Швейцарский банк, милейший? – обратился ротмистр, облокачиваясь на конторку рядом с таблицей обменных курсов, судя по дате, выложенной цифрами-магнитиками, не обновлявшейся пару недель.
– Да, мсье. Так мы именовались до самого семьдесят пятого года, – пробудился ветхий банкир. – Пока не повеяли ветры перемен…
Перемены, похоже, консервативный клерк не одобрял. Что ж – это внушало определенные надежды…
– Я наследник некого господина, когда-то положившего кое-что в ваш банковский сейф.
– Да? Номер ячейки, пожалуйста.
Ланской назвал трехзначное число, и старичок зарылся в записи.
– Не может быть! – оторвался он от своего занятия минут через десять – Павел Владимирович вместе с Сашей уже успели изучить все рекламные буклеты и выцветшие журналы, лежащие на столике для посетителей, и рассказать друг другу десяток-другой анекдотов, взаимно посчитав их несмешными и очень странными. – Этот сейф не открывался с одна тысяча девятьсот четырнадцатого года!
– Я в курсе, – кивнул ротмистр, стараясь унять расходившееся сердце. – Мне можно его открыть и забрать содержимое?
– Конечно! – клерк выбрался из-за своего барьера и распахнул дверь, ведущую вглубь помещения. – Если знаете код, открывающий сейф. Бумаги я с собой возьму…
Бетонная комнатушка, одна из стен которой сплошь состояла из сейфовых дверей, лежала гораздо ниже уровня земли, и спускаться к ней пришлось по бесконечной винтовой лестнице. Но вот она позади.
– У нас, собственно, всего два сейфа неоткрытыми и остались, – сообщил старичок, похлопывая ладонью по массивной дверце с нужным номером на потускневшем от времени шильдике. – Еще отцу предлагали их вскрыть, когда началась эта свистопляска с поисками нацистского золота, но папаша был непреклонен…
– Так вы сын владельца банка?
– Он самый. Теперь и сам владелец. Не полноправный, конечно… Совет акционеров всем заправляет. Давно бы закрыли мой банк, да вот эти два сейфа мешают. Нельзя по закону. Вот когда сто лет пройдет с момента вклада… Боюсь, только я не доживу.
– Ничего. До моего приезда дожили ведь.
– И то верно. Ну, не буду вам мешать, подожду за дверью. Сами с замком справитесь?
– Попробую.
– Если будут вопросы – вот на стене инструкция.
В дверном замке скрежетнул ключ, и все стихло.
– Неужели удача, Павел Владимирович?
– Плюньте три раза, Александр! Сглазите еще!
– А почему здесь?
– Это был единственный в то время банк в Швейцарии, ячейки которого запирались не ключом, а кодом, – вращая барабан с цифрами, ротмистр ввел первую цифру кода. – Последний писк прогресса для того времени, между прочим.
