Сергей Бершов - Да обойдут тебя лавины
С. Б.- И, представь, даже после этой страшной трагедии продолжаю оставаться при своем мнении. Те альпинистские ночевки называются Сковорода. С 30-х годов, с первых высотных восхождений там устанавливают бивуаки - и ни разу не сходили лавины. Трудно вспомнить, сколько раз сам там бывал, ночевал перед восхождениями. Трагедия произошла после восьми вечера по местному времени. На восхождение обычно выходят до рассвета, пока "живые" камни на горе скованы морозом. Естественно, спать перед выходом вкладываются пораньше. Когда сошла лавина, все были уже в палатках, в спальных мешках - выбраться из них не сумел никто. Правда, чудом спаслись двое - их лавина выбросила на поверхность босыми, раздетыми. Жуткая "утка" из книги рекордов Гиннеса через 40 лет трансформировалась в трагическую реальность. Возможно, поэтому никто и не стал требовать опровержения. Мне вообще кажется, что тот 90-й год был таким несчастливым для альпинистов, знаешь, почему? За все в этой жизни приходится платить. Гималаи будто захотели вернуть долг - за фейерверк достижений на Эвересте, Канче, собрали свою жестокую дань. Гибель Леши Трощиненко. Потом катастрофа на Манаслу, гибель твоих друзей-алмаатинцев: Гриши Лунякова, Зинура Халитова, Марата Галиева. В самом начале восхождения. Веревка советского производства не выдержала рывка при срыве Марата Галиева.
А. П.- Господи, как нелепо!
И еще одна смерть в Гималаях. Дайнюс Макаускас - на спуске с Дхаулагири.
С. Б.- Он поднимался на гору с американцем и шерпом. У Дайнюса перед восхождением была травма ноги, но он знал: другого раза может не быть. Макаускасу исполнилось уже 50. Он выбрал гору и риск.
А. П.- Но в том же году проходила экспедиция на Лхоцзе, которая могла стать для тебя последней. А туда случайных людей не брали. Что в этой, третьей твоей экспедиции на 8-тысячники было такого, чего еще не встречал в Гималаях?
С. Б.- Ну, если не считать, что это была первая задуманная нами с Мишей Туркевичем и Александром Шевченко гималайская экспедиция (Шевченко стал ее руководителем, Миша - его замом, я - старшим тренером), то уникальна она была, прежде всего, набором трудностей. Нельзя сказать, что неожиданных. Какая нам предстоит стена, представляли. Это на ней погиб знаменитый поляк Ежи Кукучка, сказавший в последнем интервью, что если не пройдет стену в 89-м, то в 90-м ее пройдут русские. Тогда для всего мира мы еще оставались русскими, в каких бы краях ни родились и ни жили. Дважды эта стена заставляла отступать великого итальянца Рейхольда Месснера. "Стена Лхоцзе - не просто восхождение на 8-тысячник, а кульминация альпинизма. Конечно, есть и еще останутся другие непройденные стены в Гималаях и Каракоруме, но равных южной стене Лхоцзе в мире нет",- его слова. Не исключено, что прошел по стене югослав Томо Чессен - в одиночку, в альпийском стиле, без кислорода, один из участков - ночью.
До нас на стену замахивались 8 экспедиций. Итог: ни одного прохождения, 3 смерти... Вот такая стена, где трудности с высотой не уменьшаются, а возрастают.
А. П.- А если сравнивать с Эверестом?
С. Б.- Там с 6500 до 7200 подъем относительно простой. Выше сложность возрастала, но лишь на отдельных участках. А на Лхоцзе, начиная с 6000 и до вершины, не было участков "проще" 5-й категории трудности. К техническим проблемам добавила свое погода. Муссон, запоздавший в том году дней на 20, - это дожди в базовом лагере, а наверху - снег, почти беспрерывные лавины. Был случай: Володя Каратаев с Лешей Макаровым спускались в базовый лагерь после обработки маршрута, а на них сверху обрушился снежный поток. Каратаев успел прыгнуть в подгорную трещину, лавина промчалась над ним, а до Макарова не докатилась.
Вообще, неизвестных до того трудностей там хватало. Скажем, скалы покрыты льдом, толщина этого панциря сантиметров 10-15, но теплые ветры с Индийского океана сделали его очень ненадежным. Крюк в такой лед не забьешь, страховку организовать - проблема. И постоянно - то лед обрывается, то камни летят, то лавины. Вставали пораньше, когда стена скована ночным морозом. Особенно сложным оказался участок выше 7100 м. Там работали все группы, но особенно плодотворно - Миша Туркевич с группой Александра Погорелова: навесили больше всех веревок, установили на высоте 6900 6-й лагерь. Альтиметра у ребят не было, они решили, что находятся на уровне вершины Лхоцзе-Шар (8400 м), которая была, казалось, рядом. Посчитали, что до Лхоцзе (8516 м) - Главной - каких-то 100-200 метров. И предприняли попытку штурма. Прошли 10 веревок по предвершинному гребню. А он все круче, с гигантскими снежными "грибами", которые очень трудно преодолеть. Начало темнеть, а у них ни палатки, ни примуса - речь ведь шла о нескольких веревках. Вырыли ледорубами пещеру, пересидели в ней ночь. А утром поняли, что до вершины еще... И повернули вниз. На смену Мише с ребятами пошла группа Рината Хайбулина. Но выше 8200 м и на этот раз подняться не удалось. Выше 8000 м перил уже не было, вся работа в альпийском стиле.
