Уилбур Смит - Смерть и золото
Даже ли Михаэль позабыл про свои итонские манеры и присоединился к своим восторженным спутникам, отпихнув в сторону семидесятилетнего старца с седой бородой, приник к «виккерсу» и разразился длинной громогласной тирадой, вторя радостному хору остальных, прежде чем Гарет решил дипломатично вмешаться.
– Вот видишь, Тоффи, старик… И это еще не все, что я для тебя приготовил. Далеко не все, клянусь Богом! Самое главное я оставил на десерт. – Джейк помог ему собрать облаченных в шамма бородатых гостей, по-прежнему пребывающих в полном восхищении, и вежливо отвести их от выставленного оружия обратно к дверям и оставленным там открытым машинам.
Кортеж, возглавляемый первым лимузином, в котором восседали Гарет, Джейк и принц, раскачиваясь и проваливаясь в ямы, пробрался по пыльной проселочной дороге через заросли махогани и остановился на поляне перед ярким полосатым шатром, который занял место старой выгоревшей палатки Джейка.
Отель «Ройял» по такому случаю взялся поставить лучшие блюда, несмотря на протесты Джейка, шокированного ценами.
– Да дай им по бутылке пива на рыло и открой банку с орешками, – настаивал он, но Гарет лишь грустно помотал в ответ головой.
– Нам вовсе не следует вести себя как варвары только потому, что они дикари, старина. Нужен стиль! Чтобы произвести впечатление, нужен стиль – это закон! Стиль и точно подгаданный момент. Залей им в глотку шампанское, а после этого уже тащи куда захочешь – да они и сами побегут. Понятно?
Их уже ожидали официанты – все в белом, с красными поясами и в красных фесках на головах. Под сводами шатра на козлах были установлены складные столы с огромным выбором блюд – богато украшенный зеленью молочный поросенок, огромные чаши, в которых горками возвышались вареные красные лобстеры, копченая лососина, яблоки и персики с мыса Доброй Надежды и, конечно же, ведерки со льдом и целые ящики шампанского. Правда, Гарет все же немного, но поддался на мольбы Джейка хоть чуть-чуть сэкономить и заказал не настоящий винтаж, а обычную «Вдову Клико».
Принц и его свита выбрались из машин под звуки салюта открываемых бутылок шампанского, и старички придворные закудахтали от предвкушаемого удовольствия. Гарет совершенно случайно, но попал в самую точку, польстив прирожденной любви эфиопов ко всякого рода празднествам и вообще их чувству гостеприимства. Ничто иное не могло бы так расположить к нему гостей.
– Истинно говорю, это крайне любезно с твоей стороны, Суэйлс, – заявил принц. С присущей ему вежливостью и учтивостью ли не стал больше употреблять вслух малопривлекательную кличку Гарета, которую вспомнил при встрече. Гарет был явно благодарен ему за это, и когда бокалы были наполнены, выступил с первым тостом.
– За здоровье его величества, царя царей, негуса Хайле Селассие, императора Эфиопии, Льва Иудеи[9]! – провозгласил он.
Придворные осушили свои бокалы, как это и следовало сделать в подобном случае, и хозяева последовали их примеру, после чего все набросились на еду. Гарет, воспользовавшись паузой, прошептал Джейку:
– Придумай еще какие-нибудь тосты – нам надо залить их вином по самую глотку.
Но ему вовсе не следовало беспокоиться, потому что принц тоже начал выступать:
– За здоровье его британского величества короля Георга Пятого, императора Индии! – И как только бокалы были наполнены снова, он поклонился в сторону Джейка и воскликнул: – За здоровье президента Соединенных Штатов Америки Франклина Рузвельта!
Не желая отставать, каждый из его сопровождающих тоже выкрикнул какой-нибудь неразборчивый тост по-амхарски – по всей видимости, за здоровье принца и его отца, матери, тетушек, дядюшек и племянников с племянницами, и бокалы вновь были опрокинуты. Официанты сновали взад-вперед под постоянные хлопки пробок.
– За здоровье губернатора британской колонии Танганьика! – провозгласил, уже немного запинаясь, Гарет и снова поднял свой бокал.
– И его дочери! – саркастически пробормотал себе под нос Джейк.
Это вызвало новый взрыв тостов со стороны гостей в белых шамма, и только тогда до Гарета и Джейка одновременно начало доходить, что это сущая глупость – пытаться соревноваться в умении пить с людьми, выросшими и воспитанными на огненном тедже, крепчайшей эфиопской медовухе.
– Ну и как ты себя чувствуешь? – тихонько спросил Гарет, прищуриваясь и стараясь сфокусировать взгляд.
– Великолепно, – ответил Джейк и блаженно ему улыбнулся.
– Клянусь Господом, эти ребята здорово умеют употреблять.
