Михаил Фёдоров - Пиар по-старорусски
– Знаю я, зачем приехали, какое дело у вас до меня. Сразу говорю: помогу всем, чем смогу. Ну, тебе, Михайло, придётся раскошелиться, конечно. Дело у меня будет хлопотное и непростое, придётся сильно постараться.
– За этим дело не станет, – пробасил Докука, – сколько надо, столько и отсыплю. А что делать-то?
– Это тебе, Мишаня, знать без надобности, это дело волшебное. Знать до поры и до времени об этом буду только я да ещё он, – Простомир указал на Васю.
Михайло Докука внимательно посмотрел на своего нового работника:
– Да, Васятка, чуял я, что ты не простой человек, ох как чуял. Да ведь так и оказалось – если сам Простомир тебя из всех выделил и дело у вас общее и тайное, для других пока неведомое.
– Ты, Мишаня, не суетись, – сказал Простомир, – колдовать я буду. Колдовство моё будет опасным. Если что не так, если хоть одна живая душа разнюхает – не сносить тебе головы. Не то что про посадничье кресло забудешь. Рвать когти будешь из Новограда, чтобы даже не имущество – голову сберечь. Помнишь, как у тебя недавно Васятку-то отбить хотели? То-то же. Меньше знаешь – быстрее доедешь, – переврал волхв народную мудрость.
– Колданёшь? – с надеждой спросил Докука.
– Колдану, – с улыбкой заверил его волхв.
Простомир достал из чулана бутыль тёмного стекла, всю в паутине да пыли, разлил по серебряным рюмкам:
– Выпьем за наш успех. Пейте смело, это настойка полезная, на бруснике с клюквой. Для крепости ещё трын-трава положена. Это питьё силы укрепляет и сон целебный за собой ведёт. По одной рюмке – в самый раз, больше не дам.
Выпили по рюмке, и Простомир утащил бутыль обратно в чулан – словно хозяйственный хомячок орешек в норку. Потом снова уселся за стол.
– Рассказывайте, гости дорогие, как вам ко мне ехалось, не было ли чего примечательного в дороге?
– Было, – ответил за всех Докука, – Зелёный Дядька нас кружил, да твой ученик его вразумил, так что добрались мы хорошо.
– Вот как? – удивился Простомир. – Сейчас узнаем, что это он самовольничает.
Он щёлкнул пальцами и прокричал какое-то непонятное волшебное слово. Тут же на улице загомонили Докукины бойцы. Вася и Докука бросились к окошку: мужики, достав из ножен сабли и подняв заряженные пищали, уставились куда-то в сторону, готовые в любую минуту начать сражение. Впереди всех стоял Федя с обнажённой саблей. Даже издали было видно, что они напуганы, хотя напугать таких отчаянных – дело нелёгкое. Вскоре стало ясно, что напугало бойцов. От леса к Простомировой избушке шло кошмарное существо – ростом ещё поболе, чем давишний лешак, с утиными лапами, всё в коричневой шерсти, как медведь, изо рта торчали, не помещаясь там, четыре клыка, по два сверху и снизу. Глаза размером с суповые миски горели красным, в довершение картины за спиной существа хлопали два огромных кожистых крыла. По виду – как у летучей мыши, а размерами – как парус на морском ушкуе. Существо громогласно порыкивало, воняя, как нужный чулан, и, похоже, собиралось дохнуть огнём. По крайней мере, искры из его пасти сыпались, правда, пламени не было. То ли горючего не хватало, то ли ещё чего… На мужиков чудовище обращало внимания немного, совсем чуток. Лишь зыркало в их сторону глазами да, клацая клыками, пару раз сделало движение, как будто собиралось на них броситься с целью кем-нибудь закусить.
Бойцы, не выдержав, всё же разок-другой-третий пальнули из пищалей, но чудовище в ответ лишь ревело, а может, так оно смеялось – кто ж его разберёт, бессловесное-то! Вася и Докука смотрели на эту картину, разинув рты и не зная, что делать. А Киря, глянув в окно, выскочил на улицу и побежал к чудовищу:
– Ах ты, мерзавец этакий! А ну быстро обратно превратился, а то опять тиранить начну!
Он уже поднял над головой руку, собираясь сделать какой-то магический жест, как существо тряхнуло головой, мелко-мелко задрожало и съёжилось до размеров обычного человека. И вот – нет уже ужасного монстра, а стоит на Простомировом подворье тот самый Зелёный Дядька, который кружил по лесу отряд Докуки, а потом терпел от Кири побои. Он испуганно заморгал и проблеял дрожащим голоском:
– Киря, я же опять пошутил. Не надо про моргалы!
– Нет уж. Сам виноват, будешь знать в следующий раз. Чтоб ты…
– Остынь, Киря, – вступился за нечисть Простомир, – пошутил он. Я вижу. Мне понравилось. Смешно ведь.
Бойцы во дворе не разделяли мнения Простомира. Они переминались с ноги на ногу и с опаской поглядывали на Лешего. Оружие пока не прятали. На всякий случай – мало ли что…
Киря сердито глядел на Зелёного Дядьку, а тот стоял скромненько, даже взор потупил – ни дать ни взять, красна девица. Знал ведь, знал лесной хулиган, что не надо Кирю сердить. А то ведь он и сам, своей волей, без Простомирова одобрения накажет. Поймает как-нибудь в лесу и припомнит все его безобразия. А память у него – не приведи господь. Долгая.
