Марк Цывкин - Ничего кроме правды - о медицине, здравоохранении, врачах и пр
Далее Э.Вэйл описывает, какими (не всегда достойными) методами преследовались, а затем были вытеснены "нерегулярные" целители. С этих еще пор врачи Америки получили в лице АМА мощное орудие отстаиваниня всех своих корпоративных интересов, включая, естественно и, воз-можно, в первую очередь - экономические. Эта мощь со временем неизмеримо возросла по мере присоединения к ним сил "примкнувших к ним", также заинтересованных в сохраненении статус кво: иншюренсных компаний, адвокатов, фармацевтических и иных компаний, производящих раз-нообразное медицинское оборудование, рекламных агентств, СМИ, и пр. Имеет, видимо, значение и то, что дух предпринимательства, стремление "делать деньги" свойственен давно сформиро-вавшемуся менталитету многих американцев. Это сыграло огромную положительную роль для развития страны. Но на пути к достижению этой цели не всегда и не всеми выбирались и выбираются достойные средства.
Если поверить изречению, согласно которому "жизнь - это театр", полезно начать наш анализ с характеристики героев, которых необходимо подразделить в данном "теат-ре" на активных - врачей - и всех "прикнувших к ним", и пассивных - пациентов: не только реальных, но и потенциальных. О них - о врачах и других деятелях "индустрии здравоохранения" - следующая глава. В заключение этой главы еще раз отметим, что имеются вполне реальные основания как для восхищения медицинской наукой и практи-ческим здравоохранением США, так и для критики их. Но то же - с различной моти-вацией, по различным конкретным поводам - можно сказать о медицине и здравоох-ранении любых стран и любых исторических периодов.
Глава 3. ВРАЧИ И "ПРИМКНУВШИЕ К НИМ":
НИ ВОСТОРЖЕННО, НИ УНИЧИЖАЮЩЕ, А ВЗВЕШЕННО И ПРАВДИВО.
А. ВРАЧИ И ИХ ПОМОЩНИКИ
Герои Шолом-Алейхема - резонерствующие, но отнюдь не глупые "доморощенные философы" - помнится, высказывают такую, приблизительно, сентенцию: "Столяр (в дру-гом случае "сапожник" или "плотник") подобен человеку: человек живет-живет - и умирает, и то же происходит со столяром (сапожником, плотником ..."). Это следует понимать так, что во всех других отношениях и те, и другие, и третьи различны в чем-то между собой, и это справедливо в отношении представителей любых других специаль-ностей в равной мере, включая и врачебную, разумеется. Действительно, в художествен-ной литературе, порой в произведениях одного и того же писателя, даже писателя-врача, каким был А.П.Чехов, образы врачей и их помощников, как уже упоминалось, по их лич-ностным, интеллектуальным, морально-этическим качествам и поведению существенно различаются между собой. Этот вопрос был уже подробно рссмотрен нами в ряде ранее опубликованных работ, поэтому нет, видимо, необходимости касаться его еще раз. Отметим лишь, что в разговоре о врачах вообще, предстоящем нам сейчас, этот факт нельзя оставлять без внимания, игнорировать. Более того, этот литературно-историчес-кий феномен необходимо понять и объяснить.
Современный человек, живущий в развитой, цивилизованной стране, прямо или хотя-бы косвенно, на протяжении всей своей жизни, порой - самой возможностью быть рож-денным, а в последнее время даже быть зачатым, зависит от врачей или, точнее, от сис-темы здравоохранения. Это дает условному ВРАЧУ, понимая под этим всю указанную систему, особое влияние, даже своего рода власть над ПАЦИЕНТОМ, а с учетом ранее отмеченного - над НАРОДОМ. Кто еще способен человеку любого пола, возраста и социального статуса предложить обнажиться перед ним, будучи уверенным в том, что это будет воспринято как вполне нормальное требование, подлежащее обязательному испол-нению? По чьему еще предложению люди идут на неприятные, порой мучительные и даже жизненно-опасные процедуры? Учитывая это, адекватное представление о профес-сиональных и морально-этических свойствах реальных врачей представляется необходи-мым для установления возможно правильных взаимоотношений между пациентами и ими, или, условно говоря - между ПАЦИЕНТОМ и ВРАЧОМ .
Художественная литература, равно как и история и современность, заведомо исклю-чают возможность дать единую характеристику всем лицам, которым в установленном по-рядке была присвоена квалификация врача. Достаточно вспомнить, что современниками были такие полярные личности, как олицетворяющий высшую степень гуманизма врач Альберт Швейцер, и омерзительнейший преступник, для которого понятие "гуманизм" не значило ровным счетом ничего, но тоже носитель врачебного диплома и - вполне воз-можно, профессионально хорошо подготовленный - Йозеф Менгеле. Думается, и в других некоторых странах были подобные ему. Вспомним хотя-бы Японию, воинскую часть No731, которой командовал врач - генерал медицинской службы Сиро Исии. Это было специально спроектированное учреждение для проведения бесчеловечных опытов над людьми, заканчивавшихся их гибелью. Вряд-ли можно сомневаться в том, что и те врачи, которые издевались, истязали выдающегося человека ХХ века - А.Д.Сахарова, при соответствующих условиях, получив определенные команды, вполне готовы были повторить их (Менгеле и Сиро Исии с их собощниками) "подвиги".
