Клинтон Обер - Заземление: Самое важное открытие о здоровье?
В конце той недели, когда получил травму, я должен был принимать участие в серьезном матче, и у меня было не так уж много времени на восстановление. Мы думали, что только чудо сможет поставить меня на ноги. Мой врач изрядно надо мной потрудился, и до конца той недели я спал заземленным. Я восстановился достаточно, чтобы принять участие в матче и притом не навредить себе еще больше. С тех пор я, можно сказать, купился на заземление с потрохами.
За это время я спал незаземленным считаные разы. И всегда ощущал разницу. В таких случаях мы с женой всегда замечаем, что не получаем такого полноценного отдыха во время сна, как если спим заземленными. Раньше мне требовалось Не меньше восьми часов полноценного сна, а если выдавалась возможность, я мог прихватить и все десять. Начав заземляться, я вскоре заметил, что способен хорошо отдохнуть всего за шесть часов.
Я также замечаю существенную разницу и в дни после игр. Как правило, на следующий день тебя всего ломает: такова физическая природа футбола со всеми его ударами и столкновениями. Я всегда сплю заземленным на следующую ночь после игры, поскольку это существенно снижает воспаление. У меня и близко нет тех болезненных ощущений, как раньше. Кажется, будто самый тяжелый день восстановления я просто пропускаю. С помощью заземления я сразу себя чувствую так, как будто после игры уже пошли вторые сутки.
Заземление на фронте триатлона
Крис Лито, 37 лет, профессиональный троеборец, трижды победитель чемпионатов Ironman («Железный человек»), чемпион США.
Я впервые занялся этим спортом более десяти лет назад. С самого начала я поставил себе цель — стать чемпионом мира. Поэтому мне необходимо было вычислить наилучший маршрут к этой цели, и притом самый быстрый. Мне нужно было максимизировать все: свои усилия, экипировку, режим питания и добавки, потребление воды и процесс восстановления — восстановления после травм и переутомления, и именно здесь включилось в игру заземление.
Моя жизнь состоит из бесконечных тренировок. Это — моя работа. И я ее люблю. Мне нравится проводить время на свежем воздухе и чувствовать себя здоровым. Расписание моих тренировок каждый день чуточку меняется, в зависимости от того, какие приближаются соревнования. Соревнования «Железный человек» включают в себя заплыв на 4 км, за ним следует велосипедная гонка на 180 км, а когда покончишь со всем этим, то бежишь марафон. Это еще 42 км. В результате получается очень долгий и трудный день, если не сказать больше. Но так дела обстоят только с «Железным человеком». Есть также дистанции, равные его половине, с заплывом на 2 км, велогонкой на 90 км и забегом на 21 км, а есть и другие вариации на ту же тему.
Я обычно ежедневно тренируюсь от трех до восьми часов, то есть от 20 до 26 часов в неделю. 4–5 дней в неделю я плаваю и тренируюсь с велосипедом, 5–6 дней в неделю бегаю. Бывают дни, когда я отдыхаю и вообще не тренируюсь. Готовясь к соревнованиям по программе «Железного человека», в течение недели я проплываю, наверное, километров двадцать, проезжаю на велосипеде 250 км и пробегаю за неделю в общей сложности до 130 км.
Этот спорт по-настоящему суров к человеческому телу. Приходится тренироваться очень много и в разных видах. Это и отличает триатлон от любого другого вида спорта. В большинстве видов спорта вы готовитесь к одним соревнованиям по одному виду, тренируетесь по 2–4 часа в день. А здесь вы выжимаете из тела все соки ежедневно. Так что восстановление — это главный вопрос. Выйти на поле и потренироваться может каждый. Но если не восстанавливаться, если тело не адаптируется, тогда тренировка только повредит, вместо того чтобы пойти на пользу. Для того чтобы восстановиться, нужны время и сосредоточенность. Необходим хороший и качественный сон, а также хорошая диета, полная протеинов и калорий. Жизненно важно быть на высоте во всем.
Я сплю заземленным более четырех лет, и это стало огромным подспорьем для меня самого и для процесса восстановления. Теперь я могу возвращаться на тренировочное поле с гораздо большим приливом сил и чувствую себя гораздо лучше. Я практически сразу заметил, что перестал так сильно уставать каждый день, как раньше. Если чувствуешь усталость, но все равно идешь и тренируешься, то просто-напросто сам себе яму копаешь. Заземляясь, я стал полнее восстанавливаться к тренировке следующего дня. В этом-то вся и штука. На тренировки ходить необходимо изо дня в день, но при этом надо заботиться о том, чтобы достаточно восстанавливаться, — тогда тренировка принесет пользу. Так что для меня заземление стало простым способом восстановления, причем ничего другого менять не пришлось.
