Максим Казакевич - Двое из будущего
Мы задумчиво ходили по цеху, смотрели в дыры под сваи, чесали в затылках. Но делать было нечего, заливать пол бетоном было просто необходимо. И сваи забивать.
– А если просто глубокие ямы выкопать, навязать арматуры, а после залить бетоном? Те же самые сваи и получатся, – предложил вариант Мишка. На что подрядчик лишь отрицательно качнул головой.
– Здесь местность болотистая. Только забивать.
– А как же вы их забивать будете? Высоты потолка хватит? – спросил я, задрав голову.
Подрядчик выдохнул и ошарашил нас еще одной новостью:
– Нет, не хватит. Потому и дорого так – верх придется частично разбирать.
Миха выругался. Деньги утекали из рук как вода из решета.
– Ну, так что? – спросил ожидающий решения подрядчик.
Мы переглянулись. Вваливать целую кучу денег в ремонт здания не хотелось. Как вариант обговорили, что мы попытаемся избавиться от помещения, как и сделала предыдущая ушлая хозяйка, и попутно ищем новое. О чем и сообщили.
– Что ж, дело ваше, – ответил он и, нисколько не расстроившись нашим решением, развернулся и, постукивая плетью о голенище стоптанного сапога, зашагал к пролетке.
Настроение испортилось. Мы впустую потратили средства, время и нервы и теперь, поиск здания приходилось начинать с нуля. Через несколько крупных риэлторов, почему-то в этом времени называемых маклерами, выставили здание на торги, разместили объявления в газетах. Может и клюнет кто…. Хотя…, появилась мысль, что в случае чего, здание можно будет и себе оставить. Обновить полы по старому, то есть сделать деревянным, и использовать его как склад или для производства, не требующего тяжелого оборудования. Это на тот случай, если его продажа вдруг подвиснет. И попутно мы стали искать новое помещение. И через неделю нашли более или менее подходящее. Так же как и предыдущее оно находилось на окраине города, там, где кончались дороги и цивилизация… – в Автово. Здесь был рабочий поселок, с неприглядными зданиями-бараками, общежитиями. Основная масса людей отсюда ходила на работу на Путиловский завод, что располагался неподалеку.
Здание нам понравилось. Большое, высокое и светлое помещение, с бетонированным полом и с пристройкой, в которой должна была быть котельная. Была еще небольшая двухэтажная пристройка, где размещалось несколько кабинетов. Вызванный нами уже знакомый подрядчик-строитель, придирчиво осмотрел захламленное помещение, облазил сверху донизу и остался, в целом, доволен. Здание не требовало дорогостоящего ремонта. Лишь худую и покоробленную дранку на крыше стоило заменить, рамы подновить, да несколько битых окон остеклить. Очень хорошо было то, что рядом со зданием было пустое место. В случае чего, можно будет без особых проблем расшириться.
С хозяином Миха торговался отчаянно, применил на бедном владельце все свои методы и знания давления и манипуляций. Несчастный чиновник средней руки потел, краснел, возмущался, но раз за разом скидывал цену и в итоге, через час отчаянных торгов он сдался и согласился уступить нам здание за четыре с половиной тысячи рублей и бесплатный ремонт крыши. Это была удачная сделка и мы ее вместе с Яковом как следует отпраздновали.
Мы праздновали, или даже правильнее сказать "отдыхали от проделанной работы" в ресторане. Официанты накидали нам на стол различных закусок, горячего и салатов, водрузили на центр графин запотевшей водки.
– Ну, Яша, как у нас продвигаются дела с патентами? – поинтересовался я, когда первый голод был утолен и мы откинулись на спинки стула.
– Все хорошо, Василий Иванович, обе заявки на патент оформлены и находятся на рассмотрении. Теперь остается только ждать, когда они ее проверят на новизну изобретения и отправят на подпись министру. Это дело, к сожалению, не очень быстрое.
– Это хорошо. Когда, по-твоему, будет принято решение?
– Не так быстро как хотелось бы. В течение полугода-года, я надеюсь. Вряд ли дольше.
– А никто не сможет сделать патент быстрее нас, если мы запустим производство, не дожидаясь оформления?
Яков задумался, не забывая при этом методично перемалывать челюстями кусок печеной свинины.
– Теоретически это возможно, – не очень уверенно произнес он, – но на практике вряд ли. Я сейчас вам не смогу ответить точно, мне надо это проверить. Но раньше, если на одно изобретение вдруг находилось одновременно две или более заявок на привилегии, то эти привилегии не выдавались никому. Считалось, что если несколько человек пришли к одинаковому решению, то само это решение находилось на поверхности, а значит, никакого изобретения здесь нет. Несколько лет назад закон о привилегиях поправили, и потому это могло измениться. Я смогу ответить вам попозже, когда проясню ситуацию.
