Александр Афанасьев - Наступление
— Мы что-то делаем для проверки?
— Сэр, мы не можем таковы условия работы с агентом. Он сам выходит с нами на связь, если это сделаем мы, он просто порвет с нами взаимоотношения.
— А что по ситуации с арестами в Москве? — в разговор снова вступил Бущ — мы слышали, что там повальные аресты.
— Информация есть, сэр — но ее мало. Мы пока не может точно сказать о масштабе арестов, но знаем что они есть.
— Что по нашему турецкому гостю? — задал вопрос Уэбстер.
— Сэр, пока Турция не идет с нами на контакт. Нам разрешают видеть его, но не более. Все что мы пока смогли сделать — провести короткий опрос.
— Чего они хотят?
— Мне кажется, сэр, что они просто хотят проверить, насколько нам нужен этот их незваный гость и что мы можем отдать за него взамен.
— Группа в Пентагоне и Госдепе проверит, чего мы можем их лишить! — отрезал Буш — это не самая лучшая политика — угрожать Соединенным штатам Америки. Если они думают, что то, что мы им даем мы им даем просто так, и это не надо отрабатывать — они ошибаются и сильно. Но дело не в этом. Дело в Москве и обстановке вокруг нее. У вас есть какая-то информация? Что с Горбачевым? Кто у руля и у ядерной кнопки.
— Сэр, у нас бы она была, если бы агенты Секретной службы не умыкнули у нас из-под носа перебежчика в аэропорту ДФК. На будущее, сэр, я отдал приказ в таких случаях действовать максимально жестко. Ведь можно перепутать агента секретной службы и оперативника русского КГБ, не так ли. Особенно если насмотреться фильмов про русских шпионов.
Буш какое-то время изумленно молчал — потом расхохотался
— Роберт, где вы работали при мне?
— Советский отдел, сэр, ведущий аналитик. Я не был частым гостем на последнем этаже, сэр
— Рад, что вы выбрались из аналитики, рад. Что касается перебежчика — то он запел как певчая птица. Мы даже усомнились в его искренности, судя по всему, парень до смерти напуган. Он говорит, что Горбачев убит, его самолет упал при взлете.
— Это совпадает с одной из наших версий, сэр.
— Да, совпадает. А потом он сказал такое, от чего последние волосы дыбом. Он сказал, что генерал Чебриков убит. И генерал Крючков тоже убит.
— Вот как? — вопреки ожиданиям Роберт Гейтс не сильно удивился, как будто речь шла о чем то несущественном.
— Да, убиты. По его словам генерал Крючков был расстрелян на дороге в Ясенево. А генерал Чебриков и весь его штаб были убиты при штурме здания КГБ!
Вот тут проняло даже заместителя директора ЦРУ, привыкшего профессионально лгать и скрывать эмоции.
— Штурм здания КГБ, сэр?
— Вот именно! Он говорит, что здание на Лубянке подверглось штурму и многие сотрудники КГБ убиты.
— Вероятно, он лжет, сэр.
— Кое-что заставляет ему верить. Он сказал, что это военные затеяли государственный переворот и убивают сотрудников КГБ. Вы должны помнить — восемьдесят первый год, восемьдесят третий, восемьдесят пятый. Подготовка захвата Андропова, потом две попытки государственного переворота. Обе провалились — и, кстати, последний раз благодаря нам. Похоже, что сейчас военным удалось взять власть.
— Тогда как мы пропустили? Схема отслеживания…
— Не сработала. Все это мы выясним потом, сейчас мне важно знать ваше мнение.
— Сэр, у меня…
— Мало информации. Мне нужно чисто экспертное заключение. На основании того, что у нас есть, только экспертное мнение.
— Сэр, если перебежчик не лжет, то это один из худших вариантов для нас. Военные расправились с собственным правительством в ядерной стране. Теперь они могут диктовать условия и нам, они привыкли решать проблемы, применяя силу, и сейчас применили ее. В политике, поскольку легитимность КПСС подорвана произошедшим — можно ждать одного из двух. Если они заручатся поддержкой значительной части Политбюро — то им не придется развенчивать Горбачева, про него все просто тихо забудут, изберут нового. Если же нет — нас ждет слом режима.
— Что же в этом плохого? — недоуменно сказал Буш
— Многое, сэр. Никто так всерьез и не задумывался над тем, что будет, если нам удастся добиться своего, и Советский союз рухнет. Это ядерная страна, сэр, у них есть достаточно средств, чтобы стереть нас с лица земли и не один раз. Сейчас у нас, по крайней мере, есть красный телефон, и если там что-то происходит, то мы можем просто поднять трубку и спросить, какого черта. Теперь представьте, если этих телефонов будет десять. Или двадцать. Советский союз — это известная величина, сэр, она предсказуема и прогнозируема, чего не скажешь о тех странах, что могут появиться на обломках. Тем более если к власти придут военные, и они будут располагать хотя бы небольшим кусочком советского ядерного арсенала. Чем меньше страна, имеющая ядерное оружие — тем больше у нее соблазнов применить его.
