Влад Савин - Морской Волк, том 2
Все без исключения свидетели охотно подтвердили, что гражданин Безножиков Родион Ростиславович, 1986 года рождения, русский, беспартийный, неоднократно вел разговоры, подрывающие боевой дух экипажа. Что попав сюда мы нарушили мировое равновесие, с еще неизвестными последствиями в будущем. Что будет крайне опасным отдавать сталинскому СССР ядерные боеголовки, могущие нарушить послевоенный баланс сил – и побудить к захвату всей Европы. Что чрезмерное усиление СССР и слишком быстрая и легкая победа снизят значение этой Победы в памяти нашего народа. Что общественный строй «демократия» при этом сильно уменьшится, в мировом масштабе – что также будет плохо, с точки зрения общечеловеческих ценностей. Что мы должны выбросить ядерные торпеды и ракеты за борт, а лучше бы и саму лодку затопить; а для полного же сохранения равновесия, надо как-то скомпенсировать тот сдвиг в нашу пользу, который уже произошел от наших действий.
– Что значит, «скомпенсировать» – спросил старший майор – советские корабли перетопить, в таком же количестве? Или информацию, в уплату – немцам?
Родик что-то завилял, невнятно заявил, что это он говорил вообще, абстрактно. Но Кириллов уже вцепился в него, как клещ.
– А что вы имели в виду, говоря «усиление СССР будет хуже для каких-то общечеловеческих ценностей или интересов»? Где вы нашли такую державу – «общечеловеков»?
Тут старший майор попал по больному месту. Мы все – жившие в двадцать первом – очень хорошо помнили, как нас и с высоких трибун, и по телеящику, призывали к «общечеловеческому» в ущерб своему собственному – считая «общечеловечеством» исключительно Запад. Успел Кириллов про это узнать, или он сделал вывод по нашей реакции – но он продолжал копать с усердием крота.
– Я повторяю вопрос: чем, по вашему утверждению, усиление советского строя могло угрожать мировой цивилизации? Чем-чем, повторите? Единомыслием? И чем это плохо?
Не бойтесь чумы, не бойтесь войны.
Не бойтесь – мора и глада.
А бойтесь того, его одного –
Кто скажет – я знаю, как надо!
Галич, кажется? Или еще какой-то? Интересно, а как он представлял себе иное – на корабле в походе? В воюющей стране? Да и даже при том же «море и гладе»? Когда нужно сконцентрировать все силы на главном – и демократия просто, убийственна? Мы не Европа, Русь – у нас всегда хватало бед, и неурожай, и холод, и татары, и карлы с наполеонами – и потому, тягло у нас исторически было сильнее, чем право, что и за сколько (хотя это лишь мое личное мнение). Но вот какого .. этот дурачок здесь такой разговор затеял – ежу ведь понятно, что подводная лодка в боевом походе, это явно не тот случай, чтоб о демократии рассуждать!
Понятно, отчего все слушавшие – или просто посылали на.. , или спешили доложить, Пиночету или Кириллову. Вот и огреб мальчик, неприятностей по полной, причем по собственной дури! Помнится, и Солженицын в нашей истории, получил лагерный срок за то, что в письме другу (просмотрено военной цензурой!) распространялся какой му.. Сталин – это какой на то могучий интеллект надо иметь, чтоб не сообразить?
Ладно – надо все ж решать конкретно, что делать дальше. Все ж жалко дурачка. И спец ценный.
– Товарищ старший майор! – говорю – все же есть смягчающее обстоятельство: доказано неопровержимо, что никаких действий он все ж не замышлял. Кстати, а почему? Не решился все же – «тварь я дрожащая, или право имею», а, Родион?
Если бы он стал сейчас, орать про свободу, демократию и прочая – я бы однозначно, отдал бы его Кириллову. Сказав бы – тащ старший майор, забирайте его, и хоть в шарашку, хоть в гулаг. Ну не люблю я дерьмократов – просто! Но эта упертость – вызвала бы у меня хоть какое-то подобие уважения.
Родик же сдулся. И стал, с самым жалким видом, говорить, что он лишь указывал, как, по совести, вы должны сами, я вообще тут – не выбирал. И мусолил это минуты три – пока мне не стало противно.
– Интеллегенция! – сказал я, хлопнув по столу ладонью – совесть нации из себя мните, а как ответственность брать, так нас тут нет? Гнилая интеллегенция – кто так сказал, не помню, но прав был на все сто! Нет, товарищи, такие тоже нужны – как ремесленники умственного труда. Все ж человек в оружейники пошел, не в банкинг-маркетинг – значит, голова все ж у него есть. Вот только боже упаси такому, как академику Сахарову, в политику лезть и жизни учить: железки проектируешь, науку двигаешь, хорошо это у тебя выходит – этим и занимайся! Александр Михайлович, как вы предполагаете его использовать?
