Михаил Ахманов - Странник по прозвищу Скиф
— Нет, шеф… В том кабаке хозяин был похож на вас. Голова собеседника утвердительно качнулась; щелкнула зажигалка, к потолку взвился ароматный дымок.
— Такое бывает, Скиф, такое бывает. Доктор, он, понимаешь ли… — Сарагоса неопределенно пошевелил пальцами, — он вроде и не телепат, однако кое-что способен уловить в момент Погружения. Не мысли… так, эмоции… А в результате попадаешь Туда и видишь знакомые картинки. Не всякий раз, конечно, но случается, случается… — Шеф вскинул глаза на Кирилла и ухмыльнулся. — Выходит, я тебя впечатлил, так?
— И вы, и глаза вашего вурдалака.
— Какой же он вурдалак! Доктор — самый что ни на есть почтенный экстрасенс. Ну, со странностями… Так кто из них без странностей? Такие люди, можно сказать, рядом с Богом ходят, а это даром не дается! А глаза… Что глаза… все альбиносы красноглазые, как белые кролики. Ты об этом думал, вот и отправился к ним. — Сарагоса сделал паузу, старательно обкуривая свой компьютер. Над монитором уже вздымалась целая дымовая завеса, но несчастная машина сносила все с покорностью йога, дремлющего на раскаленных углях.
В комнате вновь воцарилась тишина. Кирилл молчал, разглядывал двор, все еще желая убедиться в его надежности и реальности. Сарагоса, приспустив веки, следил за ним не без любопытства. Наконец, взмахнув рукой, он разогнал дым и поинтересовался:
— Ну, и как ты назовешь этот свой сон о красноглазых?
— Как назову? Разве его нужно как-то называть?
— Разумеется!'Тобой открыт целый новый мир, и коль Доктор не удосужился выяснить его название, ты вправе придумать свое. Так уж у нас заведено: всякой реальности — сдое имя. Для порядка и систематизации в будущем. Представь, что кто-то захочет прогуляться к этим красноглазым, э?
— Представить могу, но с трудом! Неприятное местечко! — Передернув плечами, Кирилл на мгновение задумался. — Ну, раз нужно имя, пусть будет Альба. Сон об Альбе, где живут альбиносы…
— Альба, — пробормотал Сарагоса, откладывая трубку и поворачиваясь к компьютеру. — Альба так Альба… Альбион, конечно, звучит благороднее, но дело твое. Альбы у нас еще не было… — Он принялся тыкать в клавиши толстыми пальцами. — Зарегистрируем ее под номером сто два и укажем, что сия реальность привиделась во сне Скифу, бывшему сержанту спецназа с богатым воображением…
— Так все же — реальность или сон? — Брови Кирилла вопросительно приподнялись.
— Я ведь сказал, о том никому не известно! Ни Богу, ни дьяволу, ни всем академиям наук, сколько их ни есть в России! Вроде бы не совсем сон и вроде бы не совсем реальность… Кстати, — Сарагоса нанес последний могучий удар по клавишам и потянулся за трубкой, — ты понимал, что они там болтали? Ну, эти твои красноглазые?
— Да. Читать не мог.
— Разумеется. — Шеф значительно поиграл бровями. — Малое Погружение, видишь ли… на час-полтора… Если б Доктор послал тебя на месяц, ты бы все освоил — и обычаи, и язык, и письмо. Ну, это у тебя впереди, скифеныш! И теперь ты знаешь, чего Там ожидать.
— Где — Там? — спросил Кирилл. Голова у него вдруг начала кружиться, в висках застучала кровь.
— Ну, в тех снах, которые не совсем сны, куда ты можешь заглянуть с помощью Доктора. Впечатляет, не правда ли? Садишься в кресло, и — фьють! — Трубка Сарагосы описала замысловатую кривую, оставив дымный след. — Готово! Ты попал туда, куда просит душа! Ну, почти туда… Доктор наш, хоть и гуляет рядом с Богом, все-таки не чародей и не космический пришелец со звездолетом в правом кармане и машиной времени в левом. У него есть талант… один-единственный талант… Он, видишь ли, может отправить тебя в фантастическую реальность — в фэнтриэл, как мы их тут называем… Ну, примерно в такой мир, какой ты ему опишешь. И это не иллюзия, Скиф, отнюдь не иллюзия! Там все, как на самом деле, верно?
Кирилл почувствовал, как на лбу проступает холодная испарина. Сидевший перед ним человек — наверняка из отставных полковников, отнюдь не склонных к романтике, — утверждал невероятные вещи! Сны, которые не являются снами… Может ли быть такое? Но заведение толстого Дейка выглядело совсем реальным, не походившим на фантастический сон! Все было, как в действительности, — и это пойло с запахом жженой резины, и птера на пятиугольном блюде, и компания красноглазых кидал-храпарников… Невозможно, невообразимо, страшно! И в то же время пугающе привлекательно…
Не увлекайся, сказал он себе, романтические бредни не доводят до добра. Собственно, один раз ему уже случилось пострадать из-за своей тяги к авантюрам — именно она привела его с университетской скамьи в батальон спецназа. Шесть лет… Вполне достаточно! Теперь ему хотелось чего-нибудь поспокойней, желательно без стрельбы, без ночных десантов и прыжков с парашютом.