У меня стало гораздо меньше отечности. В течение дня, если есть возможность, я ставлю ноги на заземленный коврик. Приходя домой после тренировки, я готовлю себе восстановительную еду и питье, сажусь и закутываю ноги в восстановительный спальный мешок. Считаю, для меня полезен любой момент, когда я подключаюсь к Земле.
Если у меня появляется трещина в голени, болит лодыжка или я травмирую бедро, я прикрепляю точно на это место заземленную электродную накладку. Энергия Земли устремляется прямо в эту точку, и опухоль в этом районе спадает. Не так давно у меня было воспаление лодыжки. В течение недели я попеременно прикладывал к ней то лед, то теплый компресс, но опухоль не желала спадать. Тогда я приложил к ней накладку, на следующий день ощущения стали уже вполне нормальными и я смог бегать. Так что теперь я использую эту накладку непосредственно на тех местах, где расположен источник боли или есть небольшая припухлость. Просто ставлю на это место накладку — и я в порядке.
Я пока еще не стал победителем мирового чемпионата. Эта высокая цель все еще от меня ускользает. Моя карьера с каждым годом идет в гору, и несмотря на то, что я начинаю стареть — мне ведь 37 лет и я соревнуюсь с парнями на десяток лет младше, — я продолжаю поддерживать форму и способность участвовать в состязаниях. И заземление оказывает мне в том огромную помощь.
Заземление и тяжелая атлетика
Кент Джонс, 53 года, Кларксвилл, Теннесси, инструктор ЛФК, преподаватель математики в средней школе и футбольный тренер. В 2008 г. он завоевал титул мастера спорта в весовой категории до 110 кг, а позже в том же году стал чемпионом мира среди атлетов-любителей.
Я занимаюсь пауэрлифтингом с 12 лет и за эти годы не раз завоевывал титул рекордсмена в разных федерациях. Я заземляюсь больше двух лет, с того момента, как мне исполнилось 50. Мой максимальный результат в приседаниях со штангой до этого составлял 229,6 кг. После 6 месяцев заземления я смог улучшить его до 265,3 кг, то есть почти на 36 кг. Когда это произошло, в моем-то возрасте, мне показалось, что это несколько странно. Тогда я отправился к эндокринологу, полагая, что что-то происходит с уровнем тестостерона. Он провел обследование. Уровень тестостерона у меня оказался не то чтобы слишком уж высоким. Так что вовсе не он был причиной того, что я снова тягаю вес, как мальчишка.
Я улучшил свои результаты не только в приседаниях, но и по всем показателям — и в жиме лежа, и в становой тяге. У меня возрос общий уровень физической силы. На тренировках я выжимаю большие веса, но все равно восстанавливаюсь быстрее, чем прежде. Это очень много значит. И как венец всему этому, я выиграл в прошлом году национальный и мировой чемпионаты по пауэрлифтингу.
Я ни в чем не изменил расписание своих тренировок. Я не менял диету. Я не давал себе периодов отдыха с возвращением к тренировкам. Единственное, на счет чего я могу отнести такое необычное улучшение, — это заземление. Если уж я в своем возрасте смог добиться такого, только представьте себе, чего добился бы на моем месте мужчина помоложе!
Заземление и «долгожительство» в гольфе
Тед Барнетт, 71 год, Палм-Дезерт, Калифорния, владелец мастерской по изготовлению матрацев.
Нам с женой принадлежала семейная мастерская по изготовлению матрацев. По меньшей мере половину работы мы выполняли вдвоем, нанимали всего одного или двоих работников. Мы изготавливали матрацы, доставляли их на место и устанавливали в домах наших клиентов. В мои обязанности входила заключительная часть работы. Я управлял большим станком для прошивки тесьмы. Это одна из самых трудных работ в изготовлении матрацев. Состоит она в пришивании верхней стеганой части матраца к боковине. Те, кто подолгу работают с такими машинами, зарабатывают проблемы с руками, поскольку приходится постоянно и сильно натягивать материал пальцами. Руки у меня были в довольно скверной форме. У меня был артрит, и это меня беспокоило.
