Виктор Зайцев - Спасти веру предков, или вынужденные язычники
Все трое несколько раз уточнили, как выбраться на дорогу в Тур, после чего неторопливой рысью двинулись в ту сторону. Но, за городской чертой, Лосев попрощался с Леоном, который спешил в свой Нант, а капитан с помощником направился просёлочной дорогой в Шатодён. Разделились они вовремя, дорога на Шатодён первое время шла в сторону Орлеана, вряд ли преследователи поверят, что беглецы повернули обратно к месту преступления. Хотя узнать, жив ли кардинал Дювалье, обоим хотелось. Теперь, когда планы Сергея были выполнены, возвращение не составило труда и особых хлопот. Беглецы опережали новости на половину дня и на всём пути в Гавр сохранили такое опережение. Слухи о покушении на кардинала Дювалье застигли Сергея уже на морском причале, где он разговорился с кормщиком, отправлявшимся в Портсмут с грузом пеньки и парусины.
– Говорят, что три чёрта пытались похитить нашего кардинала Дювалье, – снимая кожу с сушёной рыбки, рассуждал кормщик, – но, его преосвященство, смог святым крестом и молитвой лишить чертей силы и загнать обратно в ад. Те на глазах людей взорвались, превратившись в соломенные чучела. Вот такое чудо случилось в Орлеане.
– Да, святой человек наш кардинал, – поддержал разговор один из матросов, – вернусь из плаванья, съезжу в Орлеан, пусть меня благословит его преосвященство. Его благословление теперь дорогого стоит, и польза будет больше, чем у нашего епископа.
– Не богохульствуй, лоботряс, – наградил его подзатыльником кормщик, – отдавай концы, отходим.
Почти сутки плаванья оба путешественника отдыхали, попивая молодое вино и слушая разговоры команды, азартно обсуждавшей похищение кардинала. К удивлению Лосева, так и не привыкшего к легковерности людей средневековья, многие матросы безоговорочно приняли официальную версию о чертях. Некоторые стали вспоминать случаи явления чертей людям, особенно священникам, затянув разговор до вечера. Сергей, узнавал всё больше и больше нового из жизни христиан. До этого ему не приходилось так тесно общаться с простыми верующими, даже не пытающимися сомневаться в словах священников, не говоря уже о епископах и кардиналах. По общему мнению моряков, высшие иерархи церкви стояли значительно выше дворян, даже графов и герцогов. Для простых людей средневековья было очевидно, что статус обычного священника значительно выше их уровня и может быть приравнен к дворянскому титулу. Учитывая, что большинство дворян были безграмотны, а священники умели читать и даже писать, одно это умение добавляло немалую долю уважения церковнослужителям. Соответственно, никто не видел ещё умершего от голода монаха, даже странствующего. У большинства крестьян и горожан того времени голодная смерть постоянно стояла за плечами. Многие матросы мечтали в старости устроиться в монастыре, в тепле и достатке, если доживут, конечно.
Лосев, покачиваясь в гамаке, обдумывал проблемы, что возникли после его наглых заявлений венецианскому представителю. Вопрос о том, что слово придётся держать, не возникал, капитан даже не сомневался, что идею нападения на Венецию с радостью поддержит король Ярослав и большинство частных кормщиков. Венеция и Генуя были богатейшими европейскими государствами Средиземноморья, после Византии. Обе республики быстро росли, захватывая новые торговые пути, не брезговали откровенным пиратством, и причиняли большие проблемы торговому судоходству. Сейчас Лосев обдумывал, как привлечь на свою сторону мавров и генуэзцев, с кем связаться и что предложить. Своих сил у славян было достаточно для уничтожения города, но огромный венецианский флот мог "закидать шапками" ту неполную сотню кораблей, что в состоянии добраться до Венеции. Требовался флот, соразмерный венецианскому, хотя бы двести-триста судов.
– Самюэль, ты, что собираешься делать, – сыщик посмотрел в глаза своему помощнику.
– Займусь прежним ремеслом, буду возить контрабанду, разве, что, корабль свой куплю, – улыбнулся парень, невольно пощупав пояс с зашитыми марками, полученными от капитана.
– А поработать на меня ещё полгода слабо? – Лосев нуждался в связях опытного контрабандиста, потому вёл разговор так, чтобы не получить отказа, – работа будет легче и на острове.
Самюэль внимательно взглянул на графа, уже согласившись на предложение.