Однако не пытался ли он обмануть себя? Где-то в глубине, интуитивно, подсознательно, он чувствовал, что тихая жизнь не про него, и ощущение это оставалось с ним уже много лет, еще с юности, со студенческих времен. Недаром же ему захотелось выбрать темой диплома скифов! Племя степных наездников, вольнолюбивых и непокорных, казалось символом Хаоса — или, вернее, таинственного и пленительного Вдруг, антитезой железного римского порядка, в конце концов павшего под напором восточных орд. Быть может, мелькнуло у Кирилла в голове, он унаследовал каплю крови тех диких степняков? И Сарагоса, мужик бывалый и догадливый, присвоил ему кличку не по наитию, а по праву?
Что ж, кому суждено быть повешенным, тот не утонет…
Пытаясь собраться с мыслями, он вытащил сигарету, закурил и с нарочитой небрежностью произнес:
— Значит, фэнтриэл… все, как на самом деле, и никаких иллюзий… Почему же вы мне сразу не сказали? На челе Сарагосы заиграла усмешка.
— А если б сказал, ты бы поверил? Э?
«Он прав, не поверил бы», — пронеслось в голове. Кирилл выдохнул дым в окошко, наблюдая, как горбоносый брюнет размахивает тростью и о чем-то горячо толкует с механиком из гаража. Потом оба направились к слидеру, и хозяин приподнял капот. Судя по экспансивным жестам и богатой мимике, он был кавказцем — скорее всего армянином или грузином. Не спуская с него взгляда, Кирилл сказал:
— Вот вы говорили, что спасаете толстосумов от скуки…
— Э? — Сарагоса привстал, посмотрел в окно на брюнета, хмыкнул и кивнул. — Да, такова одна из наших задан. Я бы сказал, главная — в коммерческом отношении.
— И много находится охотников эдак поразвлечься? Крезы наши, они ведь осторожные… берегут шкуру… а в этих снах — не снах всякое бывает… — Кирилл потер разбитые в кровь костяшки.
Короткопалая волосатая лапа шефа протянулась к компьютеру, любовно огладила клавиши; монитор ответил вспышкой розоватых огней, затем по экрану сверху вниз побежали ровные строчки.
— Наш архив! — не без гордости произнес Сарагоса. — Ты не поверишь, сержант, какая выстроилась очередь! Вот, пришлось целую картотеку завести… Да, целую картотеку… — Его глаза лукаво блеснули, и Кирилл подумал, что шеф чего-то не договаривает. — Видишь ли, — продолжал он, — с развлечениями у нас не густо… ну, с развлечениями для богатых… очень богатых… Казино там, девочки, кабак, эротический массаж с чесанием пяток… Собственно, и все. А если двинуть в заокеанские края в поисках чего-нибудь этакого… — он снова хмыкнул и пошевелил пальцами, — то тут возникают всякие сложности — языки, визы, провоз валюты, время, нервы… Мы же доставляем экзотику прямо к порогу, Скиф, и экзотика наша вне конкуренции!
— К порогу, это точно, — заметил Кирилл, разглядывая кавказца с механиком, увлеченно копавшихся во внутренностях серебристого «Твинго». — И местечко вы нашли подходящее… Поближе к клиентам, э? — Сарагоса строго шевельнул бровями, но смолчал, и Кирилл, решив, что дерзость сошла с рук, опустился на диван. — Может, вы поведаете все как есть, шеф? Про сны и фэнтриэлы, про Доктора и эту вашу экзотику… ну, которая вне конкуренции?
— Поведаю. — Строгое выражение внезапно исчезло с лица Сарагосы, и на полных его губах тенью промелькнула улыбка. — Поведаю, парень, отчего же не поведать… Только сперва сдай-ка казенное имущество.
— А! Универсальную валюту! — Поднявшись, Кирилл полез в карман, нашарил колечки, вздрогнул и вдруг застыл подобно кариатиде, придавленной неподъемным грузом. Прошло, наверное, с полминуты, пока ему удалось вытащить руку из кармана и раскрыть ладонь.
Колец было три!
Некоторое время он взирал на золотые ободки, весело сиявшие у него на ладони. Казалось, они искрятся загадочно и насмешливо, точь-в-точь, как карие глаза Сарагосы, словно намекая, кто тут записной враль, а кто — доверчивый простак. «Может быть, — подумал Кирилл, — пробуют меня на зуб? Испытывают? На первое — гипноз, на второе — порция баек от шефа плюс намеки на наркотики… Вполне разумная мысль,э?»