А. П.- А как в таких случаях оценивается восхождение - как пройденное в альпийском или гималайском стиле?
С. Б.- Некоторые зарубежные альпинисты оценивают как альпийские. До высоты 7500 м у них перила висят, оборудованы промежуточные лагеря, заброшены продукты, снаряжение. А выше поднимаются без перил. Мне все же кажется, альпийский стиль - это нечто другое: взяли все необходимое и - вперед.
А. П.- На такой стене, как ваша?
С. Б.- Предусмотренная вначале тактика: одна команда поднимается в альпийском стиле, другая, страхующая, - в гималайском, - оказалась неприемлемой. Это стало понятно сразу, когда попали на эти скалы, в эти лавины. Когда в нижней части маршрута группа (у нас было 4 группы по 5 человек) обрабатывала за выход всего 200-400 м.
А. П.- Так ведь без кислорода!
С. Б.- Если высотная акклиматизация проведена, как надо, в Гималаях до высоты 8000 можно обходиться без него. А выше - будто порог, которого ты не чувствуешь. Кажется, все нормально, ты можешь и готов идти. Но темп резко снижается, плывет сознание. Все, особенно молодежь, до последнего старались не подключаться к кислородным баллонам. Во-первых, потому что такие восхождения выше ценятся, а во-вторых (или это как раз - во-первых?), коль цена выше, то и шансов получить награды, звания и т.д.- больше.
Как тренер советовал ребятам пользоваться кислородом по самочувствию. Тем более, что многие шли на 8-тысячник впервые. Интересно, что в трудной работе на высоте молодые альпинисты - сильные, техничные, прошедшие строжайший отбор, "взбегавшие" за 7-14 часов на памирские 7-тысячники,- в Гималаях "выпадали" быстрее "стариков". Запас прочности, что ли, меньше?
А. П.- Можно подумать, что длительное пребывание на больших высотах сделало одного моего знакомого изрядным ворчуном. Если, конечно, не знать, что, именно не выдержав трудностей работы на высоте, у вас сошли с дистанции, по сути, две группы. Что, замышляя пройти стену Лхоцзе, вы с Туркевичем решили сделать ставку на молодежь.
С. Б.- На Эвересте, как помнишь, самым "юным" был 29-летний тогда Туркевич. На Канченджанге средний возраст участников составлял 28 лет. На Лхоцзе принципы отбора в команду искали уже новые. При опыте восхождений, достаточном для уникального по сложности маршрута, возраст участников - 24-27 лет. Наша с Мишей идея: "обкатать" молодых на высоте. Как раз на таких восхождениях, какие сейчас в цене, - в альпийском стиле, по возможности, без применения кислорода. Чтобы они успели, если повезет, подняться на все 14 высочайших гор планеты. А набрав гималайский опыт, смогли сказать и свое слово на одном из проблемных маршрутов на 8-тысячники - может быть, зимой, или совершить какое-то фантастическое восхождение.
Раньше только отбор в экспедицию занимал два года, у нас же восхождение было задумано летом, в январе - закончен отбор, а через полгода маршрут был пройден.
А. П.- Эта головокружительная стена - несбыточная мечта лидеров мирового альпинизма - достижение всей команды. Но на вершине побывали только вы с Володей Каратаевым...
С. Б.-...и кое-кого этот факт разочаровал. Привыкли: на Эверест навалились - 11 человек взошло, на Канче вообще астрономические цифры поднявшихся на вершины, траверсировавших их. Но сравнивать Лхоцзе с Канченджангой - все равно, что проводить параллель между барьерным бегом и марафоном. То, что поднялись двое, говорит лишь об одном - об уникальной сложности маршрута.
А. П.- Слышала, вы там под стеной здорово веселились, когда получили с почтой один из моих репортажей об экспедиции, в котором было написано, что для альпинистов Украины Лхоцзе - хорошая тренировка перед восхождением на другой 8-тысячник, Манаслу, запланированный через полгода.
С. Б.- Тогда мы действительно посмеялись. Зато позже, когда "попробовали на зуб" маршрут по восточной стене Манаслу, поняли, какой это крепкий орешек. Так что если ты и ошиблась, то ненамного.
