Олег Шляговский - Поэзия – лекарство и яд гениев, или Исповедь реабилитанта
На мое удивление, подойдя ко мне, она обняла меня.
"Олежка! Спасибо тебе! Ты видишь я без трости! " – почти, что закричала она мне в ухо.
"Сейчас я тебе расскажу, как все было. После того, как мы расстались, я шла и повторяла услышанное от тебя четверостишие. Не знаю, через сколько шагов я заметила, что иду и размахиваю тросточкой – я остановилась как вкопанная. Естественно, перестала повторять уже заученные слова. И ничего не говоря вслух, опять продолжила идти. Через несколько шагов почувствовала, что трость мне крайне необходима, так как начинаю тихонько заваливаться на больную ногу. Пошла с тростью. Затем снова стала говорить твои слова вслух. Эффект опять потрясающий! Олег, спасибо!". Она потрясла меня за плечи.
"Рита, а почему ты стала произносить именно эту установку про уверенность, а никакую-нибудь другую?" – поинтересовался я.
"Ты был прав насчет внутреннего пристального осмысления того, чего все же не хватает мне для твердой походки. Поразмыслив, я пришла к выводу, что не хватает только одного – уверенности. Вот поэтому я и выбрала именно ее".
Пока я был в этом реабилитационном центре, с тростью я ее больше не видел.
Приведенный пример ни в коем случае не говорит о том, что приступая к ходьбе под установку, человек мгновенно начнет перемещаться без трости. Конечно же, нет, но! Чем большее время он сможет все-таки идти без трости, тем больше вариант того, что, когда-нибудь он все же вернется к прежней свободной походке.
Сразу после операции, когда моя нога была совсем непригодна для перемещения, я спросил оперировавшего меня в НИИ им. Поленова хирурга: "Могу ли я пока на время воспользоваться тростью". На, что получил определенный ответ: "Если вы хотите, чтобы на восстановление двигательных функций ноги ушло больше времени, то, конечно, пользуйтесь". Он мне не объяснил, почему это так. Когда же я стал использовать свои установки для восстановления прежней походки, я понял.
Использования трости ослабляет влияние собственного мозга на активизацию восстановительного процесса. Функции мозга, в какой-то степени принимает на себя трость. А когда ее нет, ты сам должен активизировать весь свой организм для достижения поставленной восстановительной цели. Другими словами, в этом случае идет своеобразный медитативный процесс. Ты отключаешься от всего постороннего, что может тебе мешать в совершенствовании утратившего на время свои какие-то функции организма. Все мы знаем, что процесс медитации может только улучшить способности человека. В нашем случае при ее достижении в первом приближении не надо проходить длительное бучение. Достаточно прислушаться к себе и понять самого себя. Затем составить для себя рифмованные установки, и вперед к поставленной цели!
История четвертая. ВладимирВ комнату, где нас было трое реабилитантов, ввели нового постояльца. Познакомились. Его звали Владимир. Да, его именно ввела, поддерживая слегка под руку, пожилая женщина. У Володи было одностороннее нарушение двигательных функций руки и ноги. Переодевшись с помощью мамы, которой оказалась вошедшая с ним пожилая женщина, он лег на кровать. Посидев немного времени рядом с ним на кровати, мама ушла. Володя лежал, смотря в потолок. Я уголком глаза наблюдал за ним. Его кровать стояла параллельно моей на расстоянии двух метров.
Сразу было видно, что настроение у него, как говорится, не для боя за собственное здоровье. Ни то, что с внешним врагом, а даже с внутренним. Хотя зачастую внутренний враг, взращенный самими собой, куда коварнее и опаснее внешнего. Внешнего врага ты имеешь возможность при удачном стечении обстоятельств сокрушить одним умелым ударом. Внутреннего же надо уничтожать умно, возможно талантливо и долго. Приблизительно столько же, сколько вы его и вскармливали по своей же глупости, неосмотрительности и поверив, в чей-то изощренный обман.
Вероятно, внутренний враг Володи был достаточно силен и коварен, если вот так приковал к постели его молодое, на вид крепкое, тело. Как показал последующий разговор, я не ошибся. Володя рассказал, что ему 28 лет. У него не было никогда проблем со здоровьем. Он работал на стройке, хорошо зарабатывал, занимался боксом. И вдруг коварный инсульт. По всему его состоянию было видно, что до сих пор не может придти в себя. И самое главное во всем его поведении чувствовалось, что на последующей полноценной, радостной жизни он поставил окончательную и жирную точку.