Между тем, в русскоязычных публикациях это обстоятельство нередко как-то не учитывается. В них изображают иногда врача - вообще врача, чуть-ли не каждого врача - исключительно мудрым, чуть-ли не праведником, лишенным каких-либо иных - кроме высочайших и благороднейших профессиональных интересов, равно как и свойственных людям вообще недостатков и слабостей, эдаким образцовым представителем Homo Sapiens, равным Швейцеру. Опираясь на отдельные реальные факты (а порой лишь "фактики"), авторы нередко впадают именно в такую тональность, изображая врача, бу-дучи при этом совершенно искренними.* Были, существуют ли подобные врачи? - Без-условно. Не так давно в статье доктора медицинских наук Михаила Зака "Айболит жил в Вильнюсе", опубликованной в газете "Медицина и Здоровье", было сообщено, что лите-ратурный герой К.И.Чуковского, образец беспредельной доброты, самоотверженности и готовности в любую минуту и в любое место броситься на помощь любому же нуждаю-щемуся - доктор Айболит - имел реального прототипа, врача-еврея Цемаха Шабада, работавшего в Вильнюсе, на что автор К.И.Чуковский - прямо указывет в своих воспо-минаниях. Но много ли было таких? Некоторое представление об этом может дать другой достоверно известный мне пример такого рода. В небольшом городе моего детства (бывшем "уездном", из "черты оседлости", с преимущественно еврейским населением) работал врач Фаертог. Еще через много лет после его смерти люди вспоминали о таких, например, его поступках. В холодный, дождливый осенний день к нему обратилась - как это передавалось - сильно простуженная женщина: плохо, не по сезону одетая, в рваной, продырявленной обуви. Вместе с обычным рецептом, врач этот, учитывая причину забо-левания, выписал ей другой "рецепт" - к сапожнику: чтобы тот сшил (или стачал) для нее новую, крепкую обувь, и не за ее, а за врача счет, разумеется, т.к. пациентка, как и боль-шинство жителей "черты", вопреки распространяемым антисемитами утверждениям, была слишком бедна, чтобы позволить себе такие траты. Через много десятилетей, в конце 70-х годов, я, будучи в одном ленинградском доме у своих друзей, увидел подшивку доре-волюционной газеты, стал ее перелистывать, и вдруг наткнулся на информационное сообщение о том, что доктор Фаертог награжден царем (!) орденом Российской Империи. И подумалось: в России, где таким заслуженным авторитетом и уважением пользовались многочисленные земские врачи, царь оценивает труд скромного врача, да еще еврея, столь высоко! Какую же редкость должны были представлять - подчеркну, на фоне много-численных добросовестных, скромных земских врачей - такое отношение не только к своему профессиональному долгу, но и к высочайшим требованиям человечности, какое являл доктор Фаертог! А разве о малом, об ординарности этого врача говорит то, что па-мять о делах его сохранилась у нескольких поколений людей? Не сомневаюсь, что еди-ничные примеры замечательных врачей и столь же замечательных людей, приводимые упомянутыми и заслуживающими полного доверия Б.Нисензоном и И.Векслером, да и другими авторами, не менее достоверны и правдивы. Но и их невозможно причислить к характерным для врачей вообще: это идеал, к которому можно призывать стремиться, но не более того. Вполне правомерно, что как и среди представителей любых других мас-совых профессий (включая даже священнослужителей), праведники, безупречные во всех отношениях лица являются скорее исключением, нежели правилом. Видимо, сознавая это, доктор Нисензон в одной из своих недавних публикаций, озаглавленной "Врач - про-фессия сердца" ("Медицина и Здоровье" от 8 июля 1998г.) пишет: "Отношу себя к числу тех медиков, которые убеждены в необходимости разделения всех имеющих медицинский диплом на две категории: врачей и специалистов с высшим образованием. Считаю, что врачом нужно быть по призванию, ибо врачевание - не ремесло и не только способ зара-батывать на жизнь. Это, я бы сказал, необходимость души. Врач - это поступок, образ жизни, профессия сердца". И т.д. Т.е., он, по сути, предлагает произвести некую селек-цию, лишить звания врача всех тех, кто не соответствует идеалу. Иначе говоря, всех, ныне снабженных этим званием, предлагает он разделить на некую высшую касту, и только причисляемым к ней сохранить это звание, а всех остальных его лишить. Но в таком случае неизбежно встанут вопросы: как их именовать? имеют ли они право работать по своей специальности? А если имеют и работают хорошо и добросовестно, как их отли-чить от тех - "врачей по призванию"? Если не впадать в прекраснодушные мечтания, обычно именуемые маниловщиной, ответы на эти вопросы, думается, очевидны.