– Ты почто так проказишь? – добродушно спросил Простомир Лешего. – Тогда, в лесу, да и сейчас?
А тот и воспрял духом. Видит – волхв не серчает, можно и подерзить. В меру, конечно.
– На то и щука в речке, чтобы карась не дремал.
– Верно говоришь. А знаешь про то, что на чужой каравай рта не разевай? – бодро начал Простомир.
– Ешь пироги, а хлеб вперед береги! А ещё – бойкий скачет, а смирный плачет.
– Так ведь не забывай: жизнь висит на нитке, а думает о прибытке. Хотя ты – нечисть бессмертная, конечно…
– Ищи себе прибыли, а другому не желай гибели!
– Маленькая рыбка лучше большого таракана, – уже неуверенно ответил Простомир. – Или ещё: а дело бывало – и коза волка съедала.
Леший засмеялся:
– Не в лад, не в лад, поцелуй собачий зад!
– Но-но! – построжал Простомир. – Забыл, с кем разговариваешь?
Но Леший уже разошёлся:
– Молодец для овец, для коров не здоров. На других умен, на себя глуп. На час ума не стало, а навек в дураки попал. Осла знать по ушам, медведя по когтям, а дурака по речам. А ещё – кто спит с кошкой, у того лягушки в голове заводятся.
– Если уж про кошек разговор зашёл, – спокойно сказал Простомир, – то помни и о том, что – знай, кошка, свое лукошко! Всё. Приём закончен. Киря, проводи гостя, а то, чаю, он сам дорогу до порога не найдёт.
Обрадованный Киря схватил дубину и кинулся провожать Зелёного Дядьку до порога – ну то есть до края поляны. Но тот, видя такое дело, показал завидную прыть. Не успел Киря сделать и трёх шагов, как Зелёный Дядька уже был у самого леса и пропал в лесу, как карась в пруду – не найти и следа, только ветки дрожат. Простомир, а следом Докука и Вася засмеялись.
– С Лешим поговорками лучше не спорить, – сказал волхв, – знает их уйму. Ничего не забывает, а наоборот, новые ищет. Бывает, знающего человека нарочно закружит в лесу и отпускает только после того, как он новую, неизвестную поговорку расскажет. Или сам придумает. Некоторые этой лешаковой страстью пользуются. Обещают новые поговорки рассказать, а он им помогает в охотничьем или лесорубном деле.
– А если обманут?
– Не обманут. Леший злопамятен. Раз его обдуришь, потом никакой удачи не будет. В трёх соснах заблудишься. Или поедешь в Тверь, а попадёшь за дверь. Да мало ли что он придумать может. Говорю же – злопамятен.
Простомир задумчиво и внимательно посмотрел на Кирю:
– Думалось мне, не ученик ты, а так, балбес балбесом. Но, видно, коль бывает, что порой ухваты да оглобли хороводы водят, так и случилось, что такой бесталанный кое-что усвоил. Редко, да бывает… А Зелёный Дядька кружил вас по недомыслию и самовольству. Правильно ты, Кирилл, его проучил, молодец. Теперь долго помнить будет. Ты теперь над ним власть имеешь.
Киря от похвалы расцвёл, словно тюльпан майским днём. Ещё бы: столько лет – одни побои да ругань, а тут оказывается, что кое-чему научился всё же.
– Ладно, с этим разобрались, – продолжил Простомир, – теперь я хочу, ой как сильно хочу поговорить с тобой, Вася Зуб. Расскажи-ка мне подробно о своих делах там, откуда пришёл. Про предков своих расскажи, про кого знаешь. Надо мне.
Вася и начал – про своё агентство «Дебри пиара», про стремительный карьерный рост и про неудачную волчью охоту. Про предков своих до четвёртого колена (больше он не знал). Простомир слушал внимательно, не перебивая, даже когда Вася повторялся. Наконец он закончил.
– Это хорошо, – сказал Простомир, – что ты хоть до четвёртого колена своих предков знаешь, многим и того не известно. А знаешь ли ты, кем был твой пращур по отцовской линии в пятом колене?
Вася, конечно же, этого не знал:
– Знаю, что прапрапрадед мой родом откуда-то из Белоруссии. Больше ничего – ни кем был, ни чем занимался, ничего не знаю. Даже имя не знаю.
– Так вот, слушай меня, Вася, внимательно, и не говори, что не слышал. Пращура твоего белорусского я хорошо знал, друзья мы с ним были. Потому я тебя и выбрал. Звали его, как и тебя – Вася, по-белорусски – Василь. Васёк, стало быть, Полищук. Из Полесья то есть. Знакомы были мы с ним много-много лет. Как бы не соврать, ещё с Илионского сидения. Да не вылупляй ты глаза, Вася. Волхвом был твой пращур. Таким же, как и я. И годов ему было, как и мне. Эх, помню как сейчас: ахеец этот, Ахилка, мечом своим размахивает, всех, кричит, порешу! А Васёк Полищук бац из лука – и перебил ему жилу на ноге. Тот и шлёпнулся со скалы, разбился. Он ведь на скалу залез, Ахилка-то. Гордый очень был потому что. Потом говорили, что это Аполлон Ахилку подстрелил, бог такой у ахейцев, но это брехня. Правда, мы потом всё равно не победили. Очень уж сильны были ахейцы тогда.