Судья Уэбстер понял, что разговор идет совсем не в ту сторону, и Буш недоволен. А портить отношения с будущим президентом — не стоило.
— Что по Вашему мы должны предпринять, Роберт — спросил судья — по вашему мнению?
— Сэр, то что мы должны предпринять, мы уже предпринимаем. Нужно проверить, что с нашей агентурой, это самый ценный наш актив у Ивана и при необходимости — законсервировать или даже попытаться эвакуировать ее. На данный момент у нас нет никакой информации, которая бы наталкивала нас на мысль, что русский медведь собирается вырваться из своей берлоги. Мы должны быть готовы к тому, что это произойдет — но не должны сделать ничего такого, что подвигло бы Иванов на эту мысль. Уровень готовности наших вооруженных сил по моему дилетантскому мнению достаточный, даже более чем. Может быть — даже слишком достаточный. Если то, что рассказывает русский перебежчик правда — и Иванов должна смениться власть и настанет период выбора. Точно так же в свое время он настал у Михаила Сергеевича Горбачева, он смог по-настоящему определиться с ориентацией и дальнейшим движением только к началу нынешнего года. Мы должны играть очень аккуратно и деликатно, одной рукой предлагая русскому медведю пряник, а другой демонстрируя кнут. Точно так же как мы делали это с Горбачевым. Кто бы сейчас не пришел к власти — на первых порах он будет один из многих. И он будет одинок, сэр, он будет очень одинок. У советской политической системы есть одна особенность — у крупных политических деятелей Советского союза нет команды в общепринятом смысле слова, в том, в котором его понимаем мы. Им просто негде и не на чем ее сформировать. Если у нас команда формируется на выборах, в партийной борьбе, и она всецело предана ее лидеру — то в Советском союзе человек, занявший какой либо пост, становится врагом для всех остальных, все остальные начинают копать под него и ненавидеть, чтобы занять его место. Если новичку везет — как повезло Брежневу — он удерживается у власти достаточно долго, чтобы подобрать преданную ему команду и уничтожить всех своих противников. Если же нет — варианты могут быть разные. Горбачева в свою очередь бы взяли в первую очередь на том, что предложили ему помощь, не находя союзников внутри страны, он начал искать их вовне и нашел. Если нам удастся сделать это с новым генсеком — нынешний переворот ничего не значит. Если же нет…
Гейтс помолчал
— Боюсь, нас ожидает война.
— Почему же?
— Потому что и мы и русские на последнем издыхании, сэр, это хорошо видно. Мы слишком много вложили в противостояние, чтобы закончить его чем то кроме победы. Они — тоже. Их экономика намного лучше, чем наша приспособлена к сложным и тяжелым временам.
— Вы считаете, что наша экономика в сложной ситуации? — снова начал заводиться Буш
— Сэр, деньги моего пенсионного фонда вложены на Уолл-стрит********************* — исчерпывающе ответил Гейтс.
Судья почувствовал, что надо заканчивать — он провел немало судебных заседаний и знал, когда надо заканчивать.
— Последний вопрос, Боб. Кто из русских менее приемлем для нас на посту генерального секретаря партии.
— Гейдар Алиев — не задумываясь ответил Гейтс
— Вот как? Я думал вы назовете кого-то другого. Громыко, к примеру — я правильно произношу? И потом — я слышал, что Алиев не при делах, ему дали отставку.
— Для всех для нас будет лучше, если это так и останется, сэр. Алиев чрезвычайно опасен для нас, сэр, это самая опасная для нас кандидатура, и британцы приложили немало усилий, чтобы разделаться с ним.
— Чем же он так опасен?
— Многим, сэр. Во-первых — он генерал-майор государственной безопасности. Более того — он сторонник Андропова — или считается что он сторонник Андропова, значит большая часть КГБ априори будет за него. Во-вторых — он имеет значительный опыт работы в промышленности, в хозяйственном комплексе, значит, за него могут выступить и хозяйственники в аппарате ЦК, а это значит больше, чем принято представлять. В третьих — он известен как противник Горбачева, а это многое сейчас будет значить. В четвертых — он хоть и азербайджанец, но длительное время работал в Москве, с русскими. В пятых — он сильный специалист по Востоку, как раз по тем странам, на какие мы делаем сейчас основную ставку в борьбе с русским медведем. Но самое плохое не это…
