Дмитрий Селин - Судьба наизнанку
Немного впереди армейцев, на самом краю моста стояла раскрашенная в цвета ДАИ патрульная «десятка», от которой уже шёл к остановившейся машине Алексея самый обычный труженик полосатой палочки. Второй патрульный остался за развёрнутой поперёк дорожного полотна машиной. Ещё дальше, у первого по ходу движения «Краза» настороженно кучковались трое рядовых средних лет, в зимнем обмундировании и автоматами наперевес.
– Лейтенант Игнатьев, – откозырнув, представился подошедший даишник. Алексей протянул в открытое наполовину окно права и служебную карточку, являющуюся одновременно пропуском с весьма высоким уровнем допуска. Изучив представленное и спросив, куда они направляются, лейтенант вернул документы Мишину.
– Извините, Алексей Александрович, – твёрдо сказал Игнатьев, – сейчас в центр вы не проедете.
– Даже вот с этим? – Мишин развернул в сторону Игнатьева служебную карточку.
– Даже вот с этим, – повторил даишник без всякого уважения к высокому рангу водителя.
– Да что там, в конце концов, происходит? – не выдержал сидящий на переднем пассажирском сиденье Меркушев. Он вынул из портмоне и показал Игнатьеву своё удостоверение, чтобы извлечь из лейтенанта максимум информации – на Свободы стрельба, взрывы, уже есть раненые! Что это за революция, нахрен??
– Этим полк специального назначения занимается, товарищ заместитель министра, – по-уставному сухо ответил Игнатьев, – у меня есть приказ и я его выполняю. Разворачивайтесь! Проезд здесь закрыт!
Он отошёл на два шага и жезлом показал, куда им следует развернуться. Алексей мысленно сплюнул, поднял стекло и включил заднюю передачу. День, начавшийся с ночного кошмара, приносил одно поражение за другим. Пора бы с этим закончить, но каким способом, Мишин так пока не придумал.
– Где поедем? – мрачно спросил его Меркушев, безуспешно набирая номер Вероники. Перегруженная сеть отклоняла один вызов за другим и дозвониться куда-либо стало совершенно невозможно.
– Настоящие герои всегда идут в обход, – сквозь зубы ответил Мишин, погнав машину на запад, ровно в ту сторону, откуда они недавно приехали, – наверное, в худшем случае придётся через Журавлёвку и Нагорный добираться.
– Ни хера себе крюк, – изумился Меркушев, – а через Богодухов не хочешь?
– Если здесь такая застава стоит, считай, мост на халтуринский спуск также заблокирован. Тем более я там пару таких же грузовиков заметил. Через рынок и Павловку не проскочить – они к центру ещё ближе. Всё перекрыто, верняк. Не думаю, что наши «погоны» тупые, особенно сейчас, когда им впервые кто-то слегка надавал по мордасам. Присягу-то последние семнадцать лет они не Союзу давали и даже сейчас только республике присягали. Так что, будем надеяться, сегодня всё закончится небольшим мордобоем и только. Массовой поддержки у коммунистов в народе нет, ты же знаешь. Побузят немного и успокоятся.
– Оптимист, – буркнул Меркушев, не выпуская из рук телефон. Он ещё раз попытался вызвонить дочь, но лишь короткие гудки были ему ответом. Связь так пока и не восстановилась, – насколько я знаю советскую историю, такие вещи «на шару» не делались. Жди какого-нибудь «народного правительства Слобожанской республики», методика ведь у Советов была отработана. Найдут кадра типа Куусинена, добавят к нему пяток харьковчан из своей агентуры и вперёд – советскую власть устанавливать. А доблестная Красная Армия им в этом поможет.
– Всё может быть, – процедил Мишин, перестраиваясь в левый ряд перед поворотом на мост с Полтавского шляха, – там за сиденьем спортивная сумка, открой её, Коля. Ты с этим лучше справишься.
– Ого! – удивился Меркушев, доставая из вытащенного и уложенного на колени синего спортбаула едва поместившийся там по диагонали автомат, – ты где такую штучку надыбал?
– На складе, вестимо, – ответил Алексей, выворачивая на набережную, – в спецразделе учётной системы нашёл и выбил себе разрешение. Видимо чохом какой-то реквизированный арсенал ЧОПа туда занесли и воякам не отрапортовали. Да и нафиг им этот «Узи» сдался. Сейчас в наших условиях, как говориться, он «ни в …, ни в красную армию», а мне пригодится. Патронов к нему на складах навалом, я даже «Форт» специально на «Вальтер-38» из госрезерва поменял, чтобы с разным калибром не заморачиваться.
