Виталий Держапольский - Имперский пёс. «Власовец» XXI века
– Извини, друг, эти сведения могли погубить и тебя, и все наше дело, – чистосердечно признался Хильшер. – Вспомни, сколько раз ты ходил по краю? Арестов не смогли избежать многие из наших братьев, но они мало знали. Еще до ухода Отто из рядов СС мы начали подготавливать почву для увольнения Карла из «Аненербе». Для этого Гиммлеру через Марию Виллигут были переданы некие документы, весьма смутившие рейхсфюрера. И уже в феврале тридцать девятого все службы «Наследия» были информированы о том, что бригаденфюрер СС Вейстхор уволен на основании собственного прошения, возраста и слабого здоровья. Все прошло как по маслу – все-таки семьдесят три года – это возраст!
– Так что же все-таки нашел Отто? – нетерпеливо ерзал на нарах Зиверс. – Грааль?
– Ну, в том, что это Грааль, я глубоко сомневаюсь, – признался Фридрих. – Но вещь явно неординарная… Гляди сам.
Он вновь открыл сумку и извлек из нее несколько фотографий. На тисненой бумаге был запечатлен грубый каменный котел, сплошь покрытый руническими письменами.
– Дьявол! – выдохнул штандартенфюрер, с интересом рассматривая изображения древнего артефакта. – Это чудо! Настоящий раритет! – не сдерживаясь, воскликнул Зиверс.
– Теперь обрати внимание на фотографию внутренней поверхности чаши. Видишь, чем ближе к донышку, тем темнее камень. Мы взяли пробу вещества, окрасившего камень. Это субстанция очень похожа на кровь…
– Человеческую кровь? – удивленно протянул Вольфрам, отрываясь от созерцания артефакта.
– Очень похожа, – вновь повторил профессор, – но не принадлежит ни к одной известной группе. – Возможно, это кровь Бога, Вольфрам! Легенды, как обычно, не врут!
– Неужели кровь иудейского Христа?
– Вольфрам, Вольфрам, – укоризненно покачав головой, произнес Хильшер, – даже беглого взгляда на эту посудину достаточно, чтобы понять – она намного древнее не только пресловутого назаритянина, но и Вавилона с Шумером, вместе взятых. Старик Виллигут считал, что в ней хранилась кровь прабога Криста, чье имя нагло узурпировали первохристиане. Отсюда и путаница! Я согласен с покойным Отто – катары знали правду. Иначе как объяснить столь истовое желание церкви искоренить Лангедокскую ересь? Представляешь, какой удар по церковным догматам можно нанести этой посудиной?
– Чем же это открытие может мне помочь? – спросил Зиверс, снова вспомнив о своем незавидном положении.
– Сейчас – ничем, но в будущем… – загадочно пообещал Хильшер.
– Ты забыл, Фридрих, у меня нет будущего! – с надрывом произнес Вольфрам.
– Не суди поспешно, мой мальчик, – Фридрих отечески обнял бывшего ученика за плечи. – Нам помогут тайные знания старика Вейстхора! Методика манипулирования человеческим сознанием, заключенная в этих древних дощечках, превосходит все, чем мы пользовались до этого, в разы! Старик не зря так трясся над ними, выдавая знания по крупицам. Он даже нам, своим собратьям по ордену, не доверял до конца. Только перед смертью он доверил мне ключ.
– Чего тогда он ждал столько времени? На что надеялся? Ведь годы все равно взяли свое.
– Открытие Отто Рана…
– А при чем здесь чаша? – не понял штандартенфюрер.
– Та субстанция, напоминающая человеческую кровь, оказалась мощным биологическим стимулятором, способным творить настоящие чудеса! Первые опыты, проведенные с этим веществом на животных, дали поразительные результаты: ускоренная регенерация тканей, сопротивляемость к любым вирусам и бактериям и, самое главное, – эффект омоложения!
– Черт побери, но почему я об этом слышу первый раз?
– Я уже говорил, Вольфрам, что эти знания могли погубить и тебя, и наше дело!
– Да-да! Прости, – поспешно кивнул Вольфрам. – А на людях его испытали?
– Да, было несколько испытаний препарата на людях, – ответил профессор. – В Натцвайлере. Но закончить испытания нам было не суждено…
– Почему? Если использование этого поистине волшебного препарата сулило такие перспективы…
– Во-первых, – начал загибать пальцы профессор, – исследования проводились с абсолютной секретностью. Мы не могли допустить, чтобы результаты опытов попали к Шикльгруберу. Во-вторых, полученного препарата было крайне мало, а нового сырья взять попросту негде. Ну и, в-третьих, крах Рейха и победа русских…
– У вас еще остался препарат? Или сырье? Ведь опыты можно продолжить.
– Сырье у меня есть, но…
– Что? – вскинулся Зиверс.
