Алексей Рафиев - О наркомании, наркоманах, наркологах, наркотиках и не только
Обзор книги Алексей Рафиев - О наркомании, наркоманах, наркологах, наркотиках и не только
Алексей Рафиев
О наркомании, наркоманах, наркологах, наркотиках и не только
Познавательное пособие для человека неопределенного возраста, решившего встать на тропу войны
Автор убедительно просит не отождествлять его личность с лирическим героем, и дать возможность лирическому герою пожить самостоятельно.
Возможно, ты, малыш, посчитаешь эту книгу банальной или даже смешной. Тогда все это писалось не для тебя, а ты уже далеко не малыш. И да пребудет с тобой Великая Сила там, где ты теперь находишься. Постарайся не залипнуть в коридорах с привидениями навсегда. Выход есть даже тогда, когда ты его не ищешь.
Многое из того, о чем написано ниже — сторонние наблюдения автора. Я всегда наблюдаю за всем со стороны. Самое странное, на мой взгляд, это если ты становишься заложником какого-нить культа — и не важно ни капельки, какой идеологический оттенок носит твоя зависимость — синий, зеленый или белый. Без печального опыта подвисания на разной дряни мне ведь тоже не всегда удавалось обойтись, так что — знаю, о чем говорю. Разноцветных идеологий вообще не существует. Там, где начинается многообразие цвета — идеологии заканчиваются. Но стоит помнить — пропаганда внешне может выглядеть, как угодно. Главная ее цель — обмануть твое зрение и поработить твои желания, при этом избавив тебя от сомнений в правильности происходящего с тобой и окружающей тебя реальности.
Зная о том, что в мире очень много тупых людей, автор еще раз убедительно просит не отождествлять его личность с лирическим героем, и дать возможность лирическому герою прожить свою собственную жизнь.
1. Введение
Через лица приятелей,
через дороги их рук –
я вычислял предателей
даже среди подруг.
Как-то по весне-лету 1999 года я доторчался до полугодичного марафона с периодами — дня три-четыре поторчу, потом посплю, и спросонья опять в пару дней уйду, после чего голюны от переизбытка разной дряни в организме часов на десять, заканчивающиеся крепким сном с частыми вскакиваниями. Денек поем, а потом опять дня в три-четыре нырну. И все по новой. Единственная причина, по которой я не умер или не продолжил какое-то время жить так дальше — в голюнах и теплых ванных с огромным количеством подогретого раствора, в который еще и колипсола иногда капал под самую уже развязку — варить не умел. Сознательно варить не учился. А ведь было у кого. Варщики с семнадцатилетним, двадцатилетним стажем в пределах досягаемости находились. Из московских торчков постарше кто-то, возможно, погремухи слышал — Витя-Шляпа, Костя Суконный, Миша Подрочим… Ну, это целые круги старых советских винтовых.
Я сейчас Богов благодарю часто, что варить ума хватило не учиться. И без того сносит иногда по разной ерунде. А так — точно бы из последнего витка торча тотального не вынырнул. Уже к четырем годам ремиссия более-менее неустойчивая подкралась, а иногда втереться хочется так, что иду — и мучу. А варить умел бы — хана мне. ИМХО, конечно… Все разные. У кого-то выходит, а мне не надо даже пробовать — слишком уж я люблю до сих пор винт, и, думаю, это навсегда. Со временем нахлобучивает пореже, но зато КАК нахлобучивает, если уж такое случается — до скруток желудка и чувствования каждой обратки. А если бы умел варить — только и делал бы, что хлобучился — и варил. Мне почему-то так кажется.
Я еще забыл добавить, что когда так торчишь на винте, как я описал выше, то частенько параллельно с этим начинаешь бухать, чтоб сняться с отходняков. И бывает, что марафон перетекает в запой, с которого снимаешься очередным марафоном, приводящим к следующему запою. Полнейшая деградация. Начинаешь говорить только о наркотиках и только с теми, кто кроме как о наркотиках — ни о чем вообще не говорит. Ведь все остальное забыто давно. Только наркотики. А какие вокруг варщиков, зачастую, происходят движухи! А какие движухи порой устраивают сами варщики! Тут рассказывать бестолку — тут надо на собственной шкуре — из лохов в учителя — с инсультами, кровоизлияниями, съехавшей сразу во все стороны крышей и на недели зависающим хером, который хочет и хочет. Человек давно уже перестал хотеть. Остались только рифленые вены с признаками тромбофлебита и обмякший член. Они-то и требуют. Помните говорящую жопу у Берроуза в «Голом завтраке»? Вот это с человеком и происходит. А дальше — по обстоятельствам и силе воли. И ведь кажется, что все нормально, ровно, пучком… Помню, как смотрел в окно на идущих на работу людей, выбирая свои 2,5 куба в третий раз за 8 последних часов — и в каждом из них видел мудака. Куда там мне было что-то внушить. Один только я и те, с кем мутил — молодцы. Весь остальной мир — лохи и злобные твари. Страшное состояние — долгое, пронзительное, эгоистичное до полной потери контроля над собой. А как девок мутят, находясь в таком торче, рассказывать пока вообще не хочу. Может, попозже. И ведь выглядит все ок. Никто не обижается, все радуются — пока льется раствор. И так всякий раз, пока он льется. Как пустые оболочки живут многие люди в том состоянии, о котором я сейчас вспоминаю. Вмазаться, приходнуться, поебаться, разойтись до следующей вмазки. Не сразу, конечно, такое выходит. Процесс долгий и моментальный одновременно. Вот ты себя знаешь — а вот ты уже переродился в другого. Я больше видел этих девочек на приход, бьющихся в истериках на отходняках. Пользоваться таким не мог даже тогда, когда под плинтус закатывался. Ну, разве что, когда крышу срывало окончательно. Им лет по малу иногда бывало. И по многу тоже случалось. Там особенно и без разницы. Главное, чтоб все понимали правила игры. Потом пережевываешь это, если оно раньше не пережевало тебя — и начинаешь тупо старчиваться. Что-то я разогнался.