– Понятно, значит, нам нельзя запускать производство кнопок пока не будет оформлен патент? Так?
Мендельсон задумался. Склонил голову набок, прищурился, что-то вспоминая.
– Не совсем…. Пока вы будете запускать производство, отлаживать оборудование и обучать рабочих, пройдет несколько месяцев, а за это время комиссия по новизне изобретения уже должна будет состояться. И уж после нее можно будет запускаться на полную мощность. Министр, конечно, будет долго тянуть с подписью, и повлиять на это мы никак не можем, да это уже будет и не важно. Главное не выставить на продажу вашу продукции до решения комиссии.
У нас в планах начало выпуска кнопок было назначено на сентябрь-октябрь. За оставшееся до этого момента время нам привезут и отладят станок, сделают штамп, да и людей надо набрать и обучить работе. Будем надеяться, что за это время комиссия уже примет решение.
Мишка, до этого молча поглощая горячий обед и слушавший нас внимательно, решил вставить свои пять копеек:
– Яков, а как у тебя дела на амурном фронте? Уже свиданькался со своей дамой?
Уши нашего поверенного вспыхнули. Он смутился и, уткнувшись носом в тарелку, ответил:
– Да, мы с Ларисой уже ходили на свидание несколько раз. Ее папан мне очень благоволит…, – он замолчал на несколько мгновений, затем поднял голову и с жаром возопил, – Михаил Дмитриевич, он же меня потом убьет! Вы не знаете папан Ларисы – у него кулаки как капустные кочаны. Он двери с петель сшибает, когда не в духе!
– Не бойся, Яков, не убьет, – легкомысленно отмахнулся Мишка. – Только отмутузит слегка, если поймает вот и все. Ты уже пригласил ее в путешествие за границу?
– Да. Лариса прыгала от счастья…. и папан ее тоже…. Он меня точно убьет.
– И куда ты предложил ее свозить?
– В Вену сначала, потом в Ниццу.
– Ого, да у тебя губа не дура, – засмеялся Мишка, чем еще больше смутил Мендельсона. – А что папаша?
– Он пообещал поспособствовать в оформлении документов. И денег на поездку дает. Он точно меня потом убьет.
– М-да, – задумался на миг друг, – похоже и вправду убьет. А если отказаться от денег?
– Решительно невозможно, – понуро мотнул головой Яков. – Вы бы видели, как был счастлив ее отец, когда я первый раз пригласил ее на свидание. А ее маман уже считает меня членом своей семьи – Яшенькой называет и на внуков намекает. Уже пытают меня о дне венчания.
– Ну, тогда может и не надо отказываться от денег? – подал я голос. – Бери свою Ларису с собой, провези по Европе, а сам делай свои дела. В Париж заедите, разве она будет против? Какая женщина откажется от путешествия в Париж?
– А и правду, Яков, – поддержал меня Мишка. – Хороший вариант. И дело сделаешь и покуролесишь с дамой без родительского присмотра.
От его слов Якова передернуло.
– Извините, – тихо сказал он, – но то, что вы говорите просто неприлично. Джентльмены так не поступают.
Мы заржали без стеснения, чем еще больше смутили нашего нотариуса.
– Яков, а как ты думаешь, с какой целью ее папаша готов отправить ее с тобой? Незамужняя барышня едет в одном купе с неженатым мужчиной. Они селятся в одном номере, спят в одной кровати…. Да именно этого и хочет ее отец. Хочет выдать поскорее дочуру замуж, или же на худой конец, заиметь внуков. Ему уже давно плевать на приличия. Ей сколько лет?
– Двадцать шесть.
– Ну, так, а я о чем?! Баба давно уже засиделась в девках.
Почему-то Яков вскипел, грохнул ладонью об стол и в голос выкрикнул, привлекая ненужное внимание соседей:
– Так мне ведь потом жениться! Как вы не понимаете! А я не хочу, не хочу на ней! Она страшная! Хотите фотокарточку покажу, мы вместе снимались?
И показал, достав из внутреннего кармана пиджака. Сунул нам под нос, тряся доказательством. Мы посмотрели придирчиво и поняли, что Яков в чем-то прав. У Ларисы не было классической красоты этого времени. Она не была полна или упитана – скорее худощава, у нее не было кочаноподобной груди и косы до пояса. Она была невысока, стройна, с короткой стрижкой по плечи и удивительным понимающим взглядом, который прекрасно смогла передать фотография. Яков говорил раньше, что она рябая, с изъеденной оспой лицом, но мы такого не обнаружили. Да, она была не красавица, но, стоит лишь грамотно наложить на ее лицо хорошую косметику, и она будет укладывать мужиков штабелями. В общем, мы с Яковом были категорически не согласны во вкусах.
