ХРОНИКИ ДАО - Deng Ming-Dao
Потом они развили пример дальше, подставляя вместо магии целый перечень других понятий: знания, традиции, боевые искусства, политика. Общая схема подходила для всех номинаций и не только.
Еще один шанс заново пересмотреть собственную философию появился у Сайхуна тогда, когда он понял, что за все время пребывания в обществе двух даосов ему ни разу не угрожала опасность. На них никогда не нападали разбойники; хищные звери не угрожали их жизни; солдатам не приходило в голову останавливать их в пути. Без всяких внутренних конфликтов и перестроек Сайхун осознал, что, пока он будет с этими монахами, ему не понадобятся навыки боя. Его учителя давно преодолели границы обычного искусства и искусности. Точно так же, как они бесшумно переходили мост, монахи следовали избранному Пути, не вызывая конфликтов ни между собой, ни с другими. Без всякого страха они путешествовали там, где им хочется. Они действительно воспринимали парадоксальность бытия, оставаясь глубоко образованными и при этом совершенно спонтанными и естественными. Несомненно, объяснение этому заключалось в том, что монахи знали магию, но избегали ее.
Сайхун отметил это наблюдение как раз в момент, когда два даоса просто указали ему на возвышавшийся вдалеке храм.
– Магия существует для простаков. Идолы создаются для тех, кто не умеет думать, – сказал Хрустальный Источник. – Истина – материя тонкая и неощутимая. Ты замечаешь то, что не является продуктом знания, а представляет собой нечто гораздо большее. Да, знание совершенно необходимо; но оно не является конечно необходимой вещью.
– Что есть истина? – риторически вопрошал Изящный Кувшин. – Чему может доверять человек? Во всяком случае, не окружающему миру. Так или иначе, мир является иллюзией. Это всего лишь сценическая постановка с продуманными до мелочей костюмами, ошеломляющими декорациями, дурманящей музыкой и потрясающими персонажами. Мир полон пафоса, трагедийности, счастья и вдохновения; но он не более реален, чем те оперы, в которых тебе некогда довелось выступать. Все, что ты воспринимаешь и видишь, является лишь игрой невидимых элементов. Мы можем видеть пять цветов, ощущать пять вкусов и слышать пять звуков; мы воспринимаем это как реальность, но это не так. «Знай магию, избегай магию», – говорим мы тебе. И еще: «познавай мир», «путешествуй, следуя Дао». В конце концов, даже эти фразы – всего лишь удобный инструмент. Они просто помогают тебе сыграть твою роль на этой смехотворной оперной сцене. Мир – это фарс калейдоскопическая смена теней, оттенков и отражений.
– Всякое знание бесконечно, – говорил ему Хрустальный Источник. – Но если сравнить его с истиной в последней инстанции, оно покажется неточным приближением. Ты должен познать знание, чтобы уметь избегать его; всю свою веру ты можешь использовать только для целей внутреннего восприятия. Должны ли мы проверять наши истины на богах? Ведь мы знаем о них очень мало. В действительности они ничем не напоминают то, что мы представляем о них. Все эти храмы и древние тексты суть лишь религиозный театр для человеческой серости. Боги нисколько не напоминают наши представления о них. Нет, истина должна основываться не на идеале, каким бы предположительно божественным он ни был, а на чем-то другом.
– Но ведь писания священны, – запротестовал Сайхун. – Разве они не являются истинными?
– Писания созданы человеком, – терпеливо пояснил Изящный Кувшин. – Они применимы лишь как весьма грубый поводырь. В сравнении с опьяненным состоянием обыкновенного человека они содержат просто невообразимое количество правды. Но для просветленного писания напоминают скорее милостыню и сонм соломенных божков.
– Когда я жил в горах Хуашань, мне говорили, что необходимо овладеть книгой «Семь бамбуковых табличек». Я никогда не читал этой книги и ни разу не определял, насколько далеко мне удалось продвинуться. А теперь вы пытаетесь доказать мне, что все мои усилия были чистой иллюзией?
– Согласно легенде, «Семь бамбуковых табличек» появились на земле благодаря Богу Долголетия, – сказал Хрустальный Источник. – Даже в древности земля не была очищена духовно, и потому боги отправляли своих посланников в помощь людям. Иногда они преподносили людям священные писания, оставляя свои наставления достойным. Одним из таких даров и был текст «Семь бамбуковых табличек».