И тут Родик выдал. Да так, что мы тихо охренели – ну, как персонажи «Бременских музыкантов», слушающие лающего кота.
– Товарищ командир, ну при чем тут либеральные ценности, ну как вы не понимаете! Вы поймите, мир надо рассматривать в виде сложнейшей системы взаимоотношений. С массой положительных и отрицательных обратных связей, жестких и с фазовыми запаздываниями. Наше же воздействие на этот мир можно рассматривать, как ударное воздействие дельта функцией, где время воздействия стремится к нулю, а амплитуда к бесконечности). Но тогда логично предположить, что с большой долей вероятности могут возникнуть незатухающие автоколебания ...
Петрович выразительно покрутил пальцем у виска. А товарищ старший майор на время выпал в осадок и лишь чуть спустя с опаской спросил – Михаил Петрович, у вас там ТАКИХ много?
– Хватает! – буркнул я – и такие, которые на науке, еще самые безобидные. Ну так что делать будем, с этим чудом в перьях?
– По специальности использовать, а как еще? – развел руками Кириллов – война ведь! В НИИ и КБ все сейчас, как в шарашках, без отпусков и выходных. Так что, не обессудь.. Время не то – чтоб позволить кому-то на диване, как Васисуалию Лоханкину. Ну а как себя покажешь за время – тогда и решим. Короче – приговаривается там .. с отсрочкой исполнения до конца войны. Ты понял, шанс свой, гигант мысли и отец российской демократии?
Ну, кадры у Лаврентий Палыча! Читал, что в сорок пятом, попал к нам в Германии некто Николас Риль, в немецком атомной проекте отвечавший за обогащение урана – уроженец Риги, бывший белогвардеец, белоэмигрант, в двадцатых активный антисоветчик. Так Берия, вместо того чтоб сгноить за такую биографию на Колыме – приказал взять этого Риля в наш Атоммаш на ту же должность: на обогащение материала! Здраво рассудив, что свои будут стараться, по возможности – а этот, носом землю рыть, доказывая свою полезность! И оказался полностью прав – поскольку этот Риль стал в итоге, академиком, лауреатом Сталинской премии и Героем Соцтруда.
– Тогда – закончим, раз все ясно. Нет возражений?
Сигнал «Лиственницы» – командиру, срочно в ЦП. Блин, что там еще?
– Михаил Петрович, кажется у нас гости!
Этого только не хватало. Опять фрицы лезут? Надоело уже, ей-богу! Вчера троих утопили походя – это конечно хорошо они придумали, на грунте тихариться, но только оторвались, как все! Ну не ровня нам, по скрытности – подлодки этих времен! Нет, теоретически атомарина много шумней – там, кроме главных турбин, еще и турбогенераторы, насосы второго контура, конденсатные насосы, насосы третьего и четвертого контуров, насосы главных конденсаторов (а это киловатт триста), холодильные машины – и еще пар в клапане травления свистит, либо стучит сам клапан, если ЭУ с запасом мощности, чтоб ускориться сразу. А на дизельной – только главные моторы на малой скорости, пара-тройка вентиляторов (гребного и поста акустика), гирокомпас и умформеры акустиков. Так что, теоретически шум должен быть меньше в разы – но вот о малошумных винтах с большим количеством лопастей (чем меньше лопастей, тем больше каждая из них шумит) тогда не задумывались. Механизмы, в том числе и ходовые, крепили прямо на корпус, без амортизации. Вал и его подшипники почти никогда не амортизировались (эксперименты были, в серию не пошло). И форма корпуса тех лодок, с выступающими обтекателями пушек и рубки и незащищёнными шпигатными отверстиями – это тоже, при обтекании лишний шум. Короче, встретив и утопив торпедами аж девять штук фрицевских «семерок», я вынес твердое убеждение: субмарина этой войны, подкрадывающаяся на глубине со скоростью в узел-два, на расстоянии даже пяти миль, для нашего ГАК – уже цель, ну а ближе – анекдот, «тихо и незаметно, крадется слон по посудной лавке».
– Пеленг 317, дистанция свыше 50 (кабельтов). Сигнал очень слабый. Периодически пытается облучать нас локатором, в активном. Сигнал опознан в базе данных.
Мля!!! Боевая тревога!!
Локатор – значит не «семерка»: не было у них активной ГАС. Наших кораблей и лодок тут быть не должно – предупреждали. А кто еще у нас есть в базе – из этих времен, раз компьютер опознал? А если не из этих? Если тот сон – в руку? Или не сон – а каким-то образом пойманная «передача»? Неужели и впрямь, «Вирджиния»?