– Во всей этой круговерти исчез профессор Йохан фон Крезе, наш ведущий специалист, со всеми результатами опытов. Пока мне так и не удалось его найти. Сейчас в Германии творится нечто невообразимое!
– Я в курсе, – грустно согласился с учителем Вольфрам. – Я тоже попал в эти жернова.
– Йохана мы найдем, – заверил Зиверса Хильшер. – Только сначала я вытащу тебя отсюда. Таблички старика нам помогут!
– Можно я взгляну? – Вольфрам потянулся к фолианту.
– Конечно! – Хильшер с готовностью подвинул книгу ученику.
Зиверс взял увесистый том в руки и раскрыл его наугад. Листы книги – тонкие деревянные дощечки, скрепленные меж собой позеленевшими медными кольцами, оказались сплошь покрыты замысловатой резьбой. О чем повествовали неизвестные символы давно забытого языка, Зиверс не знал. Но нечто подобное он уже видел, причем не так уж и давно.
– Знаешь, Фридрих, я уже видел подобную манеру письма, – признался штандартенфюрер.
– И где же? – заинтересовался профессор. В его глазах загорелись огоньки неподдельного исследовательского интереса.
– В сорок втором… Нет, в сорок третьем году, – вспомнил Зиверс. – В бывшей барской усадьбе одного села на территории оккупированной нашими войсками Украины были найдены странные деревянные таблички. Их бывший владелец утверждал, что это очень древняя вещь, передающаяся по наследству от отца к сыну на протяжении чуть не тысячелетия…
– И что? – с возрастающим интересом поторапливал ученика профессор.
– На поверку эти дощечки оказались липой – новодел – семнадцатый-восемнадцатый века. Но даю голову на отсечение – эта книга и те украинские дощечки написаны на одном языке! Они как близнецы…
– Не может быть! – воскликнул Хильшер. – Что стало с хозяином?
– По-моему, его расстреляли… Не помню точно… Потеряв свою книгу, он обезумел. Начал бросаться на охрану, проклиная всех именем какого-то их бога…
– Он называл его имя? – отрывисто, словно на допросе, поинтересовался Хильшер.
– Называл… Это было в отчете, – Зиверс потер виски пальцами, пытаясь вспомнить трудное имя чужого языка, – Ви… Ве… То ли Велос, то ли Волес…
– Велес-Волос! – Хильшер вскочил с лежанки и принялся возбужденно ходить из угла в угол. – Черт! Почему ты сразу не сообщил мне об этой находке?
– Замотался, – честно признался Зиверс. – Были проблемы… На фронтах… Гиммлер, злой как черт, мне продохнуть свободно не давал… Если я ничего не путаю, книгой занимался Герберт Янкун[17]… Но он признал ее подделкой… Неужели это так важно? – не выдержав, воскликнул Зиверс.
– Да, черт возьми! – выругался профессор. – Скорее всего в ваши руки попала копия пресловутой славянской Велесовой книги. Был на Руси такой бог, – пояснил он. – И если эта книга, как ты утверждаешь, написана на том же языке, что и таблички старика Вейстхора… Значит, прав был Герман Вирт[18], утверждая, что все сакральные знания происходят из одного источника – наследия нордической расы… И оно равномерно распределено между всеми национальностями – а не только среди германских народностей.
– Ты будешь смеяться, – сказал Зиверс, – но точно к такому же выводу пришел доктор Хирт! А уж он-то был нацистом до мозга костей. Так вот, на основании исследования скелетов большевистских комиссаров он пришел к заключению, что процент истинных арийцев в их среде ничуть не меньше, чем среди немцев.
– И как на это отреагировал рейхсфюрер? – ухмыльнулся профессор. – Ведь не Гитлеру он его принес?
– Рейхсфюрер пришел в ярость. Он порвал доклад и бросил все, что от него осталось, в лицо Хирту.
– Забавно это, должно быть, смотрелось со стороны, – улыбнулся Хильшер. – Ладно, шутки в сторону, – вновь посуровел профессор, – времени у нас в обрез! А дел невпроворот.
– Фридрих, ты думаешь, что мне еще можно как-то помочь?
– Надеюсь, что мы договоримся со старухой Смертью и отсрочим твой конец, – ответил профессор и отточенным движением взмахнул рукой, указывая мизинцем вверх – знак воскрешения из мертвых.
Такие жесты практиковали тибетские дукпа – освобожденные. Зиверс в свое время просмотрел немало кинопленок, снятых в Лхасе, священной столице Тибета. Он сразу узнал этот жест – ведь идея бессмертия ариев была одной из главных в рунической магии Виллигута. Именно вокруг идеи бессмертия и сосредотачивали усилия основатели «Аненербе» Дарре[19], Вирт, Хильшер, Гиммлер и многие другие, присоединившиеся к ним позже.
