Rein Oberst - Чужой для всех
Обзор книги Rein Oberst - Чужой для всех
КНИГА 1
Вступление
Боевое патрулирование заканчивалось. Рота воздушно-десантной бригады Бундесвера «Ольденбург» возвращалась с задания. Сегодня оно было особенно тяжелым и горьким. Сопровождение тел погибших товарищей после очередного столкновения с крупным отрядом талибов в районе Чахар-дара, прощание с ними, а затем разминирование дороги от Кундуза до главного блокпоста потребовали от солдат максимальной выдержки.
Монотонное урчание мощных дизелей БТР «Фукс» и бронемашин «Динго» тупо отдавались в головах смертельно уставших солдат. Ехать до базы ISAF (International Security Assistance Force) оставалось недолго. Несмотря на замкнутость и тесноту чрева железных боевых машин, рейнджеры размякли и застыли в неудобных позах, наслаждаясь минутами покоя. Горькие мысли куда-то улетучились. Состояние пограничной истомы как никогда было приятным. Хотелось спать. Только оружие было наготове.
Особенно тяжело было водителю гефрайтеру Крейцу, ехавшему впереди. Он был ведущим. Его тоже клонило ко сну, но он держался из последних сил, то и дело, получая тычки и окрики, от бдительного унтер-офицера, сидевшего рядом.
Вдруг дорога с очередного склона круто повернула на запад, и ослепительные лучи-скальпели огромного золотисто-медного диска резанули по глазам водителя. Одновременно раздался хлопок. От резкой боли Крейц вскрикнул. И тут же завалился вправо на командира отделения, обрызгивая его серо-кровавой массой из развороченной осколком головы. Гефрайтер так и не понял, что с ним произошло. Он погиб мгновенно.
Машину с силой подбросило взрывом гранаты вверх. Пролетев несколько метров, она шумно грохнулась о камни и завалилась набок. Из кабины повалил густой дым, и начали вырываться первые языки пламени.
В эту же минуту на небольшую колонну обрушился шквальный пулеметно-автоматный огонь. Талибы, укрывшись из засады, неожиданно атаковали патруль Бундесвера, который вышел на хорошо простреливаемую часть дороги. Особенно старательно поливал свинцом расчет крупнокалиберного пулемета со стороны близлежащего села, расположенного на небольшой каменистой возвышенности. Пули с воем выбивали чечетку на металлических боках патрульных машин. Кое-где послышались стоны и гортанные окрики. Один из бронеджипов, замыкавший группу, задымился. Водитель попытался вывести его из под огня, и дал задний ход. Но, не проехав и пятидесяти метров, получил мощнейший удар радиоуправляемого фугаса, заложенного вблизи обочины. Огненный смерч, словно консервную банку распорол брюхо военной машины с одиозным названием дикой собаки «Динго» и разметал сидящий там экипаж.
— К бою! Рассредоточиться! Занять оборону! — с запозданием раздался в наушниках солдат хриплый, срывающийся на фальцет голос обер-лейтенанта Гейдера, выводя из ступора себя и подчиненных. Надрывно передалась команда по отделениям. Боевой механизм пришел в движение. Первым опомнился экипаж БТР, следовавший за Крейцем. Проскочив открытую местность и прижавшись к валуну, его пулеметчик дал длинную очередь в сторону ДШК. Ошметки тростника и глины посыпались со стен хижин. В ответ ухнула первая мина из центра поселка. Ее вой подстегнул остальных десантников. Под прикрытием дымовых шашек они профессионально выскользнули из люков и, рассредоточившись, открыли вначале хаотичный, но затем все более организованный ответный огонь по исламистам из штурмовых винтовок и ручных пулеметов. Боевой патруль втягивался в яростный, неожиданный и смертельный бой.
19:58 Лагерь «Кэмп Мармаль», Мазари-Шариф, Афганистан
— Герр генерал! Герр генерал! — взволнованно вызвал через персональный коммутатор начальника штаба стабилизационных сил Бундесвера дежурный офицер главной базы. — Срочное донесение.
— Что у вас, докладывайте, — генерал недовольно поставил недопитый стакан чая и положил рядом на блюдце кусочек рафинада. У него была старая привычка пить чай вприкуску. Она перешла к нему от деда. Тот три года был в плену у русских после падения Рейха. Такое чаепитие внуку понравилось и впоследствии стало одной из составляющей его отдыха.
— Нападение талибов на боевой патруль и на блокпост в районе Чахар-Дара под Кундузом. Есть потери и много раненых.
— Проклятье! Опять эта Чахар-Дара! — выругался генерал и, нервно сдернув с себя салфетку, бросил ее на стол. — Пора принимать серьезные меры по ликвидации этих бандитов. Что вами предпринято? — он машинально посмотрел на наручные, массивные противоударные, водонепроницаемые часы, отмечая про себя время. Было 19:58.