– Нужно навербовать сотни три-четыре кораблей, даже просто лодок с отчаянными ребятами, способными ограбить Венецию или встречные корабли венецианцев. Все они пойдут в сопровождении вооружённых троек, их задачей будет не сражение, а пленение моряков и горожан, с перевозкой в наше королевство. Сам понимаешь, дож, скорее всего не пойдёт на уступки, слово мне придётся сдержать, Венецию разрушить. Имущество и пленников наши корабли просто не смогут вывезти, для этого и нужны бойкие ребята. Пленников я у них куплю всех, но уже на острове, имущество пусть сбывают, куда хотят.
– Интересное предложение, – мечтательно улыбнулся контрабандист, представляя объёмы награбленного добра, – я возьмусь за это. Каков будет расчёт?
– За каждый корабль получишь по десять марок и по марке за каждого моряка на корабле, треть перед походом, окончательный расчёт после возвращения, в Портсмуте.
– Договорились, граф, – Самюэль пожал руку своему нанимателю, становшемудругом.
Глава девятнадцатая.
– Чёрт возьми, как всё надоело, – Лосев раздражённо выплеснул остатки кваса за борт корабля и взглянул назад.
Там растянулось на добрый десяток вёрст огромное скопище кораблей, корабликов и просто больших лодок, второй месяц с упорством улитки и такой же скоростью, продвигавшееся к Венеции. За три месяца подготовки помощники капитана навербовали почти три тысячи "добровольцев" на двухстах двадцати судах, к которым прибавились тридцать троек королевского флота, столько же частных судов и почти сорок вооружённых до зубов двоек, троек и четвёрок собственной флотилии. С согласия короля Ярослава командовал всеми кораблями адмирал Ярила, сумевший за время перехода от островного королевства сохранить все примкнувшие суда и судёнышки, за исключением двух десятков, давших течь. Их пришлось оставить в разных портах побережья северной Африки, чтобы не затягивать и без того медлительное плаванье.
В Адриатическое море объединённая флотилия прибыла только в сентябре, распугав немногочисленные караваны византийцев и генуэзцев, так и не рискнувших присоединиться к славянам. Их представители ссылались на церковные запреты, но, Лосев подозревал, что те просто не верили в возможность победы над Венецией. Даже мавританские пираты, подозревавшие не без причин славянских кормщиков в гибели полусотни своих кораблей, чьи команды дружно трудились в рудниках графа Васакса, не рискнули присоединиться к флотилии возмездия. Шила в мешке не утаишь, вся Европа знала об ультиматуме графа Васакса, как и дерзком ответе дожа, приславшего вместо извинений голову несчастного Леона. Венецианцы три месяца вербовали во всех странах лучших бойцов и рыцарей, лихорадочно возводили береговые укрепления.
По слухам, одних рыцарей в город прибыло полторы тысячи, не считая прочих воинов, количество которых достигало десяти тысяч. При наличии грамотно выстроенных укреплений, по мнению специалистов, даже с применением огнестрельного оружия, для победы потребуется не менее полусотни тысяч воинов. Все знали, что славяне таким количеством войск не обладают. Тем более, что прошедшие годы очередной раз выветрили из памяти европейцев поражение рыцарей второго крестового похода. Выжившие и вернувшиеся воины с каждым годом меняли воспоминания в свою пользу, естественно. Что давало информацию к размышлению, не пройдёт и тридцати лет, как поражение крестового похода будет превращено в победу. Обманутые презрительным отношением к славянам, молодые воины считали, что от ружейного и пушечного огня смогут защитить земляные насыпи и толстые двухметровые щиты, обитые медным листом.
В своём стремлении устроить Венеции показательную порку, капитан не бездельничал месяцы подготовки. Он уехал в Мурсию, где вместе с Ильдеем, давно работавшим над нарезным оружием, изготовил десяток орудий с нарезными стволами, способных стрелять на расстояние до двух вёрст. Самое главное, к этим орудиям успели выточить сотню фугасных снарядов и столько же осколочных. Именно эти орудия и боеприпасы были главным козырем Лосева в предстоящем сражении. Все их установили на двух новых четвёрках, трюмы кораблей с трудом вместили весь боезапас. Остальные суда также были набиты боеприпасами под завязку, а два безоружных частных "купца" с огромными предосторожностями везли три тонны динамита. Чтобы добиться убедительного разгрома венецианцев, Сергей погрузил на корабли свою сухопутную пушечную батарею, правда, без лошадей. Животные не перенесли бы тяготы полуторамесячного плаванья в тесных трюмах.
