Александр Башибузук - Страна Арманьяк. Корсар.
— К-х-х… — громко кашлянул Хорст, привлекая к себе внимание. — Ежели ваше сиятельство дозволит, я могу провести тщательный аудит оного поместья, враз цены станут приемлемыми…
Исаак активно закивал головой, приветствуя этот метод.
— Позже… — я решил оставить решение этой проблемы на потом и обратился к Исааку: — Достал, что я тебя просил?
— А как же ваше сиятельство! — Исаак схватил колокольчик на столе и яростно зазвонил, будто бил в него набат. Через мгновение в кабинет слуги внесли две обитые кожей деревянные коробки. Купец бережно открыл их и поднес мне. — Вот, ваше сиятельство, работы венецийца Джакомо Торричелли, извольте полюбопытствовать…
В коробках на бархатной подложке лежали очень красивые куклы в нарядной одежде и с настоящими драгоценностями. Они настолько искусно и тщательно были исполнены, что мне показалось — в коробках лежат две спящие живые девочки. Умница Исаак, такие куклы пока настоящая редкость и я сомневаюсь, что они есть даже у детей королевской крови. По крайней мере — не у всех. А моих дочурок красавиц уже есть. И будет еще.
— И лично от меня, ваше сиятельство… — Исаак склонился в почтительном поклоне и поставил на стол небольшую игрушку, изображавшую золотого петушка. Он повозился с ней, и неожиданно механический птиц залился звонким кукареканьем и стал долбить серебряным клювом по столешнице.
Ух ты… вот это угодил шельмец… И не надо удивляться, у нас в средневековье одаренные механикусы еще и не то, могут сконструировать. Но цена подобным игрушкам, за гранью разумного. Это может значить многое. К примеру, что Исаак, где-то хапнул не по чину и теперь замаливает грешки подарками. Впрочем, он может просто выражать свою признательность — есть за что. Но все равно, я это подарок оценю достойно.
— Учту, братец… — я сдержанно и солидно кивнул; не по рангу графу бурно проявлять эмоции — если, конечно, он кого-то не наклоняет. — Прикажи переправить все это на шебеку. Я завтра поутру отправляюсь. И продолжай, продолжай говорить…
К тому времени как я дохлебал супчик, Исаак ввел меня в курс торговых дел и доложил все сплетни Антверпена. Все в кассу пойдет, только надо тщательней фильтровать сведения.
В свою очередь, я отдал ему ценные указания, после чего благополучно свалил на стоянку судов, соскучился уже по своей ласточке. То бишь — по своей шебеке. Нет, все-таки я создан… создан… черт, на ходу засыпаю…
На корабле я только показался, допустил команду к руке, по традиции экипировав свою длань в латную перчатку, удостоил Веренвена короткой беседы, дал указания, похвалил его за то, что догадался взять с собой в Антверпен полную команду абордажников и вернулся в поместье. Подробней по судну, буду разбираться в походе. Но уже вижу — мастера не подкачали.
Ну а в поместье, наткнулся на очередной демарш Земфиры. Тоже вполне предсказуемый…
— Куда? — я сразу даже не понял, чего она хочет. Задремал, понимаете ли, в горячей водичке, а тут…
— С тобой… — вкрадчиво прошептала сирийка и сбросив камизу[39] скользнула ко мне в корыто.
— Нет, нет и еще раз нет…
— И почему? — девушка взяла ковш с ромашковой эссенцией и стала промывать мне волосы.
— Потому… — я невольно покосился на маячившие перед глазами острые грудки сирийки.
— Не любишь меня… — горько пожаловалась сирийка, отбросила ковшик в сторону и нырнула ручкой к моим чреслам.
— Очень даже люблю… — я подхватил ее за талию и привлек к себе.
— Я сама… — муркнула сирийка и убрала мои руки. — Так почему? О-о-х!!! Говори…
— Я… я не на прогулку… собираюсь…
— Я хорошо стреляю из лука… — Земфира опираясь руками на борта корыта стала медленно приподниматься и опускаться. — О-о-х-х!!! Я не буду обузой… Не помогай! Нет, я… я сама… сама…
— Буду… буду отвлекаться…
— Я… — сирийка откинулась назад, резко запрокинула голову, создав вокруг своих волос маленькую радугу, на секунду замерла и стала постепенно набирать темп. — Ох!.. Я… я не буду лезть вперед… ох… ох…
— Не знаю…
— Знаешь… ох-х…
— Нет…
— Да-а-а…
— Нет…
— Возьми! Ну же… возьми меня… с собой!!! — Земфира вдруг охнула и расплескав воду, со стоном рухнула мне на грудь.