— Посланы беспилотные аппараты в боевую зону для уточнения обстановки, герр генерал. Отправлена рота 373-го батальона на помощь из базы Кундуза. Но по дороге рота ввязалась во встречный бой у блокпоста. Какая там обстановка до конца не ясно. Положение осложнилось еще тем… — — офицер вдруг замолчал, подыскивая правильные слова.
— Не медлите, майор! Что случилось?
— Появились неприятности с местными силами безопасности, герр генерал, — вновь после секундной паузы стал докладывать офицер. — Рота, не дойдя до блокпоста, по ошибке приняла два пикапа Ford «Ranger» с вооруженными людьми за талибов. Те не остановились для осмотра. С тяжелой бронемашины «Marder» их расстреляли. Погибло шесть солдат из подразделения афганской армии, которое спешило нам на помощь.
— Раззявы, — недовольно сквозь зубы рыкнул генерал в микрофон и сильно сжимая кулак, стукнул им по столу, да так что зазвенела посуда.
— Ничего доверить нельзя! Вы понимаете… —— генерал тяжело засопел в трубку. — Этот инцидент еще раз выставит нас на посмешище все миру. Кто дал команду на поражение?
— Гауптман Грингер, герр генерал, — офицер стоял вытянувшись по стойке «смирно» у дежурного пульта. На его правом виске нервно дергалась вена.
Начальник штаба молчал, видимо вспоминал лицо подчиненного офицера. — Ладно, — через какое-то мгновение в сердцах продолжил он разговор, — разберемся после. В джипах действительно могли быть талибы. Докладывайте дальше.
— Обстановка очень серьезная, герр генерал, особенно в зоне боевых действий патрульной роты. По оценкам разведки и донесений командиров там сосредоточено около двухсот талибов. В селе засечены две минометные точки, имеются крупнокалиберные пулеметы. Предлагаю дополнительно направить туда подразделение гауптмана Клауса Виттмана. Эти коммандос справятся с любой задачей. Кроме того авиация здорово бы помогла.
— Вы убедили меня, майор, — голос генерала был тверд, жесты решительны. — Подразделение КСК (Kommando Spezialkräfte) разрешаю выслать немедленно из Кундуза. А авиацию… — генерал задумался. Он хорошо помнил последствия сентябрьского авиаудара звеном «Торнадо» по двум бензовозам. В результате которого, кроме уничтоженной кучки вооруженных талибов, были и многочисленные жертвы мирных жителей. Но с дежурным об этом не поговоришь. Нет, свою авиацию он поднимать не будет. А вот американцев попросить надо.
— Свяжитесь с американским штабом ISAF. Пусть вышлют срочно санитарные вертолеты для раненых и направят пару «F-15» в боевую зону. Проутюжить с воздуха исламистов они мастера. Американцы любят такую работу.
И генерал вдруг улыбнулся про себя. Он вспомнил, как называют русские американцев – «пиндосы».
20:20 район Чахар-Дара. Провинция Кундуз. Северный Афганистан
Мощные шестисотсильные дизеля без особых усилий справлялись со своей работой и быстро гнали тяжелые гусеничные бронемашины «Мардер» и их экипажи по каменистой, проверенной от мин дороге. Подразделение спецназа Бундесвера в полной боевой экипировке спешило на помощь своим товарищам, попавшим в беду. Поднятая по готовности элита внутренне недоумевала о необходимости бросать ее в прямое столкновение с талибами. Их задачи были гораздо тоньше, специфичнее, требовавшие тщательной подготовки. А здесь простой краткий приказ командира четвертого подразделения гауптмана Клауса Виттмана: «Отразить атаку талибов, вывести раненых, и совместно с составом патруля уничтожить банду исламистов.
Лично гауптман Виттман и бровью не повел, когда ему передали приказ. Только рослое, мускулистое тело налилось свинцом и подалось вперед, резче выделились скулы на загорелом лице, покрытом вечерней щетиной, да темные зрачки проницательных глаз чуть-чуть расширились. Из опыта боевых действий в Югославии он понимал опасность и порой обреченность на провал неподготовленной операции. Но он был военным и был на войне, хотя официально это слово здесь не произносилось и, приказы должен был выполнять.
Многое ему было здесь непонятным. Много хотелось задать вопросы. Но надо ли? Десятилетнее присутствие ISAF в Афганистане, так и не привело к каким-то мало-мальским успехам в продвижении этого беднейшего азиатского государства к демократии. Постоянные междоусобные клановые, этнические, религиозные столкновения внутри страны привели ее экономику к крайнему разорению, а население к нищенскому существованию на фоне процветания наркобизнеса и радикального исламизма. И что интересно. Ему так казалось. Чем сильнее военные сжимают пружину своего влияния на все стороны жизни в этой стране, тем ожесточеннее оказывается сопротивление ее народа во главе с имамами. Может такой путь развития этой горной страны определен богом? Недаром русские, а они умеют воевать не понаслышке, и те ушли восвояси, так и не сделав ее цивилизованной, демократичной, увозя десятки тысяч контейнеров с грузом «200». Дикие нравы, ему казалось, укрепились здесь навсегда.