Когда он встал с кровати, пролежав после того, как утром вошел в комнату около трех часов, его шаги были предельно осторожны, плечи опущены. На обед он шел как на неизвестную еще ему экзекуцию. Через два дня, понаблюдав за ним, я решился ознакомить его со своим методом.
Выслушав меня, он сказал: "Значит я вот так, как дурак, буду идти и вслух произносить, что-то как заклинание. А кто-то заметит и подумает, что я сумасшедший".
"Володечка, – возразил я, – после поражающего инсульта у тебе прошло уже больше года. Ты сам мне об этом сказал. На тебя посмотрят, как на сумасшедшего, когда узнают, что ты сам просто так отказался от неизвестного тебе способа самоисцеления, даже не опробовав его в деле".
"И потом, – добавил я, подумав, – Вот прямо перед тобой зеркало. Ты сейчас стоишь и украдкой от меня смотришься в него. Прошу тебя, не стесняясь никого, посмотри на себя в зеркало свободно и оцени свое отражение сам".
После моих слов Володя с удовольствием оглядел себя еще раз в зеркале. В зеркале отражался внешне крепкий, молодой парень в спортивном костюме. Смотря со стороны, вряд ли кто-нибудь мог сказать, что у него нарушение двигательного аппарата. Своим отражением он явно остался доволен. Повернулся ко мне и улыбнулся.
"А вот теперь, – продолжал я, – вспомни, как ты боксировал. Но при этом, когда ты постараешься произвести запланированный удар своей пораженной рукой, вслух произнеси слова. И я сказал первые предложения, что тогда пришли мне в голову:
"Удар, еще удар! Здоровою рукой
Я становлюсь сильнее с каждым днем,
Я помогу себе в ударе здоровою ногой!
А слабость улетучится со сном".
Володя опять повернулся к зеркалу. Повторяя сказанное мной, и, чуть путая их, сделал несколько боксерских движений.
"А? Ничего! Мне нравиться! Совсем другое ощущение! Как вы там говорили? А лучше запишите!".
Он не мог еще писать, у него была поражена именно правая рука. Я записал ему эту рифмованную установку и еще несколько подходящих для него.
Мне радостно было наблюдать, как Володя работал над собой. К сожалению, он делал это не всегда. Все – таки его зависимость от чьего-то чужого мнения была очень высока. Да, внутренний враг. Он бывает достаточно силен для быстрой победы над ним, даже если тебе это и очень необходимо.
Через несколько месяцев я встретил Володю. В разговоре выяснилось, что так как я ему предлагал, он над собой не работает. Перемещался он чуть лучше, чем тогда, когда мы виделись в последний раз. Стихов писать не начал. Другим творчеством тоже не занялся, хотя о поэзии как моей целительнице я рассказывал. Как говорится – насильно мил не будешь.
Я получил еще одно подтверждение, насколько силен закон авторитета. Полагаю, читатель знает этот закон. Именно этот закон дает некоторым лжецам, и крутить сознанием многих людей. Для успешности процесса требуется только заявить себя официально как высококвалифицированного специалиста и подобающим образом оформить свое окружение и, конечно же, одеть костюм. После этого мозг человека полностью во власти увиденного и услышанного. Перед вами неоспоримый авторитет по тем вопросам, что он излагает.
Вам и в голову не приходит, что вы сами только что наделили его уникальными знаниями и доверием, просто услышав его должность и увидев его костюм или машину. В действительности, ни один из этих атрибутов нисколько не может говорить о научных современных знаниях. Впоследствии же может выясниться, что они говорят только о его изворотливости и способности профессионально лгать.
Возможно для Володи вдобавок услышанным от меня рифмованным установкам истории моего самоисцеления был необходим набор всех этих атрибутов, тогда возможно он и довел бы восстановительный процесс своей ноги и руки до совершенства.
История пятая. ЕвгенийМне кажется, эта история еще удивительнее и неожиданнее, чем все остальные. Во всяком случае, когда я встретил героя моей короткой, но очень для нас всех значимой истории, она постепенно стала превращаться именно в такую.
В аудиторию вошел красивый седой мужчина. Весь его внешний вид говорил о хорошем, приносящем ему заслуженное удовлетворение здоровье. Улыбка, шутки, источаемые им во время разговора, могли сказать кому угодно только об одном – он именно тот баловень судьбы, которому всю жизнь везло, и он оказывался именно там, где в данный момент и находилось то самое везение, так необходимое каждому из нас. Он почитал немного из своих стихов. Мы познакомились. Его звали Евгений. Имя говорило само за себя – человек был рожден для искусства.