— Ладно… — я погладил ее по мокрым волосам. — С рассветом выступаем. Возьми с собой все свое оружие, доспех и наряды с драгоценностями… самые лучшие… Не успеешь в срок, оставлю дома…
— Ты знал… — слабо прошептала девушка прижимаясь ко мне. — Ты издеватель… ты сразу согласился… а меня мучил…
Я молча улыбнулся. Конечно, знал и все уже решил. Исаак передал мне письмо нашего торгового представителя в Нанте, который сообщал, что в порт уже прибыл старый капудан Хасан Абдурахман ибн Хоттаби и оный сарацин, будет ждать меня сколько потребно. Потому что с ним прибыли отец Земфиры и два ее брата… И я им ее покажу, вот только… только сирийка сама решит, как поступить. Но это уже будет после того, как мы грохнем посольство Паука. Или не будет вообще, если грохнут нас. В чем я сильно сомневаюсь, а значит, встрече Земфиры с родителем — быть.
— Я собираться!!! — Земфира радостно клюнула меня губами в щеку и вскочила в корыте.
— Позже… — я поймал ее за руку и притянул к себе. — Мы еще не закончили…
— Жа-а-ан!!!
ГЛАВА 6
Соленый ветер в лицо, скрип такелажа, удары корпуса об волну и пронзительные вопли чаек, белыми тенями скользящих над свинцово-изумрудным морем. Эти звуки кажутся мне музыкой, музыкой, которая бодрит не хуже самого сильного наркотика. Уже не терпится взять на абордаж клятый посольский неф[40].
— И возьму… — пообещал я себе вслух.
— Что вы сказали, господин шаутбенахт[41]? — перекрикивая ветер, переспросил Веренвен. Он стоял рядом со мной на мостике и присматривал за командой рулевых, ворочающих здоровенный румпель[42].
— Ничего… Как тебе шебека после ремонта?
— Нормально, господин шаутбенахт… — скупо ответил капитан. — Пока так, дальше скажу больше…
Я уже знал, что мне ответит Веренвен и спросил проформы ради. Сам вижу, что мастера справились на славу.
Впрочем, на кардинальные переделки я пока не решился, парусное вооружение вообще не трогал и ограничился тем, что напрочь убрал места для гребцов, а на их месте организовал опердек — артиллерийскую палубу с портами для орудий. То есть, теперь моя красавица стала вполне двухдечным судном.
Ну и еще по мелочи: мастера на верфи по моему проекту перемонтировали, и нарастили борта с фальшбортами, немного модернизировали систему управления — добавили рычажные приводы к румпелю, переделали трюм и укрепили корпус. Ну и текущий ремонт конечно: полностью поменяли такелаж, перемонтировали и усилили крепления мачт, да и сами мачты сменили. Над корпусом тоже поработали, сделали перешивку и нанесли покрытие по рецепту Фена. Короче — обновили посудину.
А я в свою очередь полностью сменил артиллерийское вооружение.
Теперь у меня на верхней палубе двенадцать малых казнозарядных фальконетов на вертлюгах, по шесть по каждому борту, а самое главное в опердеке; восемь двенадцатифунтовых орудий с конической зарядной камерой, способных палить помимо обычного арсенала снарядов еще и бомбами. Воткнул бы больше, но места маловато, шебека не резиновая, да и весят они чуть менее тонны каждое.
Ну и курсовые дальнобойные средние фальконеты — числом два, да столько же аналогичных ретирадных. Что в итоге составляет, аж двадцать шесть орудий, более чем достаточно для любого дела. Более чем, ибо на местных лоханках пушки только появляются, а пока в основном обходятся средневековой машинерией, требушетами да катапультами.
Если бы мне предстояло без затей пустить на дно франков, я бы даже не парился, но не все так просто. Топить категорично нельзя, а это значит — только абордаж. А на посольском нефе, не менее полутора сотен бойцов, и из них, с десяток тяжеловооруженных дворян. И все это против моих семи десятков абордажников. Даже если к ним добавить Логана с его оболтусами, да меня с близнецами, все равно очень неравнозначно получается. Но это я кокетничаю, в любом случае, картечь свое дело сделает…
— Гуттен!!! Гуттен!.. — вдруг завопили Луиджи и Пьетро. Эти чертенята, по своему обычаю, только попав на шебеку, сразу стали осваивать верхушки мачт. Обезьяны, а не пажи…
На скрытом дымкой берегу стал просматриваться маяк на мысу и мой замок. Я громко ругнулся, времени нет, а домой хочется просто непереносимо, принял от Веренвена песочные часы, и отдал команду:
— Верхняя левая батарея, товсь!
Орудийная прислуга живо разбежалась по орудиям, с громким хлопаньем вылетели пробки из дул, лязгнули крышки зарядных ящиков…