Владимир Галедин - Лев Яшин
Так вот: 23 ноября указанный уникальный гражданин мог заслуженно торжествовать. В этот день «Советский спорт» вышел с бодрым сообщением на первой полосе: «Лучший вратарь мира и лучший форвард мира: Лев Яшин успел опередить Пеле в матче сборных Бразилии и СССР».
Следующий затем отчет корреспондентов ТАСС М. Алябьева и А. Козлова счастливо отличался от памятных «тассовок» 1962 года. По мнению тандема, первый тайм, во что и сегодня верится не без труда, прошел без перевеса хозяев поля. Наши действовали чрезвычайно внимательно и сумели отрезать Пеле от мяча. Очень старался и Валентин Афонин, персонально опекавший Короля.
Справедливости ради стоит упомянуть и точку зрения «Футбола»: «Яшин, довольно быстро вступив в игру, берет ряд мячей от Флавио, Пеле, Герсона». Видимо, «тассовцы» сочли те угрозы советским воротам несерьезными. В любом случае спорить незачем: основные события развернулись во второй половине встречи. «Счет был открыт, — повествует „Советский спорт“, — на шестой минуте после перерыва: красиво и сильно пробил Герсон с близкого расстояния». В «Футболе» от 28 ноября на этот раз добавление и уточнение: «Вот Герсон, получив мяч от Параны, успевает проскользнуть чуть мимо Сабо и Шестернева. Яшин уже не мог остановить его удар. Мяч не брался. 1:0». Затем еще хуже стало: «Через три минуты был забит второй гол. Пеле и Жаирзиньо разыграли остроумную комбинацию. Прорвавшийся вперед Жаирзиньо неожиданно отбросил мяч назад Пеле, который проскочил по центру между двумя защитниками и точно послал мяч в сетку» («Советский спорт»), «Футбол» кратко подтверждает: «Пеле выходит на свободное место и косым ударом слева направо удваивает счет. 2:0». «Это были очень трудные минуты для наших ребят, — продолжают тассовцы образца 1965 года. — Дрогни они хоть чуть-чуть, и поражение с крупным счетом стало бы неизбежным. Но советские футболисты сумели погасить атакующий пыл грозных соперников и сами повели наступление на ворота бразильцев».
Вы обратили, наверное, внимание: Яшин в повествовании о втором, результативном, тайме почти не упомянут. О нем речь, только когда дважды чемпионы мира забивали на 51-й и 54-й минутах. Однако роль его в те, жутко тяжелые минуты после гола Пеле, — огромна. И уяснить это возможно по действиям бразильского коллеги Льва Ивановича, Манги.
На 59-й минуте он (кстати, год спустя знатно напортачивший в Британии) выбросил мяч на голову Банишевскому. «Наш форвард хладнокровно наказал голкипера» («Советский спорт»). Уже 2:1. И бразильцы, предвкушавшие разгром (сам Пеле потом признал), засуетились. Забивали-то с таким трудом, весь первый тайм мучились, боролись — и вот на тебе: столь легко пропустили в ответ. Как будто у бочки течь образовалась: сколько ни вливай — всё обратно уйдет.
Под их королевскую нервозность наши счет и сравняли. Метревели забил «несильным, но неожиданным ударом». Притом Слава добивал, потому что Манга отразил мяч в стойку ворот, а наш форвард вовремя подоспел. Получается, бразилец еще раз не выручил в необходимый момент. Косвенным образом подтвердив, насколько же велика роль голкипера на поле.
И твердостью Яшина сборная СССР компенсировала разницу в мастерстве, которая, несомненно, имелась, добившись почетной ничьей 2:2.
А турне продолжалось. 3 декабря в Аргентине также разошлись миром — 1:1. На сей раз Банишевский открыл счет на 9-й минуте. Аргентинцы отыгрались после штрафного на 48-й минуте: «Онега мастерски исполнил удар и сравнял счет — 1:1. Яшина нельзя считать виновником пропущенного мяча» («футбол», 4 декабря).
Валерий Воронин 1 января нового, 1966 года делится подробностями в том же еженедельнике: «Гол, правда, был довольно случайным. Л. Яшин ставил стенку, и в этот момент Онега ударил по воротам». Будем считать, что получилось по правилам. Тогда как же оценивать следующее свидетельство лучшего советского полузащитника о действиях аргентинцев против советского вратаря: «…а сейчас его ударили после того, как он отбил мяч, поданный с углового. Я не успел еще понять, в чем дело. А на поле уже выбежали запасные игроки, зрители. Первым на помощь Яшину подоспел В. Афонин. Полицейские появились позже всех. Совместными усилиями инцидент мы ликвидировали». Всё же нет ценнее тех свидетельств, что по горячим следам.