Машина вильнула, объезжая вылезшую в соседний ряд «Газель»-хлебовозку. Алексей вернулся на свою полосу, сказал, не отрывая взгляд от присыпанного снегом асфальта.
– Посмотри, там внизу ещё две полные обоймы, одна длинная.
– Нашёл, – Николая вытащил из баульных глубин завёрнутые в толстую бязь магазины, убрал один в карман дверцы. Пустую сумку забросил на заднее сиденье. Развернул меньший свёрток, уверенным движением вставил обойму в рукоять автомата, передёрнул затвор.
– Ну, ты прямо как в ЦАХАЛе служил, – заметил Алексей, пару раз краем глаза смотревший в сторону Меркушева, – я с ним целый вечер сидел. Изучал – что, куда и как разбирается.
– Не лаптем, знаешь, мы деланные, – усмехнулся Меркушев, пристроив «Узи» на коленях, стволом к правой двери, – в отличие от тебя в армии послужил. Оружие вероятного противника изучал, было такое, да. Потом, когда ружьё себе выбирал, массу инфы на оружейных сайтах перерыл. Интересно ведь!
– У тебя охотничье ружьё есть? – удивился Мишин. По заваленной первым снегом набережной они ехали в редком автомобильном потоке почти не спеша, всего километров на двадцать быстрее установленного Правилами скоростного режима. Как и ожидал Алексей, первый и второй автомобильный мост через реку в сторону центра были надёжно заблокированы военными. Пришлось двигаться вдоль реки всё дальше и дальше к востоку, не тратя время на бесполезные переговоры. Хмурый вид стоявших на блок-постах военнослужащих, на беглый взгляд ни одного моложе лет тридцати, не располагал к содержательному общению.
* * *– Идут на прорыв? – отвернувшись от карты, спросил Мишин у лейтенанта
– Это идиотом надо быть, чтобы здесь прорываться, – Василевский искоса смотрел на висящую на стене дежурки карту города и что-то быстро писал в блокноте, ухватывая текст практически одним боковым зрением, – нет, всё гораздо хуже.
Спецназовец вывел под написанным текстом угловатый автограф резким движением кисти, выдрал листок из блокнота. Николай доматывал крест-накрест магазины узким скотчем, найденным в верхнем ящике старого письменного стола и с интересом поглядывал на принявшего какое-то важное решение служивого.
– Сержант, зайди! – крикнул он маячившему в дверях проходной омоновцу.
– Отдашь приказ командиру, а я пока прогуляюсь.
Верзила в комке забрал сложенный вдвое лист и не козыряя, молча развернулся и отправился вглубь территории, к «Уралу»-вахтовке. Единственной более-менее организованной силой на территории госпиталя оставался взвод ОМОНа. Кучковавшихся на проходной ополченцев Василевский загодя разослал охранять многосотметровый периметр. Сумеют шум поднять при попытке несанкционированного проникновения – и то ладно. На прошедших «курсы выходного дня партизан», как шутя называли добровольную военную подготовку харьковчане, кадровому офицеру было трудно рассчитывать.
Лейтенант проводил бойца взглядом до первых деревьев, поднялся с диванчика, прихватив лежащий на столе АКСУ.
– Вы куда собираетесь, если не секрет, – ехидно спросил его Меркушев, закончив с магазинами, – да ещё в одиночестве?
Лейтенант мельком взглянул Николаю в глаза и повернулся к висевшей на стене карте.
– Вот сюда, – указательный палец ткнул в ближайший к больничному городку перекрёсток, откуда сквозь квартал новостроек шла к госпиталю прямая дорога, – мимо им никак не пройти. Вертолёты уже вылетели, так что….
Он замолчал, переводя взгляд с одного чиновника на другого.
– Сколько у нас времени? – деловито спросил его Мишин. То, что могло здесь случиться в течении ближайшего получаса, он себе уже хорошо представил. Благо, подобных телевизионных сюжетов из жизни постсоветского мира Алексей видел не меньше десятка. Под ложечкой противно засосало, но он упрямо смотрел в лицо лейтенанту.
Василевский улыбнулся краем рта и мгновенно ответил, – там будет минут десять, не больше.
– Не густо, – Николай слегка мотнул головой, словно прогоняя назойливую и невидимо летающую у самого виска муху, – парой стволов и «Вальтером» мы колонну машин не задержим.
– В УАЗике «семёрка» и три выстрела.
– Це дило, – Алексей поднялся к дивана, Николай молча двинулся за ним в сторону распахнутой настежь двери. Лейтенант вышел из дежурки последним.
Уже забравшись в микроавтобус и устроившись на откидном сиденье у разделяющей куцую кабину и пассажирский салон перегородки, Алексей поинтересовался через открытый проём у Василевского, какой у него, в сущности, план.