– Продолжай заливать им в глотку, Пердун. Хорошо начал, продолжай в том же духе – они уже завелись. – И он пустым бокалом ткнул в сторону улыбающихся, но вполне трезвых гостей.
– Я был бы весьма тебе признателен, если бы ты воздержался от употребления этой клички, старик. Отвратительная кликуха, да? Отнюдь не в лучшем стиле. – Гарет дружески хлопнул Джейка по плечу, чуть не промахнувшись. На его лице появилось озабоченное выражение: – Я как смотрюсь, еще ничего?
– Ты смотришься так же, как я себя чувствую. Нам пора бы отсюда выбираться, пока они не перепили нас окончательно и мы еще не валяемся в стельку пьяные.
– О Господи, снова он за свое! – опасливо пробормотал Гарет, когда принц снова поднял свой до краев наполненный бокал и выжидательно огляделся по сторонам.
– Наполним бокалы, мой дорогой Суэйлс! – провозгласил он, перехватив взгляд Гарета.
– С удовольствием! – У Гарета не было выбора – только разделить и этот тост, одним махом опрокинув в рот содержимое своего бокала, после чего он поспешил перехватить официанта, который уже подскочил, чтобы снова наполнить бокал принца.
– Тоффи, старина! Мне страшно хочется показать тебе сюрприз, который я для тебя приготовил! – Он ухватил принца за руку, в которой был бокал, и выдернул его у того из пальцев. – Пошли! Все! Вон туда, ребята.
На лицах седобородых придворных явно читалось решительное неудовольствие и нежелание куда-то уходить из шатра, и Джейку пришлось помогать Гарету. Они широко раскинули руки и, производя шикающие звуки, словно сгоняя кур, в итоге сумели-таки заставить всю группу двигаться по дорожке через лес, и через сотню ярдов она вывела их на открытую площадку размером с поле для игры в поло.
Группа замерла в изумленном молчании, когда они увидели выставленных в ряд четырех «железных леди», сверкавших на солнце свежей серой краской с пулеметами «виккерс» с их толстыми цилиндрами кожухов водяного охлаждения, торчащими из амбразур и из щегольских боевых башен, украшенных горизонтальными полосами цветов эфиопского национального флага – зеленого, желтого и красного.
Придворные как сомнамбулы позволили подвести их к ряду стульев, расставленных под зонтами, и, не отводя взглядов от боевых машин, упали на эти стулья. Гарет встал перед ними как школьный учитель, но слегка покачиваясь.
– Джентльмены, мы имеем здесь самые современные многоцелевые бронированные машины, когда-либо поступавшие в вооруженные силы любых мировых держав. – Он сделал паузу, чтобы принц мог перевести его слова остальным, а сам с видом триумфатора повернулся к Джейку: – Заводи моторы, старина!
Когда первый двигатель ожил и зарокотал, старички придворные вскочили на ноги и зааплодировали, как толпа зрителей на боксерском матче.
– Пятнадцать сотен фунтов за каждую! – прошептал Гарет, сверкая глазами. – Они заплатят по пятнадцать сотен!
Ли Михаэль пригласил их на ужин в свой салон на борту «Данноттар касл», и, невзирая на протесты Джейка, некий портной, готовый выполнять самые срочные заказы, изготовил для него вполне приемлемый смокинг, подходящий к его высокой и угловатой фигуре.
– Я в нем как в маскарадном костюме, – протестующее заявил Джейк.
– Ты в нем выглядишь как герцог, – возразил на это Гарет. – Он придает тебе некоторый стиль. Стиль, Джейк, душа моя, – главное, нужно всегда помнить про стиль. Стиль! Если ты выглядишь как бродяга, люди и относятся к тебе как к бродяге.
Ли Михаэль Сагуд был одет в потрясающе расшитую мантию – сплошь золото, алый и черный, – застегнутую у горла аграфом с темно-красным рубином размером со спелый желудь, в плотно облегающие бархатные бриджи и туфли, расшитые нитью из двадцатичетырехкаратного[10] золота. Ужин был великолепный, а сам принц пребывал в расслабленном, добродушном настроении.
– Ну так, мой дорогой Суэйлс. Цены на пулеметы и остальное оружие были согласованы давно, несколько месяцев назад. Но о бронированных машинах тогда разговору не было. Не угодно ли сообщить мне разумную цену, за которую вы могли бы нам их продать?
– Ваше высочество, я рассчитывал на определенную цену задолго до того, как узнал, что дело мне предстоит иметь именно с вами. – Гарет глубоко затянулся гаванской сигарой, которой его угостил принц, собираясь с мужеством и настраиваясь на жесткую торговлю в расчете на дикий, почти невероятный шанс крупно заработать. – Теперь же, несомненно, я готов всего лишь покрыть собственные расходы и ограничиться весьма скромной прибылью, которую мы разделим с моим партнером.