Главное началось потом: «Аргентинцы тут же попытались развить успех. Они настойчиво атакуют и несколько раз опасно бьют по воротам. Яшин действует безошибочно в самых сложных ситуациях» («Советский спорт», 5 декабря). «Футбол» выделяет один, самый опасный удар: «Три минуты спустя аргентинцы едва не вышли вперед. Яшин парирует удар, мяч попадает в штангу и уходит в сторону от ворот». 1:1. В заключительном южноамериканском поединке с Уругваем ворота защищал Анзор Кавазашвили. Год, наконец, завершен.
Тему «Яшин и зарубежье» обсудим несколько позже, а пока зададимся вопросом по существу. А именно: не слишком ли уж наш рассказ перегружен голами, минутами, штангами и числами? Не теряется ли за этим лично Яшин?
А ведь Лев Дуров, народный артист, хорошо знавший своего великого тезку, называл его мудрецом.
Несомненно, диссертации, как тоже вышедший из очень простой семьи чемпион мира по шахматам Т. В. Петросян, Лев Иванович не написал. Но то, что постоянно и многотрудно думал, — правда.
Вот его статья в журнале «Юность» (№ 8 за 1965 год) под названием «Размышления о Стенли Мэтьюзе» на первый взгляд посвящена одной ведущей теме. Возрастной. Всё, кажется, ясно: 36-летний советский вратарь приехал сыграть в прощальном матче невероятного правого крайнего, гордости английского и всего остального футбола, сэра (награжден королевой за игру и примерное поведение на поле) Стенли Мэтьюза. Которому стукнуло пятьдесят (!), и он, будучи в весьма приличной форме, принял решение уйти на покой. Цепочка дальнейших рассуждений напрашивается: «у них» человек чуть не до пенсии доиграл, а у нас и 27-летних «стариками» кличут. И матчи прощальные или юбилейные, на худой конец, «они» проводят, а мы вот ни одного не провели.
Это всё в тексте имеется. «Оказалось, — приводит Яшин занятную статистику, — что среди ветеранов большую часть составляют вратари. Ну а наиболее юные — крайние нападающие. Так что если правый крайний Стенли Мэтьюз уже отметил на футбольном поле 50-летний юбилей, то мне, как вратарю, можно надеяться доиграть до пенсионного возраста. Неплохо бы…»
Последнее, понятно, ирония (литературная запись Дмитрия Рыжкова), однако ветеранская тематика заявлена на нескольких журнальных страницах весьма недвусмысленно.
Только это будет, быть может, первый пласт чуть сумбурной внешне работы. Не прошлое интересует автора, а настоящее и особенно будущее. Причем не европейского и мирового футбола — собственного, отечественного. Вот действительно: Мэтьюз играл уже немолодым против «Динамо» в 1945 году, все советские соперники сошли. Он же уходит в полном здравии 20 лет спустя! Что же такое есть у него — и нет у нас?
Яшин бесстрашно размышляет о специфике советской методики:
«Тренеры вводят новую — каждый раз обязательно новую — систему тренировок. Федерация разрабатывает новые нормативы по физической подготовке. (После выполнения этих нормативов футболисты, вероятно, могли бы стать кандидатами в олимпийские сборные СССР как по легкой, так и по тяжелой атлетике.) А воз и ныне там.
Почему? Да потому что многие игроки до одури исполняют набившие оскомину упражнения, не задумываясь, для чего они нужны. „Тренер знает лучше нас“ — этот лозунг весьма удобен (зачем утруждать себя) и для середнячков-футболистов да и для тренеров тоже (так жить спокойней). Стандарт — вот в чем наша беда».
Критика в адрес конкретного руководства, без сомнения, важна и точна, но, отдавая должное остроте подачи, подобное могло быть, по идее, сказано и на президиуме Федерации футбола СССР. Яшина в президиум той организации избрали ранее. И, не исключено, перед нами «выстрел» из того, что наболело и о чем надо сказать.
И всё-таки главный смысл — в двух последних словах.
«Стандарт» и «беда». Стандарт незаметно подменил собой Игру. Исполняя вместе с очередным специалистом «набившие оскомину упражнения» на занятиях, совершая таковое раз за разом, человек перестает думать. Об игре. А сэр Стенли — совсем иной: «Трудолюбие — отнюдь не главный, по-моему, секрет футбольного долголетия Мэтьюза: прилежных спортсменов найдется достаточно. Интеллект, постоянное стремление искать, анализировать, мыслить, мыслить на тренировках и в игре — вот в этой-то области у Мэтьюза найдется не много равных».
И тут следует взрыв: «Английские профессионалы же, для которых футбол — работа, на поле не работают, а играют». Как же так? У нас-то вроде любительский спорт?
Яшин вновь честен: «Кстати, даже у нас, футболистов, из лексикона как-то незаметно исчез глагол „играть“. Мы не играем, а „работаем“ („Вчера Петров хорошо работал“ — эта фраза довольно типична), и я, ей-богу, не удивлюсь, если когда-нибудь в газетах появится: „В воскресенье состоялась работа двух команд“. Смешно? Нет, грустно».