Но боги оставили эти таблички в пещере высоко в горах Куньлунь. Чтобы доказать, что оно достойно такого дара, человечество должно было послать героя, которому следовало отыскать и принести таблички. Тогда мудрецы избрали одного из младенцев и с младых ногтей воспитывали его, готовя к единственной и главной цели: найти дар богов. Этот младенец был весьма необычным: как гласит предание, он родился из яйца, найденного крестьянином во время собирания хвороста. В семье крестьянина детей не было, так что он взял яйцо домой. В положенный срок из яйца вылупился прекрасный мальчуган. Именно этого мальчика выбрали для исполнения столь важной задачи.
Много веков назад юноша принес людям эти таблички. Они существуют до сих пор, только во время войны с Британией их спрятали в горах Маошань. На сегодня существуют копии со множеством комментариев, написанных многими поколениями мастеров. Кроме того, есть отдельные варианты текста, которые соответствуют определенным традициям и сектам.
«Семь бамбуковых табличек» в основном детально описывают триста шестьдесят способов, с помощью которых можно достигнуть просветления. Само число «триста шестьдесят» соответствует количеству градусов в круге. Поэтому с данной книгой соотносится длинный перечень различных методик, начиная с сугубо аскетических и медитативных техник и заканчивая сомнительными сексуальными методами двойного совершенствования. Философия, дыхание, алхимия, лекарственные средства, ритуалы, церемонии и обеты – в древнем тексте описываются, анализируются и увековечиваются во имя грядущих поколений все возможные средства достижения высших состояний. В этом священном первоисточнике описываются даже боевые искусства – не как искусства собственно боя, а как совершенный способ учебы, дисциплины и практики.
То, что «Семь бамбуковых табличек» содержат в себе все, чем тебе необходимо овладеть, – правда. Однако смотри не ошибись, овладевая книгой вместо того, чтобы овладеть знанием. Важно, чтобы ты полностью выполнил свое духовное поручение.
– Ты должен смотреть за пределы этой книги, – продолжил Изящный Кувшин. – В ней описаны триста шестьдесят способов, так что ты должен стать совершенным и полноценным человеком. Не старайся придерживаться ущербных доктрин. Воспринимай их лишь как внешнюю оболочку. Стоит нам постоянно возвращаться обратно к традиции, как мы снова можем стремиться вверх и вперед.
– При этом совершенно неважно, – подытожил Хрустальный Источник, – прочел ли ты «Семь бамбуковых табличек» или нет. Ты вполне мог прочесть эту книгу, и она могла показаться тебе скучной, словно словарь. Вообще-то она должна восприниматься именно так. Вместо этого ты должен использовать отдельные ее элементы, находить положительное в ее традиции, использовать отдельные ее части в качестве сплавов, из которых предстоит отлить всю пестроту жизни, сплавляя их в твою неповторимую индивидуальность. Ты никогда не должен догматически следовать за книгой, даже если это будет самое священное писание. Глупо считать, что любая книга – это мир божественного.
– В конечном смысле, истина состоит не в обучении, поскольку человек всякий раз неизбежно достигает границ собственного искусства, – заявил Изящный Кувшин. – Следовательно, достигнуть истины можно, лишь преодолев рамки собственной индивидуальности. Мелочная индивидуальность продолжает быть частью этой всеобщей комедии. Духовное – вот та сила, которая оживляет пьесу. Благодаря медитации человек может слиться с духовным. На высших стадиях индивидуальность поглощается более широким сознанием. Таким образом, индивидуальность утрачивается, а достигнутое благодаря собственному умению совершенство оказывается ничего не значащим. Стремление к знаниям жизненно необходимо для продолжения развития и улучшения здоровья занимающегося; оно также полезно для того, чтобы помогать другим и попутно вырабатывать в себе перфекционистский подход. Однако все усилия в конце концов оказываются в сфере безыскусного искусства медитации, где рано или поздно превосходятся любые умения.
Истина. В Сайхуне что-то пробудилось. Все это время он искал возможности накопить побольше знаний, старался достигнуть совершенства в методиках, собирал древние манускрипты и учился у многих известных учителей. Несмотря на годы практического опыта и накопленного в результате монашеской жизни понимания, он все же остался ни с чем. Он вновь задумался над притчей о путнике и его сумке, а заодно и о «Семи бамбуковых табличках из небесной котомки». Его мастера были правы, говоря, что в сумке нет ничего, кроме пожелтевших листьев. А чего стоит эта Небесная Котомка! Какая чудовищная шутка! Какое сострадание! Все знание мудрых представляло собой изящный способ подвести ученика к пониманию того, что за пределами знаний и возможностей есть еще нечто, находящееся по ту сторону вершин знания. Вся человеческая цивилизация была лишь театром теней, грубой проекцией от правды ко лжи, не нуждающейся ни в объяснениях, ни в теоретической базе.