Мне все чаще кажется, что торч на винте уже в зрелом возрасте — это нежелание начинать взросло жить. Теперь существуют в тысячу раз круче препараты. От них приход не хуже, вреда в десятки раз меньше, крышу рвет не так жутко и прыщей не бывает. Ну, разве что от грязи, потому как наркомания — она наркомания и есть. Любовь к прыщам и нежелание признавать то, что на рынке появились и стали доступными, при желании, более безопасные и кайфовые вещи — это и есть юношеский максимализм, порой навечно поселяющийся в торчке. Тяжело отказываться от вещества, которое перерос. Торч — это ведь диалог — не только с миром через вещество, но и с самим веществом, постепенно подменяющим мир, заполняющим сначала его, а потом тебя. Или, может, наоборот? Не знаю точно… Кайфа-то хочется, блин. А мир-то не шибко кайфовый…
Чё-то я завелся с этим винтоварением…J)))
Вот еще что вспомнилось-проанализировалось. Я пока не фильтрую совсем. Давно ничего не писал толкового не стихами. Если вдруг где переберу — заранее прошу прощение.
Итак…
Варщики делятся, имхо, на две категории. Как человеку, имеющему четырнадцатилетний где-то стаж от первой инъекции винтом, доверять мне можно. Сильно доверять, впрочем, не советую. Мнение — оно мнением и останется.
Поскольку, повторюсь, сам не варил никогда — то перепробовал в избытке ведь. Первая категория варщиков, это те — кто варить не умеет. Таких почти все, кто считает себя ниибацца специалистами в этой области. (А область данная, если отстраниться от чего-то сильно сложного, ничем не отличается от любой другой сферы человеческой жизни. Мало разве недоумков-профессоров и преступников-мусоров?) Вторая категория — это те, кто варит получасовой приход, переходящий в пятнадцатичасовую и более тягу, с таким выхлопом во рту, что потом без этого выхлопа и без этого прихода долго прожить невозможно становится. Только на тяге торчат одни лохи. Это — аксиома. Рядом с хорошим винтом отдыхают почти все приходелики, которых я тоже прилично сквозь себя пропустил. Настоящий приход — это же глубочайший психоделический трип, который гурманы и умеющие, тренированные приходоваться люди, могут растягивать до полутора часов. У меня выходило. Масло в этом смысле хорошо особенно торкает — только дозняк разгоняет очень быстро. Настоящий винтовой приход — это аудиенция у самого Шивы. Можно даже музыку сфер услышать. Только вот настоящий приход случается от настоящего винта. А такого, повторюсь на тот случай, если ты сейчас тупишь, не густо.
Так вот…
Вторая категория — настоящие варщики — тоже делится на две части. (Это, конечно, весьма условно все. Мир многообразнее двойного деления.) Первая часть — люди, которые варят офигенный винт. Там все понятно. Это в моих воспоминаниях и давних, и не очень — такие люди, о которых я, кроме добра, ничего никогда не скажу. Эти люди, как правило, торчат нерегулярно, по выходным, по внутреннему графику своему — конечно, с исключениями, лишь подтверждающими правило. Вторая часть выдумывает мифы, в которые залипают случайные прохожие. Как правило, слишком молоденькие прохожие — иногда школьники, но чаще школьницы. Второй группе нужны последователи, подогревающие их своими силами. Варщики многие долго остаются в форме только потому, что рядом с ними старчиваются другие. Это парадокс, но винтовые по-настоящему меня сейчас вряд ли будут оспаривать. Винтовых, кстати, не многим больше, чем истинных варщиков. В основном — попсня сплошная и лохотрон, на котором беспонтовые персонажи делают себе авторитет. Чтобы научиться варить круто — надо иметь дар и плюс к этому неимоверный навык.
